Эйлин Драйер - В плену страсти

Качнувшись как пьяный матрос, он попытался встать на ноги.

– Остановитесь! – толкнув его, крикнула Сара. – Что вы делаете?

Ей было так просто задеть его плечо. А вот Йен снова упал на землю, его бок обожгло острой болью, голова закружилась.

– Я ухожу… – едва слышно проговорил он, закрывая глаза. – Прежде чем… – через силу добавил он, – …Стрикер найдет меня и заставит тебя за это ответить.

– Вот что, никуда вы в таком состоянии не пойдете! – заявила Сара, прижимая что-то к его боку, отчего все его тело пронзил очередной приступ боли.

– Ты не понимаешь…

– Нет, я все понимаю, – возразила Сара. – Вы должны уйти отсюда, с этим я не спорю. – Вытащив что-то из ведра, она вытерла его бок чем-то, смахивающим на наждачную бумагу. – Но с чем я готова поспорить, – проговорила она тем же тоном, каким говорила его мать, когда он плохо себя вел, – так это с тем, что вам нужно уйти с лихорадкой. Так что дайте мне закончить то, что я начала.

Фергусон снова ощутил запах ее волос – свежий, цветочный аромат, который противостоял медному запаху крови и пота.

– К счастью, – продолжала Сара, – вы были вынуждены некоторое время провести в соленой воде. Это помогло вам продержаться еще два дня.

Забеспокоившись из-за резких ноток, зазвучавших в ее голосе, Йен поднял на Сару глаза.

– Что вы имеете в виду? – поинтересовался он.

Усевшись на скамеечку, она бросила окровавленную тряпку в ведро.

– Потому что мне кажется, что вам скоро станет очень плохо, – объяснила Сара. – Подозреваю, вы еще не умерли лишь потому, что ваша рана промылась большим количеством соленой воды. Да, вы были свободным и чистым, но потом вы решили поваляться в загонах на ферме с животными.

– Ты говоришь таким тоном, будто мне было нечего делать и я искал приключений.

– Не говорите ерунды! Вы делали то, что делают все мужчины: сначала совершают какой-то поступок, а потом думают. – Сара не отводила глаз от раны на его боку. – Наверное, соленая вода причиняет острую боль.

– Жалит, как лошадиный хлыст.

– Такое ощущение, будто рану облили бренди, не так ли?

– Очень похоже.

– Что ж, тогда это хуже уже не будет.

И, не предупредив его, Сара взяла флягу, свинтила с нее крышечку, занесла ее над раной и вылила на нее добрую пинту чистого алкоголя. Йен вскочил на ноги.

– Господи, женщина, что ты делаешь? – вскричал он. – Ты вздумала меня пытать?

– Да, – ответила Сара, вставая. Флягу она держала в одной руке, а другой схватила за руку Йена. – Разве это не очевидно? У меня здесь так мало развлечений. А теперь сядьте.

Фергусон повиновался. Сара тоже уселась и положила флягу ему на колени. А потом, словно не в силах сдержаться, снова прикоснулась к нему. Положила руку на бок чуть выше раны, точно хотела дать ему благословение. Она была сосредоточена на своих действиях, и Йен не сомневался, что Сара не видит его лицо. Он был рад этому.

Его вдруг охватило невероятное чувство тоски. Потери. Он уж и не помнил, когда кто-то так ласково прикасался к нему. Ему были знакомы удары, шлепки и рукопожатия. Он чувствовал прикосновение мозолистой руки знакомого матроса или невыразительное рукопожатие дедушки. Быстрые сестринские объятия, опытные поглаживания партнерш в постели и равнодушный поцелуй в щеку его невесты. Но ни одно из этих прикосновений не приносило ему такого покоя. Ничто не радовало его так, как мозолистая ладонь этой фермерши. «Уж слишком я сентиментален», – подумал Йен, прикрыв на мгновение глаза. Надо ему выбираться отсюда, пока он не подхватил тут что-то посерьезнее лихорадки. Эта мысль привела его в такое смятение, что он едва услышал скрип двери. Солнце упало на его закрытые веки. Йен уже начал сползать со скамеечки, когда его глаза открылись и он увидел тень, стоящую в дверном проеме.

– На твоем месте я бы не стал двигаться, – предупредил его холодный голос. – Я целюсь в тебя пистолетом. И на таком расстоянии я не промахнусь.

Сара отчасти была рада этому вторжению. Что-то должно было ослабить нарастающее напряжение. Господи, она едва коснулась его, а ощущение в руке было таким, будто она прикоснулась к чану Месмера [3] Франц Антон Месмер – создатель учения о «животном магнетизме». Исцелял людей с помощью так называемого бакэ (чана) Месмера. Суть его в том, что несколько пациентов располагаются вокруг деревянного чана с водой, в крышку которого через специальные отверстия вставлены намагниченные железные стержни. В условиях группового сеанса пациенты прикасались к ним и друг к другу, создавая цепь, по которой «циркулировал» флюид. Магнетизер при этом должен был коснуться чана, передавая через него целительную энергию всем пациентам одновременно. . Все ее тело одновременно наполнилось энергией и расслабилось.

И еще тот поцелуй…

– Джордж! – Встав, она повернулась к непрошеному гостю и подбоченилась. – Убери эту штуку.

Огромный увалень, не обращая на нее внимания, подошел прямо к Йену, целясь пистолетом тому в голову.

– И не подумаю, – заявил он хмурясь. – Именно за ним они охотятся… Да…

Не успела Сара остановить Джорджа, как необходимость в этом пропала. Если бы она не увидела все собственными глазами, то нипочем бы не поверила, что такое возможно. Йен, едва державшийся на ногах, внезапно взял себя в руки и начал действовать: выбил пистолет из рук Джорджа и перебросил того через голову. Раздался грохот, от которого содрогнулась земля, Джордж упал на спину, а затем его скрутил посеревший, обливающийся потом Йен, который опять споткнулся о ведро. Увидев, что вода выплеснулась на пол, Сара поняла, что надо спасать пистолет, лежавший у нее на пути.

– Никогда не направляй пистолет на леди! – прорычал Йен в ухо Джорджу. – Разве мать не учила тебя этому?

Сара вытаращила на них глаза. Последние пять лет Джордж зарабатывал кое-какие деньги для своей семьи, участвуя в боксерских поединках на ярмарках. Насколько она помнила, никто никогда не обыгрывал его. И вот Фергусон прижал его лицом к земле, и Джордж лежит беспомощный, как едва появившийся на свет теленок.

– Возьмите пистолет, миледи! – сдавленно проговорил Джордж, несмотря на то что рука Йена слегка сжимала ему горло. – Остановите его!

Йен поднял глаза.

– Миледи?

Сара была не в состоянии ответить. В первый раз она поняла, что от Йена исходит реальная угроза. Власть. Он был бледнее смерти, пот рекой катился с его висков, и все же он полностью обездвижил Джорджа.

И еще его глаза. Да, его глаза. Йен был слабым, больным и раненым, но в его глазах горел неукротимый, яростный огонь. Саре казалось, что именно такой огонь пылал в древние времена в глазах горцев, спускающихся на равнину под боевой клич. Должно быть, Йен – великолепный солдат.