Эшли Макнамара - Джентльмен-дьявол

– Если хочешь, можешь подождать в карете, – предложил Джордж. «Боже, пусть она согласится. При одном взгляде на Изабеллу Люси вцепится в нее зубами».

– Если бы я хотела ждать, то сидела бы у себя в Кенте. – Голос Изабеллы звучал холодно, она снова укрылась в своей ледяной раковине. Пусть там и остается. Скоро ей понадобится и такая защита.

Джордж поднялся по ступеням и решительно постучал. Дверь распахнулась.

– Мисс Паджетт никого не принимает, если только… – Горничная Люси замолчала на полуслове. Ее глаза округлились. – О Боже…

Джордж приподнял бровь, привычно изображая скуку.

– Ну разумеется.

– Она сказала, что вы не вернетесь, сэр. По-всякому обзывала вас, правда-правда.

– Могу себе представить. – Джордж со скучающим видом рассматривал свои ногти. – Однако…

– Значит, вы передумали?

«Такая же дерзкая, как и ее хозяйка, – подумал Джордж. – Неудивительно, что девчонка не может подыскать себе более респектабельное место».

– Я собираюсь навестить мисс Паджетт, и прежде чем ты заявишь, что ее нет дома, позволь напомнить, кто тебя нанял. – А нанимая, не обратил внимания на сомнительные рекомендации.

– Конечно, вы, сэр. – Любая другая служанка на ее месте улыбнулась бы и покраснела, но Бесси смотрела ему прямо в глаза, сохраняя при этом свой обычный землистый цвет лица.

– Рад, что ты помнишь. – Джордж хотел пройти в дом мимо нее.

– Вам туда нельзя, сэр, – всполошилась Бесси.

– Почему? – Он стал постукивать пальцами по мраморной фигуре херувима у порога. Или это дьявол? Когда Люси приобрела это чудище? И, что более важно, кому послали счет? – Она принимает другого джентльмена?

Если Люси нашла другого покровителя, это был бы настоящий подарок. Вот только надолго ли она его удержит, если живот у нее начнет округляться?

– Можно сказать и так, сэр.

Можно сказать? Забавно.

– Ну и отлично. Сам я только некоторым образом джентльмен. А теперь дай мне пройти.

– Мистер Аппертон. – Черт возьми, голос Изабеллы звучал так же холодно, как у любой светской фурии, заставшей свою дочь наедине с самым отъявленным повесой. Или с ним, Джорджем, хотя лично он всегда избегал хорошеньких юных девиц. – Если мой сын подвергся… неподобающему обращению, я никогда… – Тут Изабелла запнулась и отвела глаза.

Без сомнения, она собиралась сказать, что никогда его не простит, но, очевидно, вспомнила, что в исчезновении Джека тот не виноват. Но какая разница? У нее много других причин не прощать его. Джордж обернулся.

– Я уверен, Джек жив и здоров.

Несомненно, Люси та еще штучка, но она, конечно, не станет обижать невинного малыша, пусть даже непослушного.

– Я сама в этом разберусь. – Мимо Джорджа, мимо опешившей Бесси Изабелла прошла в дом.

– Что тут происходит? – Черт! Люси услышала шум и выбралась на свет. – Кто вы такая? И почему врываетесь в дом прямо с улицы? – надменно поинтересовалась Люси.

Джордж прошел в холл и увидел, что женщины скрестили взгляды.

Люси, заметив наряд Изабеллы, торжествующе улыбнулась.

– Вход для прислуги с другой стороны, но вам незачем заходить. В настоящее время я не набираю персонал.

Изабелла ответила ей ледяным взглядом.

– Где вы прячете моего сына?

Если бы эти две дамы соревновались в презрении друг к другу, то Джордж бы не знал, на кого поставить.

– С чего вы взяли, что я стану возиться с каким-то щенком?

– Хватит, Люси. – Джордж вышел вперед.

– Ты? – Под толстым слоем румян лицо Люси сделалось белым. – Ну и дела. Похоже, ты совсем опустился.

Джордж не обратил внимания на укол.

– Нам известно, что Джек у тебя. Твой брат подписал требование о выкупе. – Ложь, конечно, но разве это важно, когда имеешь дело с похитителями и шарлатанами? – Мы просто решили изменить условия обмена. – Джордж отстукивал ритм своей речи по паркету, и с каждым словом его бывшая подруга бледнела все больше. – Ты знаешь, что бывает с похитителями детей? Интересно, во что превратится твоя внешность за пару лет в Ньюгейтской тюрьме?

– Это не я придумала, – запротестовала Люси. – Это все Роджер.

– Тогда ты должна знать, где мальчик.

Вместо ответа Люси прижала тыльную сторону ладони ко лбу, издала душераздирающий вздох и рухнула на пол, не хуже любой актрисы из «Ковент-Гардена».

Изабелла перевела выразительный взгляд с распластавшейся кучи шелков на Джорджа.

– Как удобно.

– У нее всегда было безупречное чувство времени. – Джордж попытался улыбнуться, но получилась только гримаса.

Бесси на цыпочках прокралась к хозяйке, как будто боялась ее разбудить.

– Может, старуха-травница знает, что делать?

– Не смеши меня. Она притворяется. Хорошая пощечина и…

– Травница? – В голосе Изабеллы звенела надежда. Вдруг ей повезло?

Бесси кивнула.

– Мадам слышала про нее в деревне и велела привезти сюда. У нее какое-то смешное имя. Не Бингэм, не Бингли, нет, какое-то необычное.

– Бигглз?

– Да-да, Бигглз.

Изабелла протянула к девушке дрожащие руки.

– А Джек здесь? Где он? Прошу тебя, отведи меня к нему!

Бесси закусила нижнюю губу.

– Боюсь, он прихворнул.

Изабелла, как недавно Люси, страшно побледнела, вот только Джордж среагировал иначе. От этого выражения ужаса на ее лице его сердце бешено заколотилось. Ему хотелось подбежать к ней, заключить в объятия, спрятать от всякого зла. Если бы она только позволила.

– Что с ним? – дрожащим голосом произнесла Изабелла. – Он же никогда не болел. Отведи меня скорее к нему.

– Он наверху. – Бесси указала подбородком на лестницу. – Через пару дней он поправится. Мадам давала ему много сладостей, чтобы он не шалил. Вот он и переел.

Изабелла бросилась к лестнице.

– Слава Богу, она догадалась привезти Бигглз.

Бесси поспешила за Изабеллой.

– О нет, мадам привезла Бигглз не для вашего мальчика. Она хотела узнать, как… – Горничная бросила быстрый взгляд на Джорджа и тихонько зашептала на ухо Изабелле. Он расслышал что-то насчет месячных. – Хотела точно знать, что не родит ребенка.

И в школе, и у себя в боксерском клубе Джордж получал немало ударов в живот. Слова Бесси заставили его вспомнить о них. То был мощный удар, от которого перехватило дыхание и обожгло легкие. Ему следовало радоваться, что Люси не собирается посадить ему на шею младенца, и какая-то часть его существа ликовала, что не придется содержать ребенка Люси лет двадцать или около того. Другая же часть искала глазами, что бы разбить, желательно тяжелое и хрупкое, вроде того херувима, который теперь украшал холл.

Вместо этого он взял себя в руки, опустился на колени возле Люси и легонько похлопал ее по щеке. Она тут же открыта глаза. И неудивительно, ведь обморок был притворным.