Мэгги Робинсон - В объятиях наследницы

Если она захочет уехать.

Чарлз налил ей чашку чаю.

– Я так и останусь слепым? Я испытываю страстное желание отыграть пару-тройку бестактных выходок Грейс.

– Ведите себя прилично.

– Невозможно. Вы вдохновляете меня на плохое поведение.

Наконец-то! Он заработал улыбку.

– Думаю, тот цирк, что вы устроили ночью, привел к необходимому результату. Просто будьте самим собой.

Ха! С утра пораньше Чарлз уже успел взглянуть на себя в зеркало и удивился – как может Луиза смотреть на него без ужаса? Он залепил рану самоклеящимся пластырем и надел повязку, но вид у него был еще тот. Ягненочек его не пощадил.

В гостиной, куда они прибыли, оказалось не так уж много народу. Из слуг присутствовали только Гриффит и миссис Лэнг, ожидающие приказаний. Грейс восседала в своем раззолоченном кресле, а рядом стоял доктор Фентресс. Присутствовали также Хью и мистер Бакстер.

– Прекрасно. Все в сборе, – сказала миссис Ивенсонг.

– Не понимаю, с чего вы взяли, что имеете право созывать собрание в моем доме? В доме моей племянницы, – поправилась Грейс. – Вы здесь всего-навсего гостья.

– Тетя Грейс, это я пригласила миссис Ивенсонг приехать. Уверена, она хочет сообщить нам что-то важное.

– Хм. Что ж, продолжайте.

– Успокойтесь, дорогая Грейс, – сказал доктор Фентресс. – Вы же знаете, что не отличаетесь крепким здоровьем.

Чарлз едва сдержался, чтобы не хмыкнуть. Грейс Уэстлейк – увешанный драгоценностями боевой топор, который, в случае чего, переживет их всех.

– Мисс Стрэттон, то есть миссис Норвич наняла меня для прояснения некоторых странных обстоятельств в ее финансовом учреждении, – начала миссис Ивенсонг.

– В нашем банке? – не скрывая раздражения воскликнула Грейс. – Банк «Стрэттон и сын» имеет безупречную историю!

– Об этом позже, – перебила ее миссис Ивенсонг. – В настоящий момент я хочу обсудить странные происшествия, которые досаждают мистеру и миссис Норвич с прошлой недели, с тех пор как они прибыли в Роузмонт. Мистер Норвич, не будете ли вы так любезны кое на что взглянуть?

Чарлз кивнул.

– Я думала, он слепой, – в некотором замешательстве заметила миссис Лэнг.

– Мне сегодня немного лучше, но не благодаря нападавшему. – Его зрение действительно несколько улучшилось, достаточно, чтобы внушить надежду на то, что постепенно оно вернется к своему обычному состоянию. Это «обычное состояние» было далеко от совершенства, но Чарлз уже привык к тому, что видит неважно. – Говорят, когда теряешь зрение, обостряются другие чувства, миссис Лэнг! И я буду счастлив помочь.

Миссис Ивенсонг схватила за руку миссис Лэнг, а Луиза слегка подтолкнула Чарлза в спину. Выставленная на всеобщее обозрение рука экономки дрожала. Безупречно чистая рука, за исключением крошечного комочка грязи, застрявшего под обломанным ногтем большого пальца.

– Полагаю, это горшечная земля?

– Да, я помогала девушкам убирать в оранжерее.

– Наверное, это справедливо, поскольку вы сами же и устроили там разгром. И еще слабый запах пороха, даже после того, как вы оттирали руку щеткой. Думаю, вы старались. Вы согласны, мистер Норвич? У вас ведь есть опыт обращения с огнестрельным оружием.

Чарлз сделал вдох. Но его нос не отличался такой чувствительностью, как нос миссис Ивенсонг. Пришлось притворяться.

– Порох. Вне всяких сомнений.

Миссис Лэнг окаменела.

– Просто нелепо!

– Правда? Интересно, – задумчиво протянула миссис Ивенсонг. – Значит, вернувшись после похорон матери, вы узнали, что молодой супруг миссис Норвич угрожает выбросить семейство Уэстлейк из Роузмонта. Вам это не понравилось – вы живете здесь с тех пор, как Грейс Уэстлейк была маленькой девочкой. Вы ее любите, и молодого Хью тоже. Вы также узнали, что на мистера Норвича нападали уже дважды – в людской только об этом и судачили.

