Лара Темпл - Внезапная помолвка

К тому же в Харкоте есть множество мест, где они смогут остаться наедине. Потому что теперь, когда Макс выпустил джинна из бутылки, он чувствовал, что не сможет ждать до свадьбы, чтобы оказаться с ней в постели. И на этот раз это непременно будет постель. Она хотела видеть его? Хорошо, он тоже хотел видеть ее, лежащей в его постели, чтобы он мог узнать, как далеко простирается ее страстность. Если, не имея никакого опыта, Софи так отвечала на его ласки в гостиной своей тети, то он не мог даже представить себе, на что она способна в интимной обстановке его спальни. И ему очень хотелось это узнать.

Макс отвернулся от зеркала. В свое время ему казалось резонным еще немного продлить свою свободу, но сейчас он не видел причин ждать. Ему надо получить специальную лицензию, и уже через несколько дней они уедут в Харкот, где отец Софи их поженит.

А потом он пошлет всех к дьяволу и останется с ней наедине.

– Этого стоило дожидаться! – заявил Брайнстон, когда после танца вел Софи туда, где в окружении других гостей стоял Макс.

В одной из дам она узнала и скандальную леди Джерси. Макс выглядел таким холодным и отчужденным, что Софи с трудом узнавала в этом красивом, импозантном человеке страстного любовника, открывшего ей мир чувственных наслаждений в гостиной тети Минни. Но она точно знала, что каждый раз открывая в нем новые, доселе неизвестные стороны, она обнаруживала что-то новое и в себе. Когда она подошла к нему, его непостижимые серые глаза сверкнули, и она почувствовала, что у нее краснеют щеки.

– Салли, это вас я должен благодарить за то, что мисс Тревелиан позволено танцевать вальс? – Брайнстон почтительно поднес к губам руку леди Джерси. – Если так, выражаю вам свою глубочайшую благодарность. Она вальсирует божественно! Как сильфида или нимфа, ну, в общем, та, что превратилась в водяные брызги. Никогда не мог запомнить имена всех этих греков. Вы не напомните, мисс Тревелиан?

– Извините, нет. В любом случае это звучит безрадостно и для нимфы, и для ее партнера по танцу, – ответила Софи, ощущая, что щеки краснеют еще сильнее. Она чувствовала, что все смотрят на нее в ожидании, что она допустит оплошность. Ей совсем не хотелось снова поставить Макса в неловкое положение.

– Совершенно верно! – радостно согласился Брайнстон. – Кому захочется обнимать водяные брызги? Что-то не то с тем парнем, который это написал. Похоже, бедняга пережил какой-то чертовски неудачный опыт, связанный с чем-то мокрым. Простите мою неделикатность, мисс Тревелиан.

Софи не смогла удержаться от смеха. Глупости, которые он говорил, успокаивали нервы.

– Не думаю, что это следует понимать буквально, лорд Брайнстон, но временами действительно раздражает склонность поэтов превращать женщин бог знает во что. То в нимфу, то в лебедя, то в статую. Я подозреваю, что они просто не знают, что с нами делать, такими, какие мы есть.

Леди Джерси разразилась своим неподражаемым смехом:

– Как это верно! Тогда вам очень повезло, что у Макса нет поэтических наклонностей. Уж он-то точно знает, что с нами делать. С такими, какие мы есть.

– Осторожней, Салли, – непринужденно заметил Макс. – Вы же не хотите напугать мисс Тревелиан?

Леди Джерси устремила на Софи свой насмешливый взгляд:

– Сомневаюсь, что мне это удастся. По крайней мере, таким способом. Я права, мисс Тревелиан?

– Конечно, правы, леди Джерси, – скромно согласилась Софи.

– Вот и прекрасно. – Леди Джерси снова засмеялась. – Мне определенно нравится ваша нареченная, Макс. Я весьма удавлена, что в конце концов вы проявили такое здравомыслие. Идемте, Брайнстон, потанцуйте со мной и не стесняйтесь в комплиментах.

Леди Джерси увела Брайнстона, и Макс, взяв Софи за руку, отвел ее в сторону. Даже сквозь перчатку она чувствовала его горячую руку, и это живо напомнило ей происшествие в гостиной тети Мин-ни. Софи думала, что Макс поведет ее танцевать, но он повел ее в холл, а оттуда в узкий и полутемный коридор, отделенный от него портьерой, и она ощутила тревогу. Пугало не то, что он мог сделать, а то, как быстро ее тело встрепенулось в ожидании этого. Какое-то мгновение они стояли в тишине.

– Я не имел возможности спросить вас, все ли с вами в порядке… после того, что случилось.

Голос Макса звучал сухо и отчужденно, и, хотя забота ее тронула, в душе шевельнулось разочарование. Он явно не собирался ее соблазнять.

– Все хорошо, спасибо, – ответила Софи.

– Идемте. – Макс снова взял ее за руку и повел дальше по коридору, чем окончательно сбил с толку. В конце коридора он открыл дверь в комнату, освещенную канделябром, который стоял на каминной полке и высвечивал картину, висевшую на противоположной стене. С полотна на нее смотрел сидящий за столом старик. Ошеломленная Софи двинулась к нему, неосознанно продолжая держать Макса за руку.

– Кто это написал? – прошептала она.

– Испанский художник Веласкес. У меня есть одна его картина в Харкот-Холле. Этому полотну почти двести лет. Оно потрясающее, правда?

Софи молча кивнула, почти не замечая, как Макс встал позади нее и обнял, окутывая своим теплом.

– Мне хотелось удивить вас. Я подумал, что вам понравится, – пробормотал он, касаясь губами ее полуобнаженного плеча.

– Мне нравится… – Софи попыталась сосредоточиться на удивительной картине, но, когда губы Макса скользнули вверх по ее шее, веки сами собой опустились и ей стало трудно дышать.

– Макс…

– Не беспокойтесь, я не зайду слишком далеко… к сожалению…

Его рука, скользнув под лиф платья, обхватила грудь Софи, большой палец тронул сосок. Софи прикусила губу, чтобы не вскрикнуть, и откинула голову назад, подставляя шею. Оранжевые отблески свечей жидким пламенем просачивались под ресницы, заставляя глаза гореть. Жаркое тянущее напряжение между ног заглушило боль, оставшуюся после их соития, и Софи вновь ощутила внутреннее смятение, требовавшее выхода. Она протянула руку и, не сознавая, что делает, провела по его животу вниз. По телу Макса пробежала дрожь, но он поймал ее руку, и Софи поняла, что все закончилось. Какое-то мгновение они стояли неподвижно. Потом он легко коснулся губами ее плеча и отпустил ее.

– Я пообещал себе, что приведу вас сюда, только чтобы показать картину, – сказал он. – Нам надо вернуться назад. Но сначала вы должны привести в порядок платье…

Софи уже собиралась ответить, когда снаружи донесся чей-то смех.

– Проклятье, – еле слышно выругался Макс, торопливо подтолкнув ее к задней двери. – Поправьте платье и возвращайтесь в зал. Я пойду вперед, посмотрю, кто там.

Дверь едва успела закрыться за ней, когда Софи услышала веселый мужской голос, звавший Макса по имени.