Софи Барнс - Поцелуй наследника

– Я очень рада, что вы со мной согласны, – сказала Ребекка с веселой улыбкой. – И надеюсь, вы не станете возражать, если сегодня я к вам присоединюсь.

– Присоединитесь?.. – Глаза Дэниела округлились. – Вы о чем?..

– Сегодня вечером, когда вы отправитесь в этот игорный притон, я намерена присоединиться к вам.

– Вы, должно быть, шутите. – Дэниел помотал головой, словно пытался привести в порядок мысли. – А, понимаю… Разумеется, как всегда, ищете приключений, правда?

Ребекка улыбнулась.

– Так интереснее жить. Вы думаете иначе?

– Я думаю, что это – чистейшее безумие, – проворчал Дэниел. – Игорный клуб – совершенно неподходящее место для такой дамы, как вы. Для моей жены, если быть точным. К тому же было бы неразумно забывать о возможной опасности, то есть о Гроувере…

– На публике он ничего не предпримет, – возразила Ребекка. – Скорее, я бы опасалась оставаться дома одна, так что лучше уж играть с вами в карты. И если это место подходит для ваших любовниц, то вполне подойдет и для меня, – продолжала Ребекка, понимая, что слова ее звучали смешно. Однако она твердо решила: если Дэниел собирался находиться в обществе подобных женщин, то и она будет там присутствовать – что бы ни затевал Гроувер.

– Бывших любовниц, – проворчал Дэниел. Идея жены его совсем не радовала. – Надеюсь, Бекки, вы не собираетесь… общаться с этими женщинами?

– Нет, разумеется. Но я хотела бы хоть раз увидеть место, где вы проводите вечера.

На самом деле Ребекка надеялась избавить себя от волнений. Сидеть дома и думать о том, что Дэниел играет в карты, а на коленях у него куртизанка, – это было бы ужасно неприятно. И уж совсем нестерпимо представлять, чем он мог заняться с одной из этих женщин после того, как покончит с игрой.

– Вы мне не верите?.. – спросил Дэниел со вздохом.

Склонив голову к плечу, Ребекка задумалась. По ее требованию Дэниел рассказал все, и она верила, что он говорил правду. Она также поверила в серьезность его намерения хранить ей верность. Но хватит ли ему сил противиться соблазну? Если леди Вернон так легко добилась его поцелуя в темной комнате, то что же может случиться после нескольких порций спиртного в тесном окружении падших женщин? Этими опасениями Ребекка вовсе не спешила делиться с мужем – вдруг догадается, что скрыто в ее сердце?

– Разумеется, я вам доверяю, – сказала она. – Но, как я уже говорила, мне не хочется, чтобы у нас оставались тайны друг от друга.

– Я уже рассказал вам все! Какие же еще могут быть тайны?

– И все же мне станет спокойнее, если я увижу это место собственными глазами.

– А я думаю, что вы просто ищете повод для нового приключения. Или же истинная причина вашего беспокойства – это куртизанки, которые непременно там будут. – Дэниел пристально посмотрел в глаза жене. – Уж не ревнуете ли вы?..

– Ревновать?! – делано возмутилась Ребекка. – Ох, ради бога!.. Зачем же мне, по-вашему, ревновать? Если вы говорите правду, – а я верю, что так и есть, – то у меня нет причин для беспокойства. Не так ли?

Дэниел нахмурился, по-прежнему не сводя глаз с жены. Ей даже стало неуютно под его взглядом, а руки задрожали. «Неужели он догадался?» – думала она.

– Нет, у вас нет таких причин, – сказал он наконец. – Но если появятся, то вы узнаете об этом первая. Начиная с этого момента, если угодно, я буду с вами предельно откровенным. – Дэниел вдруг улыбнулся и добавил: – Сегодня вечером я возьму вас с собой, если вы так этого желаете. Знаю, что вы жаждете приключений. И если честно, то уж лучше забавляйтесь в моем обществе – так будет безопаснее.

