Бертрис Смолл - Лучиана, кроткая невеста

– Торговому представителю придется платить достойное жалованье, а Лондон – очень дорогой город, – заметил другой торговец. – К тому же будет нелегко найти человека, понимающего толк в нашем деле, да еще и способного сносно изъясняться по-английски. У кого из нас есть на примете достойный кандидат?

Наступило долгое молчание. Никто из присутствующих не мог похвалиться ценным знакомством, и Джованни Пьетро д’Анджело удостоверился, что получил желанное и ожидаемое преимущество.

– Можно послать в Лондон мою дочь, – негромко произнес он. – Лучиана прекрасно разбирается в нашем деле и свободно говорит по-английски.

– Женщину?

– Вдову книготорговца?

– Невозможно! Нас засмеют!

– Но почему? – потребовал ответа Джованни. – Только из-за ее пола? Но синьора Аллибаторе лучше любого мужчины справится с торговлей и бухгалтерией, да и за словом в карман не полезет.

– А что думает по этому вопросу прекрасная Орианна? – осмелился уточнить один из коллег.

– Жена вам голову оторвет, как только заикнетесь о дерзком намерении, – поддержал товарища другой купец.

– Жена не управляет ни моим бизнесом, ни этой гильдией, – ледяным тоном ответил Пьетро д’Анджело. – Если вы настолько глупы, что готовы позволить Милану одержать верх, отправлю дочь от своего имени, чтобы она торговала только моими шелками, и останусь единственным процветающим членом нашего союза. Итак, решение за вами, синьоры. Продолжать обсуждение бесконечно не хотелось бы.

– Поручить важное дело женщине – шаг неожиданный и новый, – произнес Карло Альберти, всеми уважаемый купец. – И в то же время невозможно отрицать, что ваша дочь отлично разбирается в шелках и сможет с честью защитить интересы Флоренции. Готовы ли вы, Джованни, уступить нам и отправить вместе с синьорой Аллибаторе мужчину? Жена рассказывала мне, что Орианна не одобряет военной карьеры младшего сына Луки. А ведь они с Лучианой близнецы. Разве невозможно охладить его воинственный пыл и убедить заняться коммерцией? Почему бы полному сил и энергии молодому человеку не составить сестре компанию и не отправиться вместе с ней в Лондон? Она могла бы научить брата нашему ремеслу. Учитывая, что старший из ваших сыновей семейным бизнесом не интересуется, а средний посвятил себя служению церкви, участие в деле еще одного наследника принесет ощутимую пользу.

Послышались одобрительные возгласы: коллеги дружно поддержали предложение. Поразмыслив пару секунд, Джованни пришел к выводу, что Альберти подал прекрасную идею. Удивительно, как он сам не догадался отправить вместе с Лучианой Луку.

– Согласен с вашим предложением и готов послать в Лондон сразу двух своих детей, – заключил глава гильдии торговцев шелком. – А теперь давайте проголосуем и поставим в этом вопросе точку.

Голосование состоялось и показало, что хотя кое-кому идея не понравилась, значительное большинство присутствующих высказались в пользу открытия в Лондоне небольшого, но элегантного магазина, работать в котором предстояло Лучиане Аллибаторе и Луке Пьетро д’Анджело. Синьору все знали как достойную дочь своего отца, а на молодого человека возлагали большие надежды.

Когда собрание закончилось, один из коллег шутливо посоветовал:

– Ну, а теперь, Джованни, иди домой и расскажи жене о том, что только что сделал.

Послышался дружный смех.

Да, он непременно расскажет Орианне, но только вечером, после того как побеседует с Лучианой. Синьор Пьетро д’Анджело сел в паланкин и приказал немедленно отнести себя к дому дочери. Путь освещали два факелоносца, а еще двое бежали сзади. Выйдя возле крыльца, Джованни предупредил слуг, что надолго не задержится.

Увидев отца в столь поздний час, Лучиана удивилась. Пригласила пройти, проводила в небольшую библиотеку и предложила устроиться в глубоком кресле.

– В чем дело, папа? Дома все в порядке? – спросила она, подавая серебряный кубок.

– Только что имел безрассудство резко изменить твою жизнь, – заговорил Джованни и пригубил сладкое вино. Заметил реакцию дочери и быстро поднял руку: – Нет-нет, не волнуйся: о замужестве речь не идет. Уважаю твое мнение по этому поводу.

– Что же ты сделал? – с улыбкой уточнила Лучиана. Все, что не касалось брака, вполне ее устраивало.

– Скоро поедешь в Англию, дочка, – ответил отец и, заметив, как округлились от удивления ее зеленые глаза, поспешил пояснить: – Перед возвращением домой граф Лайл рассказал, что миланская гильдия намерена учредить в Лондоне собственный магазин, чтобы английские коммерсанты могли покупать шелка, не утруждая себя поездками в Италию. Ясно, что Флоренция вынуждена сделать то же самое. По моему совету наша гильдия выбрала тебя в качестве ответственного коммерческого представителя. Ну, а я решил, что ты не откажешься провести некоторое время подальше от мамы и ее бесконечных наставлений. Вместе с тобой отправлю Луку, чтобы ты научила брата тонкостям торговли шелком. Марко интереса к делу не проявляет, так что помощь Луки окажется весьма кстати. Да и маму подобное решение порадует. Граф сказал, что присутствие молодой дамы даст нам серьезное преимущество перед миланскими негоциантами: с твоим очарованием не сможет соперничать ни один из их кандидатов. Разумеется, официальным лицом будет числиться Лука, однако подозреваю, что превысить полномочия ты брату не позволишь. – Джованни усмехнулся.

Лучиана понимающе улыбнулась.

– Ни за что не позволю, – согласилась она и добавила: – Мама, конечно, ничего не знает, так ведь? Но наверняка будет счастлива услышать, что Лука оставит военную службу.

– Пока не знает, но, как только вернусь домой, обязательно расскажу. – Отец покачал головой: – Ты права: Орианна одновременно и расстроится, и обрадуется. Расставание с третьей из дочерей ее огорчит, а освобождение любимого младшего сына от военных амбиций принесет облегчение. Но мы с тобой должны думать об интересах Луки.

– Сейчас войн нет и в ближайшем будущем не предвидится, так что в армии и делать-то особенно нечего, – заметила Лучиана. – По-моему, брат выбрал военную службу только потому, что Марко – наследник семейного бизнеса и состояния, а Джорджио пошел по клерикальной стезе. У Луки живой ум; он быстро схватывает все новое. – Она на миг задумалась. – Но если поеду в Англию, не решат ли все вокруг, что вдова Аллибаторе преследует графа Лайла?

– Насколько могу судить, англичанин мечтает жениться на тебе, – негромко сообщил Джованни, немало удивив дочь. – И даже просил моего официального согласия на ухаживание. Я объяснил, что поскольку ты вдова, решение остается за тобой. Не знаю, чем объяснить столь импульсивный поступок: возможно, графа покорила и вдохновила красота Италии, а вернувшись на родину, он отвлекся и забыл о намерении. В любом случае давай попытаемся переключить мамино внимание с досадного вмешательства в твою личную жизнь на устройство личной жизни Серены. Конечно, если тебя не удерживает во Флоренции сердечный интерес.