Виктория Александер - Загадочный незнакомец

Мать пристально взглянула на девушку.

– А я думаю, что можешь, дорогая. Просто переставляй свои ножки в сторону двери, а потом закрой ее за собой.

– Я прекрасно знаю, как выходят из комнаты, миссис Чаннинг, – с любезной улыбкой отозвалась Люси. – Но у меня пока нет ни малейшего желания уйти. Ведь вы собрались расспрашивать Джексона о его будущем, и, следовательно, этот разговор становится и моим делом.

– Но я уверена, что Джексон предпочтет…

– Люси может остаться, – перебил Джек. – Я никогда ничего не скрывал от нее в прошлом и не вижу причин делать это сейчас. – В конце концов, Люси – его ближайший друг, хотя он и не горел желанием рассказывать ей про Теодоусию.

– Как хочешь. – Мать пожала плечами. – Я лишь хотела пощадить твои чувства, Люсинда.

– До чего это чутко, – пробормотала Люси.

Мать бросила на нее строгий взгляд, затем повернулась к Джеку:

– Когда ты собираешься возвращаться домой?

– Решила прямо к делу, мать? Никакой праздной болтовни о погоде и о вашем вояже?

– Совершенно верно. И я буду очень тебе благодарна за ответ.

– Я не уверен, что он у меня есть. – Джек покачал головой. – И не знаю, где именно сейчас находится мой дом.

– Джексон, что за абсурд?.. Твой дом всегда находился в Нью-Йорке, с самого твоего рождения.

Джек смотрел прямо в глаза матери, но не произносил ни слова.

– И незачем так на меня смотреть. Я уже признала, что совершила ошибку, не рассказав твоему отцу о тебе, а тебе – о нем. – Она со вздохом отвела глаза и добавила: – Но прошлое – это прошлое, Джексон, а мы должны жить дальше.

– Согласен, – кивнул он.

Мать снова на него посмотрела.

– Правда?

Он опять кивнул и проговорил:

– Видишь ли… Учитывая все обстоятельства, это лучшее, что мы можем сделать.

– Так ты меня прощаешь?

– Этого я не говорил. – Джек покачал головой. – Не уверен, что я когда-нибудь смогу тебя простить.

– Но ты ведь согласен оставить прошлое позади?

– Да, согласен.

– Что ж, очень хорошо. Ну а теперь, в преддверии этой новой жизни… Мне хотелось бы узнать, принял ли ты уже какие-нибудь решения относительно своего будущего.

– Несколько. – Джек взглянул на Люси, и та поощрительно кивнула. – В ближайшее время я в Нью-Йорк возвращаться не планирую.

– Ты это не всерьез, конечно. – Мать фыркнула. – У тебя есть сфера ответственности. Обязательства. Перед банком и перед дедом.

– Банк – это эффективно функционирующее учреждение, коим управляют джентльмены, чьи способности намного превышают способности человека, основная квалификация которого состоит в том, что он является внуком одного из этих джентльменов. Что же до деда… – Джек немного подумал. – Подозреваю, он уже давно знает то, до чего наконец-то додумался и я. Банковское дело никогда меня по-настоящему не интересовало.

– Ты собираешься остаться здесь, в Англии? – Мать с недоверием уставилась на него. – Собираешься бросить все ради отжившего свое титула и остаться в стране, настолько застрявшей в прошлом, что ее жители отказываются увидеть пользу таких элементарных вещей, как приличный водопровод?

– О, мы видим пользу приличного водопровода, Элизабет, – послышался от двери голос отца. – Но прошлое, в котором мы застряли, не позволяет нам жертвовать нашим наследием ради комфорта.

Мать насупилась и посмотрела на отца.

– А ты что здесь делаешь? Я хочу поговорить со своим сыном наедине!

– Да, я заметил. – Отец окинул гостиную взглядом. – Добрый день, мисс Мерриуэдер.

– Добрый день, полковник! – просияла Люси. – Очень приятно снова с вами увидеться.

– Мисс Мерриуэдер, вы стали еще прелестнее, чем при нашей прошлой встрече.

– О-о, полковник, вы сейчас вскружите мне голову!..

– Прекратите! Оба! – крикнула мать. – Сейчас не самый подходящий момент для… для праздного флирта!

Отец с улыбкой округлил глаза.

– Разве я флиртовал? В мои намерения это совершенно не входило.

– Я не думаю, что он флиртовал, – сказала Люси. – По-моему, полковник… всего лишь был обаятельным. В высшей степени обаятельным. Тебе так не кажется, Джексон?

– Я тоже подумал, что мой отец всего лишь был обаятельным, – отозвался Джек.

– В высшей степени обаятельным, – подчеркнула Люси.

Полковник прыснул и проговорил:

– Спасибо, дорогая моя.

– Да-да, все верно, – ухмыльнулся Джек. – Отец был в высшей степени обаятельным – но никакого флирта.

Мать нахмурилась и проворчала:

– Похоже, все вы пытаетесь свести меня с ума.

– Не думаю. – Джек посмотрел на отца. – Пытаемся?

– Вовсе нет. – Отец помолчал. – Все происходящее – всего лишь забавное следствие твоего, Элизабет, поведения.

Она проигнорировала слова мужа и снова обратилась к сыну.

– Ты никогда таким не был, Джексон.

– На самом деле я всегда был таким. – Джек пожал плечами. – Просто умело скрывал.

– Это наверняка твое влияние! – Мать гневно сверкнула глазами, взглянув на отца.

– Ты действительно так думаешь? – заинтересовался отец.

– И гордиться тут нечем, Бэзил! Ты – дурной пример! И всегда был дурным примером!

– Ничего подобного, Элизабет.

– Ха! Ты ведь никогда нигде надолго не задерживался. У тебя нет ни корней, ни привязанностей. Ты всю жизнь разъезжал по свету – только этим и занимался.

– Я служил Ее Величеству в…

– А после этого твоя жизнь превратилась… в сплошной авантюрный роман! – Мать посмотрела на Люси, потом на Джека. – Вы двое можете считать весь вздор этого авантюриста захватывающим, романтическим и героическим. Однако я так не думаю. Что же до тебя, Джексон… – Она повысила голос. – Я воспитывала тебя не для того, чтобы ты пошел по стопам своего отца и начал шататься по свету в поисках очередной возбуждающей встречи, забыв о тех, кого оставил позади. И не для того, чтобы ты пренебрег людьми, которые в тебя верили. Я воспитывала тебя не таким мужчиной, ради которого девушка отбросит все разумное, рациональное и практичное в обмен на обещание романтики, приключений и волнений!

– А я предпочту быть мужчиной, ради которого девушка отбросит все разумное, рациональное и практичное в обмен на обещание романтики, приключений и волнений, – спокойно ответил Джек. – И я не вижу ничего плохого в том, чтобы пойти по стопам отца.

– Отлично, Джексон, – пробормотала Люси себе под нос.

Мать же вновь заговорила:

– Я воспитывала тебя для того, чтобы ты, в отличие от своего отца, храбро встречал ответственность и принимал на себя обязательства. А ты, – она резко повернулась к мужу, – провел жизнь, не имея никакой определенной цели и уж точно никакой ответственности…

– Чья же это вина?! – Отец тоже повысил голос. – Знай я о своей ответственности, о своем сыне, о своей жене, – вся моя жизнь могла бы повернуться по-другому.