Заставив себя улыбнуться, Ребекка пробормотала:

– Вы уже хорошо меня изучили…

Тут в дверь постучали, и Дэниел крикнул:

– Войдите!

– Письмо, сэр, – возвестил Хопкинз, входя в гостиную с серебряным подносом, на котором лежало какое-то послание.

– Спасибо, Хопкинз, – кивнул Дэниел, и камердинер удалился, тихо притворив за собой дверь.

Дэниел тотчас сорвал печать и развернул листок.

– Это от Роксбери, – сообщил он. Ребекка смотрела на него в недоумении – она понятия не имела, кто такой Роксбери. – Он пишет, что человек, который в вас стрелял, уже арестован и готов дать показания. Но обстоятельства таковы, что лучше сообщить подробности в разговоре с глазу на глаз.

– Что это значит? – спросила Ребекка, весьма озадаченная подобной уклончивостью.

– Возможно, Роксбери опасался, что письмо попадет в чужие руки. И тогда изложенные в нем сведения сделались бы достоянием гласности, – в задумчивости пробормотал Дэниел. Казалось, он был весьма заинтригован. – Тут есть еще постскриптум. Говорится, что леди, в которую стреляли, то есть вы, вовсе не являлась мишенью.

– Это, конечно, очень радует, – заметила Ребекка.

– Не могу не согласиться, – ответил Дэниел. – Однако интересно: в кого же стреляли на самом деле?

– Чтобы это выяснить, вам придется поговорить с Роксбери. Его поместье далеко отсюда?

– Примерно в часе езды от Моксли. – Дэниел отложил письмо и взглянул на жену. – Но с этим придется пока подождать.

– А какие у вас планы на сегодня? – спросила Ребекка. Она надеялась, что они смогут провести день вместе.

– В два часа встреча с моим зятем, – ответил Дэниел. – Я знаю, что игра – всего лишь временный выход. Поэтому надеюсь, что зять сумеет дать совет, скажет, куда вложить часть тех денег, что я отложил. Сам-то он добился большого успеха…

– Думаю, это прекрасная мысль, – согласилась Ребекка. Она искренне радовалась, что муж пытается действовать благоразумно и ищет совета у тех, кто обладает достаточным опытом.

– А потом, когда покончу с делами, мы могли бы сходить к «Гюнтеру». Полагаю, нам было бы полезно выбраться из дому и показаться в свете – дать всем знать, что мы не прячемся, что мы счастливы тем выбором, который сделали. Кроме того… Готов держать пари, что вы никогда еще не ели мороженого. В таком случае устроим небольшой праздник.

Ребекка действительно еще не ела мороженого. И ей очень захотелось провести день с мужем. Она надеялась, что в будущем удастся избегать таких серьезных разговоров, как сегодня. Разумеется, честность и верность должны выдержать проверку временем. Правда, внутренний голос нашептывал, что нельзя доверять мужу безоговорочно, но она понимала, что надо, по крайней мере, попытаться. Ей не хотелось жить в постоянной тревоге – жить, думая, что муж, возможно, обманывает ее. И конечно же, Дэниел не должен был знать о ее тревоге. Иначе он непременно догадался бы, что она безнадежно влюблена в него – влюблена в человека, который ни разу даже не намекнул, что когда-нибудь ответит взаимностью. При мысли об этом у Ребекки болезненно сжималось сердце, но она понимала, на что идет, согласившись на брак с Дэниелом, понимала, что любовь не являлась частью их сделки. Впрочем, тогда она еще не была в него влюблена, так что тревожиться было не о чем. Зато она отчаянно стремилась избежать брака с Гроувером – вот и согласилась на такие условия. Так что с ее стороны было бы не очень порядочно, если бы сейчас она призналась Дэниелу в любви, обременив его такой ответственностью за ее сердце.