Бертрис Смолл - Чертовка

— Это очень разумно, миледи, — поспешно похвалил Рольф.

— Этому фокусу меня научила моя тетушка, — объяснила Алетта.

В этот же вечер отец Бернард начал обучать Изабеллу грамоте. Она оказалась сообразительной девушкой и быстро освоила алфавит. Алетта сидела за ткацким станком, довершая гобелен, над которым трудилась уже больше года. Хью и Рольф обсуждали хозяйственные дела; оруженосцы собрали в оружейной комнате не занятых караулом новобранцев и учили их, как заботиться о доспехах и оружии. Стемнело, и ветер за стенами замка завывал, как раненый зверь: поднималась метель. В зале было немного дымно; у одного камина засорилась вытяжка. К ужину подали хлеб, сыр, холодное мясо и тушеные фрукты. Постепенно стали расходиться слуги: зал Лэнгстонского замка использовался для ночлега только во время военной угрозы. Обычно слуги, как и оба оруженосца, спали на чердаке над залом. Алетта подошла к дочери:

— Я велела Иде и Агнессе приготовить для тебя ванну в купальне. Пойдем, я помогу тебе, Изабелла.

Сегодня твоя первая брачная ночь. Пока вас не было, мы перенесли все твои вещи в господские покои, где ты отныне будешь жить со своим мужем. Агнесса может остаться с Идой в моей спальне, если ты не захочешь взять ее с собой, но сегодня ночью этого нельзя сделать.

Изабелла молча поднялась. Она совсем забыла об этой стороне супружеской жизни. Как глупо с ее стороны забыть о том, что она будет спать в одной постели с Хью Фоконье! Девушка последовала за матерью в купальню, позволила женщинам помочь ей раздеться, заколола косу и забралась в каменную ванну.

— Чем здесь пахнет? С каких это пор меня купают в ароматной воде? — возмутилась она.

Агнесса захихикала, но Ида толкнула ее локтем в бок. — — Это лаванда, госпожа. Новобрачная должна сладко пахнуть, чтобы понравиться мужу.

— Неужели мужчинам нравится такая вонь? — Изабелла недоуменно посмотрела на Иду.

— Когда ты обсохнешь, аромат уже не будет таким крепким, — тихо объяснила Алетта. — Но мужчинам действительно приятно, когда от женщины сладко пахнет.

Белли без помощи служанок принялась тщательно намыливаться. Потом ополоснулась и выбралась из ванны, чистая и порозовевшая. Агнесса вытерла ее насухо, Алетта вручила дочери чистую рубашку. Изабелла надела ее и вынула заколку из косы. Потом чихнула.

— Все еще пахнет этой проклятой лавандой, мадам, — проворчала она.

— Это свежий и приятный аромат, — возразила Алетта.

Потом указала дочери на маленькую дверцу в стене, которую Белли прежде никогда не замечала. — Эта дверь ведет в господские покои, дочь моя. Тебе не придется идти через зал. — Алетта поцеловала Изабеллу в лоб. — Спокойной ночи, дитя мое. Да пошлет тебе Господь мирный сон. — Затем, открыв дверцу, она буквально втолкнула Изабеллу в соседнюю комнату и закрыла за ней дверь.

Белли прежде очень редко бывала в господских покоях: пока отец жил в замке, он не допускал, чтобы его уединение нарушал кто-либо, кроме Алетты. А когда отец уехал, Алетта предпочитала находиться в зале — за исключением ночного времени, поскольку ночевала она по-прежнему в господской спальне. Белли огляделась вокруг: здесь был камин, узкие окна плотно закрыты, и комната казалась теплой и уютной. Изабелла не могла даже припомнить, чтобы где-нибудь еще в замке было так жарко: серые каменные стены были сырыми и холодными.

Летом это оказывалось преимуществом, но не зимой.

— Иди сюда, Белли, посиди со мной, — позвал ее Хью.

Изабелла вздрогнула от испуга, не заметив сначала его присутствия. Но потом увидела, что Хью сидит у камина на стуле с прямой спинкой.

— Но мне не на что садиться, милорд, — возразила Белли.

В свете камина она увидела, что Хью протянул к ней руку.

— Мы поместимся здесь оба, — ответил он. — Иди.

Хью был крупным мужчиной, да и ее нельзя было назвать миниатюрной. Белли не представляла себе, как они смогут вдвоем уместиться на узком деревянном стуле, но все же подчинилась и подошла к нему. Хью обнял ее и усадил к себе на колено. Изабелла застыла от изумления, потом попыталась встать, но Хью держал ее крепко.

— Разве это не чудесно? — спросил он. — Опусти голову мне на плечо, красавица моя. Так тебе будет удобнее.

Белли сидела не шевелясь, едва дыша.

— Что ты делаешь, милорд? — нервно спросила она.

Какого черта он ее держит?

— Я пытаюсь обнять мою милую женушку, — сказал Хью.

Белли не знала, что на это ответить, и промолчала.

— Ты боишься, красавица моя? — ласково спросил он.

— Боюсь?! — Ее звонкий голос дрожал, но она пыталась сохранить обычный насмешливый тон. — Чего я должна бояться, милорд?

— Должно быть, близости между мужчиной и женщиной. — В голосе его слышалась нежность и даже понимание.

Это раздражало ее. Он обращается с ней, как с ребенком, а она уже давно не дитя!

— Я ничего не знаю о подобной близости, милорд, — проговорила она сквозь зубы.

— Ты невинная девушка благородного происхождения и не должна ничего знать, — сказал Хью. — Поэтому я и пытаюсь просветить тебя в этом вопросе — настолько бережно, насколько это в моих силах. То, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, может быть весьма приятно для них обоих. Я знаю, что твое сладкое тело доставит мне огромное наслаждение, красавица моя; но хочу, чтобы и ты получила от меня такое же удовольствие.

— Я видела, как спариваются животные «, — тихо пробормотала Белли.

— Мы не животные, — возразил Хью, склонив ее голову к себе на плечо. — Ты смелая девушка, Белли, но все девушки боятся неизвестного. Доверься мне, дорогая. — Он погладил ее по голове. — Позволь мне руководить тобой. Я буду нежным, обещаю.

Изабелла не знала, как на это реагировать. Она чувствовала себя в дурацком положении, и это ее злило. Но тут Хью принялся умело развязывать ее рубашку. Белли вцепилась в его руки, изо всех сил стараясь не закричать.

— Тише, тише, дорогая, — ласково упрекнул ее Хью и легко стряхнул ее руки, словно двух мотыльков. Успешно справившись с завязками, он стянул мягкое льняное полотно с ее плеч, обнажив девушку до талии.

Не зная, что делать, Изабелла громко закричала, но Хью прижался к ее губам, заглушив крик. Отстранившись, она уперлась ладонями в его грудь.

— О, прошу тебя, не надо! — прошептала она.

К ужасу Белли, глаза ее наполнились слезами, и одна слезинка скатилась по щеке, оставив на побледневшей коже длинную влажную дорожку.

Наклонившись к ней, Хью поймал эту слезинку кончиком языка. Он смотрел ей в глаза не отрываясь.

Изабеллу била крупная дрожь: она не могла сдержать бурю чувств, которую пробудил в ней этот поступок.

Хью увидел страх в ее глазах. Он снова ласково обнял ее.

— Не бойся меня, дорогая, — попросил он. — Ты — моя жена, ты так прекрасна. Я не могу сдержать свое желание.