Мэгги Робинсон - Любовь и верность

– Он вовсе не «мой» лорд Рейнберн, он всего лишь клиент, от имени и по поручению которого мы действуем. Так что давай займемся делами. – Мэри повернулась к зеркалу – ей было весьма по нраву то, что она там увидела. – Думаю, ты сделала все, что могла, Гамблен. Прошу тебя присматривать за тетей Мим и убедиться в том, что после ужина она приняла свой тоник.

Мэри с Оливером спустились вниз по парадной лестнице, потому что лифты были заняты гостями, спешащими на обед. Целая толпа расселась на роскошных кушетках и стульях в вестибюле, ожидая, когда распахнутся двери столовой. Быстро оглядевшись по сторонам, Мэри с удовлетворением отметила про себя, что она моложе большинства присутствующих леди, что вполне соответствовало их плану. Отель, похоже, не был полностью заполнен, так что у доктора Бауэра не особо большой выбор женщин. Она тихонько кашлянула, и Оливер вырвал у нее свою руку.

– Поскольку места тут не распределены, надеюсь, ты не будешь возражать, если я найду кого-нибудь поинтереснее тебя, с кем сесть, а, Мэри? – громко спросил он. – Мне уже опостылело твое сопение и пыхтение.

Мэри вытащила носовой платочек и промокнула сухие глаза.

– Ох, Оливер, какой же ты жестокий!

– С тобой все будет хорошо. Ты же стара, как горы. Кто решится дважды посмотреть на тебя?

– Я.

Оливер и Мэри оторопели, когда кто-то прервал разыгранную ими сценку. Обернувшись, они увидели лорда Рейнберна во всем его вечернем великолепии; в его глазах плясали озорные огоньки.

– Тогда отвали, – заявил он Оливеру. – Я поведу эту леди к обеду. – Он взял внезапно вспотевшую руку Мэри в свою руку. Мэри с ужасом думала о том, чтобы пот не проступил сквозь перчатки. – Рейнберн, – представился барон. – Прошу простить мою нетерпеливость, но я видеть не могу, как обижают такую милую леди, как вы. Надеюсь, этот щенок вам брат, а не муж?

– Д-да, – запинаясь, пролепетала Мэри. В ее план не входило сидеть рядом с лордом Рейнберном.

– Младшие братья абсолютно бесполезны, черт побери, – заявил тот. – У меня у самого есть два младших брата, и от них только головная боль. Пойдемте, мисс?…

– Арден. Мэри Арден, – прошептала Мэри. В этот миг ей не нужно было притворяться, чтобы выглядеть слабой и ошеломленной.

– Двери уже открывают, – сообщил Рейнберн. – Ни еда, ни компания вас не разочаруют, обещаю. Я здесь уже несколько дней – провожу тут время, пока мое поместье приводят в порядок, обновляют, и готов биться об заклад, что я набрал не меньше полустоуна.

– Вы полагаете, это разумно? – тихо спросила Мэри, пока люди с шумом проходили мимо них.

– Бауэр по своей натуре хищник. Если он заметит, что вы мною интересуетесь, то постарается отвлечь вас от меня. Я прежде не мог видеть вас на сцене? Ваше лицо кажется мне знакомым.

Даже Оливер не узнал ее, когда она предстала перед ним в своем настоящем обличье, а ведь они больше года провели в обществе друг друга.

– Сомневаюсь, – покачала она головой. – Это моя п-первая роль.

– У вас сейчас трудные времена, да? Что ж, надеюсь, эта старая форель, миссис Ивенсон, хорошо вам платит. С меня она взяла целое состояние.

Мэри рассердилась.

– Уверяю вас, вам будет не на что жаловаться, – сказала она. – А теперь давайте больше не говорить о бизнесе. И если вы притворяетесь, что волочитесь за мной, делайте это так, как надо.

Лорд Рейнберн оценивающе посмотрел на нее.

– Постараюсь, как могу. Вы кажетесь такой милашкой, а вот язычок у вас острый. Кто этот мальчик с вами? Не он ли секретарь в агентстве?

– Какую часть просьбы больше не говорить о бизнесе вы не поняли, милорд? Вы все испортите до того, как рыбка заглотнет крючок!

Откинув голову, лорд Рейнберн рассмеялся, отчего несколько человек посмотрели на них. Подведя Мэри к концу длинного стола, Рейнберн плюхнулся рядом с ней вместо того, чтобы занять место напротив.

Столовая постепенно заполнялась, хотя, похоже, гости с неохотой усаживались поблизости от лорда Рейнберна и Мэри. Его репутация, как всегда, была с ним рядом. И если бы он не вмешался в ее ссору с Оливером и не увлек Мэри за собой, то ему, вероятно, пришлось бы сидеть в одиночестве. Группа спортивного вида джентльменов уселась на расстоянии нескольких стульев от них, но их не узнала.

Мэри удивлялась про себя, как Рейнберну удалось провести здесь несколько дней. Ей придется мягко намекнуть ему, чтобы он не вмешивался.

Хотя, возможно, у Рейнберна есть резон это делать. Мужчины обычно охраняют свою территорию и часто жаждут того, что им не принадлежит. Ну а пока она не хочет стать костью, за которую дерутся два красивых бородача, все это может помочь ей в достижении цели.

Мэри захотелось рассмеяться. Двое мужчин! Никогда в жизни она не была так близка к двум привлекательным мужчинам, как в этот вечер. Она могла ощущать запах его одеколона – «Букет Бленхейма», ее любимый аромат, и сосчитать серебристые волоски в его бороде. Его бедро прикоснулось к ее ноге, и Мэри отодвинулась.

Быстроногие официанты вышли из кухни и принялись расставлять на столе фарфоровые блюда. Еду подали по-домашнему, хотя рядом с ними не оказалось никого, к кому можно было бы обратиться с просьбой передать блюдо с блестящими устрицами.

Мэри посмотрела на стулья, отделяющие их от других гостей.

– Может, нам подвинуться к ним? – спросила она.

– Надо бы, но только для того, чтобы устроить неразбериху, – парни нервничают. Но мы этого делать не будем. – Барон поднял вверх палец, и рядом с ним тут же появился молодой веснушчатый официант.

– Нам понадобятся отдельные блюда, приятель. Позаботься об этом. – Лорд Рейнберн сунул несколько монет в затянутую в перчатку руку официанта. Через минуту перед ними стояло блюдо с таким количеством устриц, одолеть которое двоим людям было не по силам.

Хотя так, похоже, казалось только Мэри. Лорд Рейнберн сначала положил устриц ей на тарелку, а затем быстро покончил с остальными. Судя по пренебрежению окружающих, его аппетит не произвел на них никакого впечатления. Мэри вытянула шею, чтобы увидеть доктора Бауэра. Старшие по положению работники отеля ели с остальными, и она заметила его – доктор разговаривал с седовласой парой в другом конце комнаты.

Заметив, куда устремились ее глаза, лорд Рейнберн вытер губы льняной салфеткой.

– Он придет сюда еще до того, как подадут кофе, – проговорил барон. – Он ходит от стола к столу, приветствуя своих пациентов, и ему не понравится, что вы сидите со мной. – Он весело усмехнулся. – Вообще-то он попытался выгнать меня из отеля. Но Прескотт любит фунты стерлингов больше всего на свете, поэтому мой номер за мной сохранили.

Принесли еще еды, но Мэри нервничала так сильно, что не могла больше есть.