Хелен Диксон - Брак с незнакомцем

– Это место создано для любви, Ровена. Я привел вас сюда не для того, чтобы причинить боль.

Имельда бесшумно юркнула к двери и одарила их ослепительной улыбкой:

– Оставляю вас. Получите удовольствие. Если вам что-нибудь понадобится – что угодно, – позвоните в колокольчик. – Она без единого звука закрыла дверь.

Оказавшись наедине с Тобиасом, Ровена вдруг почувствовала странную неловкость. Сейчас все произойдет. Он держал ее за плечо, совсем легко, но ей показалось, что его пальцы – это стальная клетка, из которой ей уже не вырваться. Ровена подумала, мудро ли она поступила, придя сюда с ним, но… она оказалась у него в долгу и была решительно настроена расплатиться. Завтра все будет кончено, но она знала, что ничто уже не будет прежним. Она сама не будет прежней.

– Я не выбрал бы этого дома для любовного свидания, но это лучшее, что мне удалось достать. К тому же это подарок от капитана Райана за помощь в поимке Мейсона.

– Он все знает? Вы ему рассказали? – с сильной тревогой спросила Ровена.

Тобиас рассмеялся и легонько погладил ее по щеке.

– Я просто сказал ему, что желал бы провести хоть одну ночь на твердой земле и мне хочется остановиться в достойном месте. Будучи осведомленным о вашей страсти к чистоте, я попросил, чтобы это был дом с ванной комнатой, и он был счастлив мне помочь.

– Кому принадлежит этот дом?

– Лорду Чарльзу Фоули. Он служит в гарнизоне, но сейчас находится в Англии вместе с супругой. Так что можете быть уверены, нас не потревожат, – пробормотал Тобиас и развернул Ровену к себе лицом.

Она увидела, как его глаза словно впиваются в ее, завораживают; его голос, глубокий и хрипловатый, звучал у нее в ушах, и Ровена призвала на помощь всю свою волю, чтобы противостоять сладкому онемению, которое начинало овладевать ее телом.

– Вы уверены? Ведь в доме есть слуги.

– Здесь будем только мы одни. Даю вам слово.

Заметив, что она как будто несколько потрясена, Тобиас решил выяснить, в чем дело:

– Ровена, вы ведь не боитесь остаться со мной наедине?

– Боюсь? А мне следует этого бояться, Тобиас?

– Нет, меня вам бояться не нужно. Никогда. Но готовы ли вы к тому, что сейчас произойдет?

Она прямо посмотрела на него. На его губах играла полуулыбка. Волшебные тени, что отбрасывали уютные оранжевые лампы, смягчали резкие, словно выточенные из камня черты его лица.

– Да. Я… в ином случае меня бы здесь не было.

Тобиас привлек ее к себе, медленно наклонился к ней и поцеловал. Ее губы были влажными и сладкими. Ровена закрыла глаза и обвила руками его шею.

– Вам придется показать мне, как это делается, – прошептала она. – У меня нет опыта, видите ли, и я… не знаю.

– Я научу тебя. Я разбужу страсть, таящуюся в этом прекрасном нетронутом теле. Ты готова учиться?

Его улыбка была так соблазнительна, что по телу Ровены пробежала дрожь – от макушки до пяток.

– Для вас… для тебя это привычно – лишать девственниц невинности?

– В сущности, нет. А теперь я хочу видеть тебя – всю целиком. Давай я помогу тебе раздеться.

Ровена немного покраснела, но, хотя она и стыдилась Тобиаса, ей хотелось продолжить начатое. Когда он начал уверенно снимать с нее одежду, она иногда чувствовала на себе прикосновение его теплых рук, и ее сердце забилось чаще. Наконец она стояла перед ним совершенно обнаженная. Ее румянец стал багровым.

Тобиас медленно снял свою рубашку и отбросил ее в сторону. Ровена невольно сделала резкий вдох при виде его широких плеч и мощной груди; затем ее взгляд опустился ниже, к узкой талии и плоскому животу. Когда Тобиас расстегнул панталоны и выступил из них, ее тело уже дрожало от сладкого предвкушения.

– Что? – тихо спросил он, заметив, что она затаила дыхание.

Она медленно улыбнулась – эту улыбку Ровена переняла у него.

– Невозможно отрицать, что вы превосходный образец мужчины, Тобиас.

Он лишь тихо рассмеялся в ответ и перехватил ее руки, когда она потянулась погладить его. Они погрузились в ванну, наслаждаясь горячей, ароматной водой, ее податливой нежностью, проникаясь покоем. Тобиас скользнул под нее; теперь она лежала сверху, а он осторожно гладил ее шею, ласкал гладкую гибкую спину. Как долго он хотел эту женщину!

Их тела приникли друг к другу – ее, стройное и шелковистое, и его, длинное и поджарое. Он запустил пальцы в ее волосы и приник к ее губам, а затем покрыл легкими, скользящими поцелуями ее шею и грудь.

– Ты похожа на диковинную птицу, улетевшую из райского сада, и твое тело просто создано для любви, – пробормотал он, и его дыхание участилось, когда он ощутил, что она отзывается на его ласки.

Они целовались и гладили друг друга, узнавали друг друга на ощупь и неторопливо наслаждались этим новым опытом. Но Тобиас неожиданно вытащил Ровену из ванны, и она оказалась на широком диване. Не имея сил стряхнуть с себя колдовское оцепенение, она смотрела, как над ней склоняется высокая мускулистая фигура. Тобиас взял ее за руку, и его лицо вдруг стало серьезным.

– Отчего ты так нахмурился, Тобиас?

– Сделка, Ровена.

– А что с ней не так?

– Я знаю, что подобное обстоятельство – не самое лучшее начало для того, чтобы предаться любви. Но несмотря на то, что я все время проявлял настойчивость и напоминал тебе о том, что за тобой водится должок, и несмотря на то, что ты, должно быть, обо мне думаешь, я не мерзавец, который способен загнать девушку в ловушку и навязать ей себя силой.

– Что такое ты говоришь? – изумилась Ровена. – Ты меня не хочешь?

– Не хочу? Конечно, я хочу тебя. Я вижу, как ты лежишь на этом диване, так близко от меня, и все мое тело бунтует, требуя дать волю страсти, которую ты во мне возбуждаешь. И тем не менее я должен смириться с тем, что ты всего лишь выполняешь условия сделки, на которую пошла из страха за жизнь своей сестры. Я поставил тебя в безвыходное положение. И теперь я даю тебе возможность уйти, забыть навсегда об этой злосчастной сделке, о том, что она вообще существовала, и сообщаю тебе, что помогал тебе по собственной воле и желанию, причем с радостью.

– Но я не понимаю… Почему ты не сказал мне всего этого до того, как мы покинули корабль? Ты меня испытывал?

– В некотором роде.

– Но я не желаю, чтобы ты меня… освобождал. Если бы я сейчас ушла отсюда, то всегда чувствовала бы себя обязанной тебе. А этого я не хочу. Я хочу остаться!

– И то, что произойдет между нами, не будет сделано против твоей воли? Не станет своего рода мученичеством?

– Нет.

Тобиаса поразила ее твердая решимость. Он не ожидал, что она уступит, добровольно отдастся ему, когда он предоставит ей возможность уйти. Но она разрушила все преграды, стоявшие между ними. Что он должен думать теперь? И почему он неожиданно почувствовал себя скорее побежденным, нежели победителем?