Ирина Измайлова - Любовь пиратки Карибского моря

Двухэтажный каменный дом адмирала Дредда, в котором жили еще его отец, дед и, как говорили, прадед, стоял на заросшем травой пригорке. Этот пригорок, прямо от ограждавшей дом невысокой каменной изгороди полого спускался к проливу. Вдоль берега шла узкая каменистая коса — она образовывала вытянутую бухту, в которой местные рыбаки держали свои лодки. Сюда же леди Вероника привела купленный в Лондоне большой парусный баркас. На нем они с Генри Бэкли нередко выходили в море, рискуя даже в штормовую погоду уходить за пределы Ла-Манша и Па-де-Кале. Порой их плавание затягивалось на несколько дней — мореходы заходили в северные порты, бросали якорь возле безлюдных скалистых островков, где увлеченно ловили рыбу, жарили ее на костре и ночевали на расстеленном прямо в лодке запасном парусе.

Старика и девушку по-прежнему объединяла неистребимая любовь к морю, и оба знали, что эти походы на баркасе — лишь утешение, придуманное, чтобы заглушить тоску о НАСТОЯЩЕМ море, о дальних плаваниях, морских сражениях, о ежедневной опасности и ежедневном ожидании неведомого завтрашнего дня.

Возможно, благодаря этому леди Дредд вспомнила о давнем своем увлечении: как в дни юности, она принялась за книги. Спустя примерно год после ее приезда в Англию вышел новый роман, сразу завоевавший множество поклонников и заслуживший, как водится, отчаянные нападки критиков. Это был «Жизнь и приключения Робинзона Крузо» [13] Знаменитый роман Даниэля Дефо был опубликован в 1719 году. . Веронике подарил эту книгу сельский учитель, большой поклонник морских приключений. Ему было страшно интересно, как оценит роман отставная пиратка. Леди Дредд прочитала роман, не отрываясь, и с тех пор перечитывала еще раза три — удивительная история моряка, оказавшегося оторванным от всего мира и выжившего среди дикой природы, диких зверей и людоедов, по-настоящему восхитила ее.

— Знаешь, дядя Генри, я бы, наверное, тоже не погибла, случись со мной такое! — как-то сказала она старику-штурману — А может быть, мне только хочется так о себе думать?

— Но я тоже думаю, что ты бы справилась, Рони! — поддержал девушку морской волк. — Все, что умел этот самый Робинзон, ты тоже умеешь, даже, пожалуй, побольше. Ну, а сажать хлеб и доить коз он тоже не умел, так ведь научился!

Генри Бэкли умел читать, но редко садился за книгу — ему больше нравилось слушать увлекательные пересказы Вероники. Он был уверен, что она рассказывает ничуть не хуже, чем пишут свои романы писатели, к тому же ей легко было все это представить и описать — она и сама прожила немало лет в мире, полном приключений, ничуть не менее увлекательных и опасных, чем герои известных книг.

Иногда Вероника и ее старый друг просиживали целые вечера у разложенного возле дома костра либо в комнате нижнего этажа у полыхающего камина. Она описывала прочитанные истории, а он слушал, иногда по-детски пугаясь или восхищаясь, должно быть, искренне веря, что все это правда, а не вымысел писателя.

При этом они не вспоминали своих минувших приключений — с этим было покончено. Вероника решила оставить пиратское ремесло раз и навсегда, и ее решение уже не могло измениться. Тем более что цель, ради которой она некогда стала капитаном Черный Алмаз, была достигнута, и остаться пиратом значило оказаться среди тех, с кем всю жизнь так упорно боролся ее отец.

Старый штурман тоже не желал и вспоминать о своем флибустьерском прошлом, о походах со знаменитым Генри Морганом, о прежних кровавых подвигах. Он был рад, что леди Дредд предложила ему переехать с нею в Старый Свет и поселиться в этом деревенском уединении. Бэкли состарился, его едва ли уже позовут на службу в какой угодно флот, а без моря где и кому он нужен? Его взрослые дети со своими семьями жили каждый своей жизнью, в которую не имело смысла вторгаться. Жена давно умерла, снова жениться поздно.

Другое дело — Вероника. У нее оставались деньги, полученные по завещанию от отца, их было не слишком много, но и не так уж мало. Кроме того, после сражения с капитаном Черная Борода возле испанского острова Санта-Каталина пираты отыскали спрятанные в этом месте сокровища — несколько ящиков и бочек с золотом и драгоценностями. Судя по всему, это была часть легендарного клада Генри Моргана. Леди Дредд, верная своему презрению к богатствам, которое она нередко выказывала, захватывая со своими пиратами немалую добычу, и на этот раз не пожелала разбогатеть. Большую часть сокровищ она с помощью лейтенанта Мейнарда передала властям, оставив лишь одну обещанную ее экипажу бочку с золотом. И, как полагалось капитану, взяла себе пять долей. Но и этого было более чем достаточно не только для безбедной жизни, но и для того, чтобы, если будет желание, найти себе приличную партию и выйти замуж.

Втайне старый морской волк, конечно, этого не хотел — тогда он останется совсем один, и с этим придется смириться. Но Вероника должна быть счастлива! В мечтах он видел ее в окружении детей, которых она, возможно, позволит таскать на плечах, катать на том же баркасе… Только вот где найти будущего отца этих чудесных детишек?

Когда-то, в прежней жизни у леди Дредд был жених. Тот самый лейтенант Роберт Мейнард, который помог ей устроить западню Черной Бороде. Всего лишь помог — она ведь сама все придумала и осуществила. Но это было накануне дня их окончательного расставания. А время, когда они считались женихом и невестой, осталось в невозвратимом прошлом. Это было до страшной гибели адмирала Дредда. Вспоминает ли Вероника о Роберте? Кто ж ее знает? Может быть, и да. Но она ни за что об этом не скажет!

Вернувшись из Лондона, с придворного бала, на который ее уговорил поехать свалившийся будто снег на голову столичный франт, леди Дредд долго со смехом описывала старому штурману дворец главы правительства лорда Уолпола, нелепые парики, в которых парились хозяин и его гости, танцы и музыку, фейерверк, от которого у одной дамы едва не загорелся кринолин. И лишь потом рассказала о предложении, которое ей сделал министр Адмиралтейства.

— И что же, Рони? — Генри с любопытством поглядел на девушку. — Ты согласилась?

Она засмеялась.

— А ты знаешь, дядя Генри, да! Он же не пиратствовать мне предлагает. Напротив, обещает выдать бумагу Адмиралтейства со свидетельством того, что я выполняю поручение английского правительства. Я? Можешь себе представить? Если мне не удастся отыскать этого Бартоломью Робертса или я его найду, но не смогу уговорить встретиться с лордом Джонатаном, то есть вернуться в Англию, то все останутся при своем. Если же блудный родственник вернется в дядины объятия, то мне еще и перепадет немало денег — на днях привезут договор, в котором все это будет прописано.