Эйлин Драйер - В плену страсти

– Это известно, – сказал Алекс. – Мерсер Элфинстоун. Толстая, как ткачиха. Думаю, это она убедила принцессу не доверять своему кузену.

– Проверь, можно ли узнать что-то новое, – попросил Дрейк. – Любой… Впрочем, ты сам знаешь, что надо искать. Ты же давно этим занимаешься.

Встав, он допил свое вино, подмигнув друзьям.

– Хватить отдыхать! – объявил он присутствующим. – Мужчина не должен заставлять Ла Палому долго томиться в ожидании. Буду ждать ваших писем, джентльмены.

Алекс широко усмехнулся.

– Если проживешь неделю, – сказал он.

Дрейк захлопал, а остальные принялись планировать поездку.

В нескольких кварталах от клуба на Брутон-стрит молодой человек, постучав в дверь библиотеки, открыл ее. Он был не в восторге от этих обязанностей. Его воспитали не для мятежей, какой бы ни была их причина. Но он считал, что сейчас причина оправданная. Англия нуждается в переменах. Ей нужны мужчины вроде самопровозглашенных Львов, которые не дрогнут перед лицом трудностей. А сейчас перед ними стоят серьезные трудности, видит Бог.

Секретарь дождался, пока пожилой джентльмен поднимет голову от книги с изображением гравюр с птицами.

– Вы должны мне пятьсот фунтов стерлингов, сэр. Он жив, – сообщил молодой человек.

Отложив лупу, пожилой мужчина откинулся на спинку стула.

– Фергусон? – уточнил он.

– Я же говорил, что так оно и будет. Стрикеру с ним не справиться.

Джентльмен огорченно вздохнул.

– Это достоверная информация? – спросил он.

– Из письма, отправленного на Главный почтамт по адресу, который военное министерство использует в крайних случаях. – На печатке молодого человека сверкнул рубин, когда он поднял руку, чтобы почесать нос. – После того как я его перехватил, письмо было отправлено – надеюсь, тому, кто ведет эти операции. Боюсь, Фергусон упоминал Стрикера. – Это вполне устраивало молодого человека: он считал Стрикера шутом. – Фергусон попросил, чтобы ответ был отправлен в Лайм-Реджис.

Пожилой джентльмен вздохнул:

– Думаю, фляга по-прежнему у него. Надо сделать так, чтобы мы добрались до него раньше его друзей. Сообщите мадам Феррар. Она сможет позаботиться о Фергусоне и о Стрикере одновременно. Ей это должно понравиться.

Молодой человек несколько раз становился свидетелем того, как работает мадам Феррар. Он с трудом сглотнул, с удовлетворением думая о том, что на этот раз ему не надо будет находиться рядом с ней.

– И пожалуйста, – попросил старик, – сделайте так, чтобы любой, кто может столкнуться с полковником Фергусоном, забыл о милосердии.

Молодой человек побледнел.

– Ну и?.. – рявкнул пожилой.

Сглотнув, его компаньон поклонился.

– Будет сделано, – пообещал он.

И пусть Бог поможет Йену Фергусону. Пусть поможет им всем.

Спустя два дня, открыв подвальную дверь, Йен вышел в наступающую темноту. В подвале он провел восемь дней, точнее, большую часть этого времени. Как только лихорадка отступила, по вечерам он стал выходить. Путь ему освещали только звезды да луна, когда он осматривался по сторонам, изучая местность, и набирался сил, чтобы быть готовым к тому моменту, когда Дрейк ответит на его призыв о помощи.

Но в тот день Старый Джордж пришел с неприятной новостью. Йен все еще держал в руках газету, которую принес Джордж. «Дорсетмен» за вчерашний день и с чертовым заголовком: «Продолжается поиск мерзкого предателя!»

– Она не хотела, чтобы я показывал это тебе, – сказал Джордж, сунув руки в карманы. – Но ты должен знать.

«Разве это не забавно?» – подумал Йен. Сидя в этом чертовом подвале, он совершенно забыл о том, насколько отчаянной на самом деле была его ситуация. Он привык плыть по течению заботы Сары, привык к ее тихому, нежному голосу. К наркотику ее общества.

Старый Джордж прав. Он должен помнить, кто он такой: мерзкий предатель… шотландское животное… мертвый или живой…

Фергусон трижды прочитал статью, словно ее содержание могло измениться и выяснилось бы, что его больше не ищут. Свободный человек, который может наслаждаться… чем? Что бы ни случилось, он должен скоро уехать, прежде чем станет еще больше зависеть от звука шагов Сары Кларк, входящей в дверь подвала. Прежде чем он окончательно забудет об обязанностях, которые ждут его в реальном мире.

– Джордж, – сказал он, сжимая газету в руке, – поможешь мне составить план побега?

Он просто должен рассказать об этом Саре, когда она придет вечером. Он должен уйти от нее, зная, что больше никогда ее не увидит. Зная, что у него нет на это права.

Восемь дней… Йен знал Сару восемь дней, однако мысль о расставании с ней стала пыткой, а цена за знакомство оказалась куда выше, чем он мог предположить. Всего за неделю она заставила его усомниться в будущем, которое он так тщательно спланировал.

Йен ставил перед собой такие высокие цели, давал такие обещания, которые он должен был выполнить, что заключенную им сделку он счел очень выгодной. В конце концов у него появится шанс дать голос людям, голодающим, бездомным, осиротевшим, всеми брошенным. Солдатам с нищенскими сумами, которых оставили на углах улиц в военной форме с пустыми рукавами или штанинами. Он сможет обратиться к тем двум голодающим девочкам, чего не смог сделать раньше.

Он должен сделать это ради них. Должен им всем, и Йен дал тайную клятву расплатиться со своими долгами. И разве подходящая жена и сытая привилегированная жизнь – слишком высокая цена за это? До тех пор пока Йен не оказался позади курятника Сары Кларк, он никогда не задавал себе этого вопроса.

Курятники…

Фергусон поднял голову. Что за дьявольщина? Он услышал цыплят. Паникующих, хлопающих крыльями, испуганно кричащих. Пробравшись сквозь кусты, загораживающие вход в подвал, Йен забрался на край газона.

Было совсем темно, лишь месяц висел низко над морем. Небо опять стало чистым благодаря восточному ветру, из-за которого он и услышал цыплят. Впрочем, они шумят так сильно, что их наверняка слышно даже в Лондоне. Двигаясь вперед так, чтобы его не было видно из дома, Йен прошел вдоль садовой стены к курятнику. С лисой в курятнике он справится, а вот если его заметят, это будет непоправимо.

Ему не стоило беспокоиться. Фергусон услышал, как хлопнула дверь, а затем раздал голос Сары:

– Оставайся тут, Пег! Беру лису на себя.

Йен невольно улыбнулся. Одетая в неуместное для такого дела светлое обеденное платье, светящееся во тьме, как призрак, она совсем не походила на солдата, маршируя к курятнику по огороду. Йен услышал, как щелкнул предохранитель ружья, когда Сара приблизилась курятнику. Распахнув со скрежетом дверь, Сара, нагнув голову, вошла в низкий сарай. Вместо того, чтобы побежать к ней, он ждал, радуясь тому, что может побыть зрителем.