Эмилия Остен - Верность и соблазны

Граф кашлянул рядом, и Айвен опомнился: как выглядит Анна, он знал, а из-за колонны высунулся, чтобы увидеть Луизу Рэйвенвуд. Симпатичная полненькая брюнетка что-то весело говорила Анне, прикрываясь веером. Так вот она какая, возлюбленная и жена графа. Совсем не во вкусе Айвена, однако это и к лучшему.

– Отлично, теперь я знаю, как выглядит графиня. Буду знать, когда прятаться под стол.

– Да, точно. Так что ты решил?

– Будь что будет.

– Одобряю.

Граф ободряюще потрепал Айвена по плечу и скрылся в толпе. Чудесно.

– …Сэр, не сочтите за бестактность, но не уступите ли вы мне право станцевать этот вальс с мисс Суэверн, моей невестой? – Айвен шагнул к Анне, протягивая руку.

Джентльмен, у которого так бесцеремонно уводили партнершу по танцу, не нашелся, что сказать, а лишь удивленно наморщил лоб, переводя взгляд с Анны на Айвена.

Когда ее рука легла на его плечо и заиграла музыка, Айвен с бритвенной отчетливостью понял, что просто не сможет допустить, чтобы Анна его покинула. Сделает что угодно, произнесет любую ложь, убьет кого угодно – все, все, что угодно. И плевать ему на мораль и нравственность. Десять лет назад глупый юноша оставил невесту – теперь же взрослый мужчина не повторит ошибки. Дрожащие пальцы Анны коснулись его щеки, и Айвен ощутил это прикосновение как ожог, боль была почти реальной. Потом пальцы коснулись виска, и рассудок покинул Айвена.

– Это было бы так же прекрасно и десять лет назад, если бы ты не отказывалась так упрямо провести сезон в Лондоне. – Эти слова сорвались с его губ прежде, чем он осознал их смысл.

И Анна тут же исчезла, растворилась в толпе. Незнакомые лица, казалось, придвигались все ближе и ближе. Айвен сжал зубы, прилагая все силы, чтобы не закричать. Вдох, выдох. Еще раз. Мир снова стал нормальным. И Анна никуда не исчезла, Айвен увидел, что она вышла через французское окно в сад. Гости, обратившие внимание на внезапно прекратившую танец пару, уже возвращались к своим разговорам, поэтому Айвен вполне мог смешаться с толпой и нагнать Анну. Что он и сделал.

– Руперт, – Луиза кружилась в вальсе с мужем, но все же от ее взора не ускользнуло, что Анна танцует совсем не с бароном Уорнелом, который был записан в карточку. – А с кем это танцует Анна?

– Милая, это лорд Айвен МакТирнан, – ответил граф, прежде чем сообразил, что совершает роковую ошибку.

Луиза тут же наступила ему на ногу и прошипела, как разъяренная кошка:

– Айвен МакТирнан? Да как он посмел!

Граф предпочел промолчать, но было уже поздно. Слово не воробей. Луиза всегда соображала быстро и сейчас подозрительно прищурилась.

– А ты, кстати, откуда знаешь, что это Айвен МакТирнан?

– Я все могу объяснить, – быстро проговорил граф. – Только не волнуйся.

Выйдя в сад, Анна опустилась на первую же попавшуюся скамейку и бездумно уставилась в ясное звездное небо. С самого разговора с матушкой она постоянно мысленно возвращалась в свои восемнадцать лет, пытаясь объективно, с учетом опыта прошедших лет, оценить те далекие события. Тогда, давно, ей казалось, что ее пытаются лишить смысла жизни, лишить Айвена. Но было ли это так на самом деле? Нет, в итоге Джексом все же устроил это глупое вступление в армию, только Джексом – это отдельный разговор. Но права ли была она, упрямо следуя велениям своих чувств, своей юношеской влюбленности – или любви?

Она ощутила движение рядом – едва уловимое, шагов Анна не услышала, как ни странно, – и не сделала попытки ни снова уйти, ни повернуться, чтобы посмотреть на Айвена. Бежать поздно и некуда, она сделала свой выбор… кажется, так?

– Анна, – Айвен сел рядом на скамейку. – Прости меня, я не хотел тебя расстраивать.

– Я не расстроена, лорд МакТирнан. Я злюсь.

– Анна, пожалуйста. Я – Айвен.

Она промолчала. Звезды подмигивали ей с небес, легкий ветерок касался обнаженных плеч, шевелил волосы и щекотал шею.

– Айвен, – сдалась Анна. – Я злюсь на себя.

В его голосе было мало раскаяния, но она откуда-то знала, что он раскаивается.

– Прости. Я… все испортил.

– Нет, все чудесно. Это как во сне. – Она помолчала и неохотно продолжила: – Только вот, боюсь, придется проснуться.

– Это не сон. – Айвен тоже поднял взгляд к небу. – Если мы сейчас исчезнем, твои друзья поднимут шум? Твой брат? Леди Присцилла?

– Я вас прикрою. – Граф Рэйвенвуд вышел из-за кустов, словно сидел там в засаде. Увидев недоумевающий, подозрительный взгляд Анны, он поспешил объяснить: – Я не подслушивал, правда. Я просто вышел подышать свежим воздухом. Луиза, кстати, отправилась домой. А леди Присцилла слишком занята общением с графом. Я ей скажу, что мисс Суэверн уехала с Луизой.

– Я… – Анна встала со скамейки. – Я так понимаю, это заговор. И не пытайтесь меня провести.

– Нет-нет! – поднял руки в отстраняющем жесте Руперт. – Просто… Уезжайте. Вам нужно поговорить, а парк Тремейна – не самое подходящее место.

– Анна? – Айвен протянул ей руку, совсем как там, в бальной зале.

И Анна отбросила все сомнения. Будь что будет. Сегодня она или услышит всю правду – и примет ее, примет Айвена, или простится с ним навсегда. Анна коснулась его ладони и позволила увести себя в темноту сада.

Наемный экипаж быстро довез их до узенькой улочки где-то на задах Гросвенор-сквер. Анна не следила за дорогой. Она просто держала Айвена за руку и наслаждалась теплом его ладони, согревающим ее похолодевшие пальцы даже сквозь перчатку.

Айвен, не выпуская ее руки, провел Анну через темный холл и гостиную в маленький уютный кабинет с окнами, выходящими в запущенный парк. Обстановку и парк за окнами Анна отметила, когда Айвен зажег несколько свечей на массивном столе в правом углу кабинета. В центре комнаты стоял удобный даже на вид диванчик, куда Анна и села – ноги после танцев ужасно болели.

Айвен прислонился к столу, закрыв от Анны почти все свечи. Его силуэт темным плотным призраком вырисовывался в их неверном свете.

– Анна, ты потребовала от меня правду – и ничего кроме правды. Поговорим.

Айвен отошел от стола и опустился на колени у ног Анны. Его рука осторожно коснулась вышитых цветов на юбке. Этот жест, такой простой и такой неожиданно интимный, вдруг вынудил Анну задержать дыхание. Из приоткрытого окна тянуло ночной прохладой, огоньки свечей чуть колыхались на сквозняке, отбрасывая причудливые тени. Анне непреодолимо захотелось протянуть руку и погладить Айвена по голове, прикоснуться к стриженым волосам. Какие они? Мягкие, как были в юности, или стали жесткими и непокорными? Говорить? О чем?

– Анна?

Не отвечая, она стянула сначала левую, а потом правую перчатку и бросила на ковер, где они сиротливо растеклись озерцом белого шелка.