– То есть зло уже вышло на тропу войны, – возвестила Луиза. – И на следующее утро, когда вы пришли с нами поздороваться, вы успели подсыпать ядовитых грибов в завтрак, пока несли его наверх. Вам известно, что я не ем грибы. Мне кажется, делалось это скорее по злобе, нежели от желания причинить серьезный вред. Всего лишь предостережение моему мужу – пусть убирается отсюда! Сделать так, чтобы его пребывание в Роузмонте превратилось в кошмар. Тогда он убедит меня вернуться в Европу, и все останется по-прежнему.

Чарлз наблюдал, как от лица миссис Лэнг отливает кровь.

– Вы также испортили белье в его шкафу, но вы не знали, что джентльмен, – здесь миссис Ивенсонг покраснела, и очень мило для столь пожилой дамы, – почти никогда его не носит. Все эти ползучие твари издохли. Собственно, это вы сами выдрессировали горничных так, что они догадались положить в ящики средство против насекомых. Поэтому, когда мистер Норвич не начал чесаться и скакать, будто в припадке пляски святого Витта, вы решили удвоить старания. Только у Грейс Уэстлейк и мистера Гриффита есть ключи от оружейной, не считая вас. В тот момент, когда в саду стреляли, миссис Уэстлейк была наверху, одевалась к обеду, чему свидетели ее секретарь и горничная. А мистер Гриффит наблюдал, как накрывают на стол.

– Кто угодно мог подобрать отмычку, – перебил Хью. – Даже я, хотя, клянусь, я ничего такого не делал.

– Нет, не делали. Я знаю, где вы были, мистер Уэстлейк. Мистер Бакстер готов за вас поручиться. И знаю, где именно в этот момент были все члены семьи и каждый из слуг. Но миссис Лэнг не видел никто. Могу я закончить? – Миссис Ивенсонг послала Хью успокаивающий взгляд. – Миссис Лэнг, вы вошли в оружейную, взяли револьвер и выстрелили в мистера Норвича, когда он прогуливался по саду с женой. Полагаю, вы собирались промазать, но тут вам не повезло. Или, точнее, не повезло мистеру Норвичу. Бедняга! Когда голова гортульи разлетелась вдребезги, один осколок угодил мистеру Норвичу в висок.

Побелевшие губы миссис Лэнг не дрогнули. Похоже, экономка не собиралась каяться.

– И тогда вы совершили серьезную ошибку, – сказала Луиза, выходя вперед. – Вы отнесли револьвер в свою комнату.

Она вытащила оружие из кармана платья, и экономка скривилась.

Револьвер. В кармане Луизы. Чарлз почему-то не удивился. Но револьвер был ему чертовски знаком. Это его он таскал при себе лет десять. Какого черта?

– Нет! Я положила его назад… – Миссис Лэнг поняла, что выдала себя, и рухнула в кресло, которое Чарлз успел ей подставить.

– Вот это да, – сказал он, ни к кому особо не обращаясь. – Кажется, я снова могу видеть.

– Разгром в оранжерее, который вы устроили ночью, был злобной местью, продиктованной отчаянием. Попытка устранить мистера Норвича вышла вам боком – он был настолько серьезно ранен, что не мог бы вынести тягот путешествия. Тогда вы погубили единственное, что было дорого миссис Норвич. Ведь вы-то знали, миссис Лэнг! Мелко. Очень мелко. – Миссис Ивенсонг поправила свои дымчатые очки и повернулась к Хью Уэстлейку. – А что касается трудностей, которые возникли у миссис Норвич с банковскими счетами, то в субботу мы с мистером Бакстером изучили учетные книги с точностью до последней цифры. А в воскресенье Хью Уэстлейк под давлением фактов признался, что подправлял баланс, чтобы заставить миссис Норвич вернуться домой к Рождеству. Она не отвечала на письма да еще так неожиданно вышла замуж за иностранца! Грейс Уэстлейк была сама не своя от тревоги. Настолько, что прекратила принимать пищу и улеглась в постель. Хью клянется, что подделывал цифры, чтобы вернуть спокойствие своей матери. Думаю, нам следует поверить ему на слово. – Но, судя по тону, у миссис Ивенсонг оставались сомнения. – Итак, вот вам итог. Преданная служанка обезумела от злобы. Преданный сын воспользовался своим положением в семейном банке, чтобы угодить матери.