Жюльетта Бенцони - Золотая химера Борджа

Огорченный техасец вновь повторил свой вопрос:

— Так скажите же мне, чем провинилась княгиня Лиза?

На его вопрос ответила Лукреция:

— Она виновата в том, что замужем за человеком, который дважды оскорбил меня. И самой сладкой местью для меня будет смотреть, как он мучается, видя гибель жены и любовницы. Вот почему ни один из этой троицы не выйдет из этого замка живым.

Не снисходя до разговора с презираемой им женщиной, Альдо обратился к ее брату:

— Вот, значит, кто здесь отдает приказы. А вам, стало быть, отведена роль безгласной мебели. Что ж, почему бы фурии не главенствовать? У нее хватило дерзости и бесстыдства совершить убийство и кражу, даже когда погибал огромный пароход. Она, а не вы убила графиню д’Ангиссолу.

— Да, это сделала я, — с гордостью произнесла Лукреция. — Мы с отцом занимали двойную каюту, и я под предлогом болезни ни разу не вышла из нее, чтобы моя красота не привлекла ко мне ненужного внимания. И я справилась! Вы представить себе не можете, какой я испытала восторг, когда в этом адском кипящем котле я забрала драгоценности, а потом вонзила кинжал в эту женщину. Я поступила, как Людовико Морозини, твой предок, князь! Он изнасиловал, а потом убил Анжелу Борджа, мою прапрабабку, за то, что она не хотела его!

Обстановка не располагала к веселью, и все-таки Альдо улыбнулся:

— Я вижу, что Борджа или те, кто примазывается к ним, не потеряли привычки переписывать историю так, как им понравится. На самом деле все было совершенно иначе. Анжела, чья девственность осталась в далекой, далекой юности, страстно хотела выйти замуж за…

— Может, хватит языками трепать? — вдруг вмешался в разговор Макс, который ненадолго уходил и теперь вернулся. — Напоминаю, что было решено немедленно смыться, как только будут получены доллары и сведены все счеты! Нечего терять время и драть горло из-за всякой ерунды!

— Знай свое место и молчи! — окоротил его «Чезаре». — Мы как раз сводим счеты, как и было предусмотрено договором. Твое дело помалкивать!

— Ну, раз вы настаиваете на своем, ничего не поделаешь. Вы хозяин! Но не обижайтесь, если мы с братьями дадим отсюда деру немедля. Мы хорошо знакомы с французскими тюрьмами, гостеприимство там относительное… А уж если речь зайдет о гильотине!

— Что за чушь ты мелешь? При чем тут эти глупости?

— Никакие не глупости! Имейте в виду, что к нам прибыли два автомобиля с полицейскими, жандармы и люди из мэрии, сейчас они окружают замок…

Лукреция подбежала к окну.

— Он прав, — прошипела она. — Пора бежать. Но сначала избавимся от тех, кто нас продал! Неси веревки, Макс!

— Зачем? Каждому по пуле, и порядок!

— Еще чего! Все будет гораздо красивее! Я хочу, чтобы они умерли, но по моему сценарию! Я уже все приготовила. А ты иди быстрей переодевайся, — приказала она «Чезаре».

Лукреция торопливо отдавала распоряжения, и узников крепко-накрепко связали, хотя и Альдо, и Полина пытались сопротивляться. Но что они могли сделать, когда руки у них уже были скованы наручниками? Лиза от усталости и избытка чувств упала в обморок, связали и ее. Связали также и Уишбоуна, который поспешил Лизе на помощь. Он задыхался от гнева и негодования:

— Подлая тварь! А я на тебя чуть ли не молился!

— Каждый может ошибиться, — издевательски усмехнулась Лукреция. — Но я сохраню на память о тебе чудесный сувенир. Ты меня по-настоящему баловал. А теперь… мы «осчастливим» твоих наследников! Неси бензин!

— Совсем сбрендила! — возмутился Макс. — Говорю, каждому по пуле, и дело с концом!

— Забыл, что твоя жизнь в моих руках?! Забыл, с каким почтением должен ко мне относиться? Бензин! Впрочем, я сама принесу! Он у меня тут, рядом!

Она на несколько минут исчезла, но Максу хватило времени, чтобы снять наручники с Альдо, разрезать на нем веревку и сунуть ему в руки нож и ключи.

— Бог в помощь, — шепнул он тихо.

— Спасибо!

Если удастся спастись, Альдо не забудет помощи Макса. Вот только бы узнать, с кем они имеют дело.

— Почему вы все в масках?

— Патрон — настоящий! — так требует. Оно и…

В это время Лукреция вернулась с двумя бидонами, один из которых протянула Максу. Лицо ее было искажено гримасой сумасшествия, она скалила зубы и не переставая смеялась. Поспешными неровными движениями принялась она расплескивать керосин на гобелены и табуреты… Злость совершенно уничтожила ее красоту…

— Вам бы переодеться, — спокойно заметил Уишбоун. — Довольно одной капли, и ваше платье вспыхнет. Вы сгорите раньше нас. Не лейте на пол и себе под ноги.

Проходя мимо, она пнула его ногой.

— Не учи, что мне делать, старый идиот! Сама знаю! Я хочу, чтобы вы как следует ощутили приближение смерти! А ты чего там застрял? А ну, шевелись! — закричала она на Макса, который отвинчивал крышку.

— Заело! Никак не могу открыть. Заржавела, похоже!

Бидон Лукреции был уже пуст, она бросила его и побежала к Максу.

— Берегитесь! — внезапно закричал он ей, показывая на потолок.

Она остановилась и посмотрела наверх. Макс ударил ее кулаком по голове, и Лукреция упала, потеряв сознание. Он взвалил ее себе на плечо и направился к выходу.

— Если постараетесь, может, и управитесь! — бросил он на ходу.

Подгонять пленников вряд ли было нужно. Альдо уже стоял на ногах. Уишбоун тоже. Альдо кинулся к Лизе, которая по-прежнему лежала без сознания. Уишбоун принялся развязывать Полину, она держалась удивительно спокойно, молилась про себя и ни на секунду не теряла душевного равновесия. Полина посмотрела на Альдо и улыбнулась ему.

— Бедный друг, я стала вашим злым гением!

— Напрасно вы так думаете! Никогда не стоит забывать о минутах счастья, чем бы они ни закончились!

— Вы потом поговорите, а сейчас нам нужно бежать отсюда, — напомнил им Уишбоун. — Обопритесь на мою руку, милая дама, — обратился он к Полине, и его галантность в этом бедламе выглядела просто фантастикой.

Фантастикой выглядело и внезапное появление профессора с факелом в руках, он словно бы вышел из стены.

— Назад! — закричал Альдо. — Кругом бензин! Мы сейчас загоримся!

Профессор тут же исчез.

Альдо повернулся к Уишбоуну и попросил:

— Выведите нас отсюда, вы ведь знаете замок!

— Лестница рядом! Вот только неизвестно, что нас ждет внизу…

А внизу в самом деле творилось нечто невообразимое. После сделанного, как положено, предупреждения полицейские принялись штурмовать замок, как штурмовали замки в древние седые времена. Раздобыв у местного плотника здоровенное бревно, человек шесть жандармов принялись бить им в ворота, в то время как их товарищи и мэр с охотничьим ружьем их прикрывали. Прибежавшие вместе с мэром работники мэрии стояли в стороне и пока смотрели, но были готовы каждую минуту вступить в бой. Замок сотрясался от ударов импровизированного тарана. Обитатели замка пытались защищаться, стреляя в таранщиков, и получали ответные выстрелы.