Энн Райс - Страсть Клеопатры [litres]

Она была уверена, что пока доберется до места назначения, сможет придумать что-то более связное, чем этот лепет.

По крайней мере, она на это надеялась.

Торжество, казалось, разворачивалось в точности так, как запланировала Эдит, и это бесконечно радовало Джулию. Хозяйка, похоже, была настолько довольна благоприятной погодой и постоянным потоком прибывающих гостей, что никак не прокомментировала экстравагантный наряд Джулии: специально сшитый к этому случаю белый мужской костюм в сочетании с белой шелковой жилеткой, шарфом и цилиндром.

В то время как Эдит и Алекс встречали приглашенных на прием у парадного входа в свой особняк, с тыльной его стороны, на западной лужайке, с гостями общались Джулия и Рамзес. Они были здесь в ранге почетных персон, и поэтому Эдит отвела им роль приманки для вновь прибывавших, которые вынуждены были проходить через дом на встречу с виновниками торжества.

С точки зрения Джулии, план выполнялся вполне успешно.

Она с удовлетворением наблюдала за нескончаемым потоком посетителей, следовавших через проходные комнаты первого этажа, все двери которых были распахнуты настежь, чтобы гости не задерживались в помещении, а как можно быстрее выходили на свежий воздух. Остальная часть дома была закрыта.

Сразу за дверьми террасы официанты в ливреях предлагали каждому входившему бокал вина и приглашали спуститься по каменной лестнице на лужайку, где на персидских коврах были расставлены столы и стулья.

Поскольку облачность была незначительной, Эдит распорядилась установить лишь часть тентов, которые она заказала. Благодаря этому всем прибывшим было хорошо видно Джулию и Рамзеса – они стояли среди джентльменов в красивых костюмах и дам с зонтиками, демонстрировавших свои белые свободные платья от Дома моделей мадам Люсиль либо наряды в таком же стиле. Все это происходило на фоне окружавших западную лужайку стен живой изгороди и высоких шелестевших на ветерке листвой ясеней, разбросанных по зеленым холмам на дальнем плане.

Здесь присутствовали все члены совета директоров корпорации «Стратфорд Шипинг» вместе с женами и старшими детьми, и Джулия значительную часть времени проводила в беседах с ними.

Дядя Джулии, Рэндольф, взявший управление компанией в свои руки, в благодарность за то, что все закрыли глаза на воровство его сына, усердно трудился, дабы вернуть себе расположение членов совета директоров. И присутствие их здесь в полном составе было верным знаком того, что он преуспел в своих стараниях.

Несмотря на довольно пасмурное небо, солнечный свет был достаточно ярким, так что несколько человек даже прокомментировали тот факт, что Джулия была в темных очках. На самом деле в солнцезащитных очках были многие из гостей, из-за чего некоторых было трудно узнать при их появлении. Джулия испытывала искушение вообще избавиться от очков и просто использовать выдуманную историю про свою неведомую болезнь. Впрочем, не исключено, что позже она обязательно так и поступит.

Многих гостей Джулия вообще не знала, но это ее не удивляло.

Эдит пригласила сюда не только своих близких друзей, но и просто знакомых. В конце концов, сознавали они это или нет, но все присутствующие были не просто гостями. Они были свидетелями. Склонными к пересудам свидетелями, благодаря бесчисленным связям и контактам которых история о счастливой влюбленной паре и их прекрасной помолвке распространится в обществе широко и очень быстро. Эдит также не хотела строго придерживаться списка приглашенных. С ее точки зрения, если здесь захочет появиться какой-нибудь назойливый представитель прессы, это будет только к лучшему. Пусть напишут о том, как счастливая обрученная пара погожим днем наслаждалась сельской природой Йоркшира. Так будет проще забыть все эти зловещие бредни про украденные мумии и связанные с ними загадочные смерти.

Этот прием не претендовал на приватность или эксклюзивность. Это было послание обществу. Сообщение не только о факте помолвки, но и о новой финансовой стабильности семьи Резерфордов.

Однако, конечно, был у Эдит и другой мотив, Джулия была в этом уверена. Та хотела показать всему миру, что семья не тяготится расстроившейся помолвкой Джулии с Алексом. Здесь, безусловно, вращалось несколько потенциальных невест для Алекса, и Эдит каждой из них уделила особое внимание.

Почти весь вечер играл струнный квартет, несколько раз переходивший в своем репертуаре от Моцарта к Гайдну и обратно к Моцарту. Но в конце концов приехали красивые чернокожие музыканты из Америки, и сейчас над лужайкой в ритме регтайма плыли звуки фортепиано и духовых инструментов. Джулии хотелось танцевать. Еще до того как она поймала ответный взгляд подмигнувшего ей Рамзеса, она уже поняла, что он этого тоже очень хочет. Но на лужайке не было специальной танцевальной площадки. И это определенно было к лучшему, потому что Рамзес слишком легко увлекался и мог часами без устали танцевать в бешеном темпе.

Музыка была не настолько громкой, чтобы Джулия не могла расслышать разговоров вокруг себя. Вот и сейчас она различила голос Рамзеса, стоявшего в нескольких шагах от нее. Наконец ему удалось освоить искусство представлять свои рассказы о Древнем Египте как результат своей исследовательской работы, а не как личный жизненный опыт. Ушла в прошлое его привычка обсуждать фигуры давно умерших исторических личностей с пугающей фамильярностью, будто своих старинных друзей. Хотя во многих случаях так и было в действительности. В последующие несколько часов он будет Реджиналдом Рамзи, египтологом и потрясающе красивым женихом Джулии.

Этот праздник для нее был похож на волшебный сон. Все было идеально, абсолютно так, как она и представляла себе.

– Вам, разумеется, нужно остаться в Англии, – говорила ей какая-то женщина, с которой они разговаривали в настоящий момент. Вероятно, она уловила, что мысли ее собеседницы витают где-то далеко, отчего Джулия почувствовала себя неловко. – И никаких этих дальних путешествий, конечно же. Только не теперь, когда ваша свадьба уже совсем не за горами.

Как же зовут эту женщину? Джулия уже забыла. Женева или что-то в этом роде. Ее платье, отделанное оборками, было белым, с небесно-голубыми рукавами; шляпка, очень маленькая, одна из самых изящных на этом торжестве, была усыпана белыми перьями, напоминавшими хлопья ваты. Муж ее, человек молчаливый, изучал Джулию с внимательностью, которая ее почему-то нервировала. Она видела их чуть раньше с еще одним громадным бородатым мужчиной, явно их знакомым, который наверняка потратил целое состояние, чтобы специально пошить такой великолепный костюм на свою нестандартную фигуру.