Лилия Гаан - И истинным леди есть, что скрывать...(СИ)

Как-то в пылу ссоры они разбили практически весь мейсенский столовый сервиз из приданого Лили - повезло только грязным тарелкам, которые прислуга успела убрать на кухню. И всё из-за того, что Томас посчитал её амазонку недостаточно элегантной.

- Дорогая, эта попона больше под стать лошади! Да и то, я бы побоялся насмешек, покрывая ей свою кобылу!

- Мне нравится моя амазонка! А усмешку вызывают ваши бесчисленные кобылы... с театральных подмостков!

- Вы ведете себя, как пьяная уличная торговка, которая, приревновав знакомого кучера, бьет о его голову горшки!

- Горшки? А вот эта супница подойдёт!

От супницы Тейлор ловко увернулся, в отместку запустив тарелку в её любимый пейзаж на стене.

- Вот так надо целиться, дорогая!

- В этот раз я не промахнусь!

Можно только представить, как негодовала миссис Джонсон, убирающая с горничными весь этот тарарам.

- Их обоих нужно на цепи в Бедламе держать! - ворчала себе под нос достойная женщина.- Вот ведь жизнь у людей! Целыми днями грызутся, как кошка с собакой!

Экономка была права только в одном - притирались супруги друг к другу с большим трудом. Слишком многое стояло между ними, чтобы сближение прошло без затруднений. В том числе и маленький Алекс.

Томас практически не интересовался ребенком, очень редко навещая детскую, да и то, когда ему была нужна находящаяся там жена.

У Лили каждый раз сердце уходило в пятки, когда он склонялся над колыбелью. А вдруг муж что-нибудь заметит? Было трудно определить, на кого похож Алекс - глазки малыш имел серые, а в остальном ничем не выделялся из детей такого же возраста, но однажды, к удивлению Лили, муж всё-таки нашел такое отличие.

В тот день нянька пожаловалась ей на непонятную сыпь на животике у ребенка, и обеспокоенная мать как раз разглядывала голенького младенца, когда в детскую принесло Тейлора.

Без особого интереса глянув на гукающего малыша, Том ткнул пальцем в его ножку.

- Надо же... у нашего сына фамильная отметина Мортландов - родинка на бедре в форме листочка клевера. Такая же была у моего отца, есть у Эдди, а мне не досталась, я ведь - младший сын!

Лили удивилась капризам проведения. Она затруднилась бы сказать, есть ли такая же родинка на бедре у Тони - не обращала внимания, но совпадение её озадачило.

В общем, никто бы не назвал жизнь четы Тейлоров особо счастливой, если бы не одно обстоятельство. Было кое-что объединявшее супругов гораздо больше любовных чувств - и Лили, и Томас оказались заядлыми лошадниками. Разговорами о статях любимых скакунов были заполнены все их застольные беседы и долгие вечера. Да, что там - они умудрялись перемолвиться на эту тему, даже укладываясь в постель!

Маркиза проводила в конюшне каждую свободную минуту, и амазонка была её любимым платьем.

В начале лета Лили почувствовала признаки беременности.

Она сказала об этом мужу после завтрака, который вынуждена была прервать. Томас чрезвычайно оживился при этом известии.

- Это дочь! - уверенно заявил он. - Я чувствую..., знаю! Всегда мечтал иметь дочь. Назовём её Маргарет!

- Мне всё равно,- пожала плечами Лили,- надеюсь, это не имя одной из ваших любовниц?

Супруги вышли в сад, так как леди по-прежнему нездоровилось. И сейчас она сидела на скамье в тени большой липы, пытаясь справиться с противным головокружением, а Томас стоял рядом, насмешливо взирая на её позеленевшее от дурноты лицо.

- Мой безропотный ангел, как приятно, что ты столь не ревнивая! Но мои любовницы - это плод твоего распоясавшегося воображения! Не знаю, почему ты развлекаешь себя, приписывая мне несуществующие победы над женщинами, но Маргарет - имя моей тетушки по материнской линии. Леди Маргарет Стейлс забавная и умная старушка, не замужем, да ещё и богата, как восточный халиф! Сделаем ей приятное - может, поделится с нашей дочерью состоянием?

- Неужели вам мало моих денег, и вы задумали поживиться ещё и состоянием старой леди?

- Ах, мой ангел! Вы настоящая волшебница! Всего одна фраза, и я вдруг ощутил себя громилой из подворотни, грабящим дряхлых старушек и малолетних детей - захватывающее чувство!

- Рада доставить вам удовольствие!

Несколько раз за эти месяцы Томас покидал Сеттенфорд, чтобы навестить брата и мать.

Бывал он и в Лондоне, но то ли потому, что визиты были кратковременными, то ли Тейлор, действительно, решил наладить отношения с женой, но в письмах многочисленных кузин Лили не было ни слова сплетен о её скандальном супруге.

Время шло, и к тому времени, когда Томасу пришло предписание вернуться в полк, супруги уже настолько приноровились друг к другу, что Лили даже испытала странное чувство, подумав о перспективе расставания. Ей стало не по себе, и глаза сами по себе наполнились слезами.

И она, наверное, так бы и расплакалась (на радость победившему в их маленькой семейной войне Томасу!), но тот сам пришёл ей на помощь, даже не заподозрив, насколько был близок к цели.

- Кошечка моя! Согласись, что теперь не время показывать свой характер, и для всех будет лучше, если ты вернешься в дом моего брата под опеку матушки!

Что?! Слезы, едва повиснув на ресницах, мгновенно высохли, и Лили угрюмо покосилась на супруга:

- Вновь забираться в гнездо к старым гарпиям и твоего занудного и скупого, словно Шейлок брата? Ни за что! Я уже достаточно взрослая, чтобы водить меня на помочах!

- Но ты не можешь здесь жить одна!

- Это ещё почему? Да я и не одна, со мной миссис Джексон, и ещё куча народа!

- Любовь моя, не притворяйся, что ты меня не понимаешь!

- А я и не притворяюсь! Но и никуда не поеду!

В тот вечер супруги переругались всерьез, но потом всё-таки помирились.

И Лили весьма опечалилась, провожая мужа в дорогу. Не сказать, чтобы она его особо полюбила за это время, относясь к нему по-прежнему с глубочайшим недоверием, но Том был обаятельный плут и всё-таки сумел найти лазейку в её сердце.

И вот, закусив удила, Лили продолжала жить своей обычной жизнью, пытаясь игнорировать сам факт беременности. Но, надо сказать, это получалось плохо. Неизбежный отек ног на последних стадиях беременности привел к тому, что браслет больно врезался в щиколотку, доставляя ей весьма неприятные ощущения.

Иногда в Сеттенфорд наведывался отец. Пару раз его сопровождала и Иннин, но к удивлению Лили, её милая кузина почему-то демонстрировала такую холодность, что от связывающей троюродных сестер привязанности не осталось и следа.

Вспомнив об Иннин, Лили зябко поежилась.

- Быстрее бы родить!

Но до родов оставался ещё минимум месяц, а то и больше.

Подъезжая к дому, леди заметила у порога экипаж, из которого грумы выгружали вещи. Даже мимолетного взгляда на ливреи и то хватило, чтобы сообразить - в гости заявился многоуважаемый деверь.