Бертрис Смолл - Любовь бессмертна

— Я пригляжу за ней, — пообещала Фиона мужу, — но никто не сумеет развеять ее страхи и утешить. Последний раз прошу, Колин, отрекись от Александра. Поезжай в королевский лагерь и сражайся на стороне Стюартов. Поверь, ты не единственный, кто так поступит. Я не одобряю уничтожения Инвернесса, но понимаю, что двигало Александром, когда он собрал вас и приказал поджечь город. На сей раз он зашел слишком далеко. Это уже не месть за оскорбление, а государственная измена. Неужели ты запятнаешь имена наших детей позорным клеймом? Ибо если король победит, в его глазах они навсегда станут детьми предателя.

— Если, — подчеркнул Макдоналд с бесшабашной улыбкой.

Фионе хотелось завизжать, забиться, зарыдать в голос. Неужто он так ничего и не понял?! Владетель Островов уверен, будто соберет девять тысяч воинов, но каждый человек в силу своей природы ищет выгоды прежде всего для себя. Наверняка многие вожди, узрев мощь королевской армии, перебегут в стан сильнейшего — недаром вчерашний гонец признал, что армия короля так же велика, как войско Макдоналда.

Глядя в глаза мужу, она ясно видела, что все ее усилия бесплодны. Он не смягчится. Пойдет до конца по пути саморазрушения. Это чистое безумие, но она не могла не восхищаться его решимостью и беззаветной преданностью клану. К сожалению, Колин не слишком умен и прозорлив. Просто очень хороший и порядочный человек.

Притянув его голову к себе, она стала целовать мужа, пока не закружилась голова. Колин с величайшим усилием отстранился и улыбнулся жене.

— Прощай, любовь моя, — прошептала Фиона. — Да хранит тебя Господь и приведет обратно живым и невредимым.

Глаза Колина неожиданно загорелись.

— Стало быть, — выдохнул он, — ты все-таки полюбила меня, Фиона моя!

Огромная ладонь нежно погладила ее розовую щечку. Фионе уже хотелось, как обычно, отделаться шуткой, но она поспешно прикусила губу.

— Да, я люблю тебя, Найрн, — пробормотала она, отворачиваясь, чтобы он не увидел ее слез, и направилась к замку.

— Я всегда знал, что когда-нибудь ты полюбишь меня, Фиона моя! — крикнул он вслед и, повернув коня, ускакал.

Время тянулось бесконечно, и каждый день был в точности похож на предыдущий. Хотя Найрн-Крэг находился поблизости от города, все же стоял в стороне от больших дорог. Когда земля оттаяла, Фиона распорядилась засеять те несколько полей, которые они были в состоянии вспахать. Возможно, удастся даже собрать урожай.

Она экономила на всем, боялась расстаться с лишним зернышком и кусочком, приставила стражу к стадам и отарам. И послала подростка, донельзя расстроенного тем, что его не взяли в бой, сочтя слишком молодым, сидеть у дороги и расспрашивать прохожих, нет ли каких новостей.

Фиона понимала, что следовало бы взять детей, свекровь и уехать, но не могла решиться. Днем они опускали железную решетку над входом в замок, а по ночам запирали и тяжелые, окованные железом ворота.

Битег, чье исхудавшее хрупкое тело все это время пролежало в холодном подвале, теперь покоилась в могиле. Похороны, казалось, отняли у Мойры Роуз последние силы. Она почти не ела и слабела на глазах. Как-то жарким днем Фиона приказала вынести свекровь на крышу, чтобы та могла подышать свежим воздухом и полюбоваться травой и цветами. Холмы пестрели разноцветьем красок, и в водах озер отражалось небо.

Женщины просидели на крыше несколько часов. Фиона шила рубашку для Алистера, росшего не по дням, а по часам. Наконец, когда повеяло прохладным ветерком, Фиона предложила спуститься вниз.

— Позволь мне увидеть закат, — дрожащим голосом попросила Мойра.

— Если хотите, леди. Вам не холодно? Мы слишком долго здесь сидим.

— Нет, мне хорошо.

Вместе они наблюдали, как солнце садится за западные холмы. Небо полыхало и переливалось ярчайшими красками: оранжевый переходил в единственную полоску бледно-зеленого, который, в свою очередь, перетекал в нежно-сиреневый. Пунцово-розовые облака, отороченные фиолетовым и золотым, висели в аквамариновом небе. Алое дневное светило медленно тонуло за горизонтом, окрашенным в царственный пурпур. Быстрокрылые ласточки чертили над замком круги и зигзаги, черными тенями исчезая в сумерках.

Но вот Фиона поднялась и, кликнув служанок, велела перенести Мойру Роуз в спальню. Сама она последовала за небольшой процессией, но, войдя в комнату, поразилась неожиданной бледности и недвижимости свекрови.

— Погодите, — бросила она женщинам, пытавшимся поудобнее устроить Мойру на кровати, и, схватив со стола маленькое серебряное зеркальце, давнишний подарок Доналда Макдоналда, поднесла к губам старухи. Гладкая поверхность не затуманилась. Глаза Мойры неподвижно уставились в пространство, и Фиона осторожно надавила на веки.

— Леди умерла, — сообщила она служанкам. — Готовьтесь к похоронам. Надо обмыть тело и» сшить саван.

Как ей не хватало сейчас отца Ниниана! Куда он пропал? Уже год священник не появлялся в Найрн-Крэг.

Утром Мойру Роуз отнесли на кладбище, предварительно нарядив в лучшее платье. Пришлось хоронить ее в одном саване, поскольку в замке не осталось мужчин и некому было сколотить гроб. Все тот же подросток, который ежедневно выходил на дорогу, выкопал могилу, а потом забросал ее землей.

Несколько дней спустя пришло известие, что кланы Чаттен и Камерон переметнулись к королю. Владетелю Островов был нанесен почти смертельный удар: оба семейства были богаты и влиятельны и многие годы слыли ближайшими сторонниками Макдоналдов. Своим предательством они подорвали мощь Александра. Фиона ежедневно молилась о том, чтобы муж вспомнил ее слова и перешел на сторону Стюарта, но в глубине души сознавала, что этого никогда не произойдет. Скорее всего измена лишь укрепит его решимость защищать брата, пусть и ценой собственной жизни.

Еще через неделю мальчишка примчался в замок с громким криком:

— Его войска победили! Победили! Служанки тотчас привели парнишку к Фионе.

— Чьи именно, Йан? — осведомилась она. — Короля? Да говори же, что ты узнал?!

— Армию владетеля Островов наголову разбили при Лохабере, леди. Говорят, там произошла ужасная бойня. Ужасная!

— Кто говорит?

— Воины семейства Роуз. Но не наши люди. Из главного клана. Вроде бы лорд Макдоналд запросил мира и сдался Стюарту. Королевские войска рыщут в горах, все подряд грабят и уничтожают. К югу и западу от нас, леди, не осталось ни одного несожженного поля. Так мне сказали.

— Возвращайся назад, Йан, — велела Фиона, — и разузнай все подробнее.

— Те, что остановились на дороге, умирают от жажды, госпожа. Уж лучше я принесу им воды, а не то они грозились подняться в замок. Кто знает, может, тоже начнут грабить и вымещать на нас злобу за проигранную битву. Нас некому защитить, госпожа, а если закроем ворота, откуда проведаем, что случилось?