Джиллиан Стоун - Влюблен и очень опасен

Фанни слепо уставилась на пустые полки буфетной.

– Я бы хотела побыть одна.

Рейф шагнул к ней.

– Ты не хочешь, чтобы я помог тебе застегнуть платье?

Она повернула голову, окинув его взглядом, полным слез.

– Пожалуйста, уйди, – попросила она, и Рейф молча повиновался.

Налив воды в чайник, Рейф поставил его греться на плиту. Сев за стол, он закрыл лицо руками.

Он слышал доносившиеся из кладовки сдавленные рыдания Фанни. И какое-то время заставлял себя слушать, как она плачет. Когда это стало выше его сил, он распахнул дверь в буфетную и сгреб Фанни в объятия.

– Отпусти меня, – обливаясь слезами, пробурчала Фанни.

– Плачь, Фанни, тебе нужно выплакаться. – Фанни обхватила его руками за шею, и Рейф прижал ее теснее. – Только позволь мне быть рядом.

Слезы, упорно сдерживаемые все эти долгие пять лет, прорвали плотину. Ей казалось, этот поток не остановится никогда. Мало-помалу судорожные всхлипы стихли. Фанни зашмыгала носом. Впервые в жизни она не находила слов.

Последние несколько дней, таких опасных и трудных, Рейф был все время рядом. Он заполнил собой зияющую пустоту в ее душе. Пожалуй, именно благодаря его присутствию она смогла, наконец, позволить себе выплакать свою боль. Боль по отцу. Боль по себе.

Боль по Рейфу.

Сейчас в ней, как никогда, была крепка решимость вернуться домой, но не в Эдинбург, а в Локри, в поместье Квинсферри. Она поднимет мост над древним рвом и запрется в замке. И пусть эти бандиты, маскирующиеся под денди, попробуют выкурить ее оттуда!

В двери, ведущей на кухню, провернулся ключ. Рейф полез в карман за револьвером.

– Не стреляйте. Я принес еду и пиво, и еще шоколад для нашей прелестной гостьи.

Хью выложил еду из корзины на стол. Фанни заколола волосы, а Рейф застегнул то, что осталось от ее платья. После холодного компресса для глаз она выглядела значительно лучше, о чем не преминул сообщить Хью. Он церемонно отодвинул для нее табурет:

– Присаживайтесь, мадемуазель.

Все трое ужасно проголодались. Мужчины налегли на мясо, запивая его пивом. Фанни, несмотря на опасения, что ее может стошнить – живот сводило судорогами, – тоже поела, и, к счастью, конфуза не случилось. Наоборот, сытный ужин оказал на нее самое благотворное воздействие.

– Похоже, вы так и не пришли к согласию, – констатировал Хью, откинувшись на спинку стула.

Рейф смотрел на него исподлобья.

Хью зла на Рейфа не держал.

– Да брось, – с ухмылкой сказал он, – представь, что я доктор, и доверься мне. Я излечу любовный недуг.

Рейф вскочил, стиснув кулаки, да так стремительно, что опрокинул табурет.

Фанни, не веря своим глазам, покачала головой.

– Не знаю, кто из вас двоих хуже: мужчина, отказавшийся жениться, поскольку уже женат, или тот, кто признается в убийстве брата своей невесты.

Рейф поостыл.

– Ты правда зарезал брата своей невесты?

– Она не была моей невестой. Официально. До этого дело не дошло. А ее брат прослыл злобным анархистом. То, что я сделал, я сделал для своей страны. – Хью прищурился. – Так вы женаты, детектив Льюис?

– Я был женат, – с кривой усмешкой признался Рейф. – Она умерла четыре года назад.

Фанни вздохнула.

– Что вы за уроды, оба.

– И, боюсь, тебе от нас никуда не деться. – Рейф поднял табурет и поставил его на место.

Фанни закатила глаза к потолку.

– Мне везет, как всегда.

– Не устаю удивляться превратностям судьбы, – сказал Хью, вновь сев на табурет. – Несколько лет я служил в Пенджабе. Вы, наверное, знаете, что такое «кисмет»? Персы используют это слово, когда говорят о чем-то неотвратимом. И то, что мы делаем, и то, что в итоге с нами происходит, предопределено. Мы лишь играем роли в пьесе, написанной для нас кем-то другим.

Хью замолчал, рассеянно отломил кусочек хлеба и положил его в рот.

– Сикхи же верят в карму, – продолжил Хью. – По их убеждениям любое действие, любой поступок влечет за собой последствия. Удача – заработанная тобой награда, точно так же как отсутствие таковой – лишь плод твоих поступков.

– И какое отношение имеют все эти восточные мудрствования к нам лично? – поинтересовался Рейф.

Хью вальяжно откинулся назад, раскачиваясь на двух ножках табурета.

– Моя концепция судьбы находится где-то посередине, – продолжил Хью. – Я, скорее, гедонист. Мы все грешники, но искупить свои грехи нам вполне по силам. Наше предназначение и состоит в том, чтобы наилучшим образом воспользоваться тем, что мы называем дарами судьбы, как и тем, что мы считаем худшим из невзгод. – Хью с самодовольной ухмылкой перевел взгляд с Рейфа на Фанни. – Не пожелал бы вам закончить как те жалкие персонажи романов Энтони Троллопа: оставшись в итоге ни с чем, только тем и заняты, что сожалеют об упущенных возможностях и собственной глупости. Главное в жизни – не упустить момент. Вот в чем суть!

Фанни взглянула на Рейфа, обнаружив, что он смотрит на нее с пристальным вниманием.

Сцепив пальцы, Хью вытянул перед собой руки.

– Наверху есть колода карт. Предупреждаю: я играю только на деньги, – заявил Хью и, внезапно пожав Фанни руку, добавил: – Приготовьте себе горячего шоколаду и поднимайтесь наверх. Авось у вас получится облегчить мои карманы. Готовы сыграть со мной в «двадцать одно»?

Фанни ужасно хотелось спать, но предложение Хью открыло для нее реальные перспективы побега. Если она решила ускользнуть от парочки агентов, то сделать это надо было как можно скорее. И если ей удастся выиграть сумму, достаточную для того, чтобы нанять экипаж, то возвращение домой может оказаться совсем не таким опасным, как представлялось вначале.

– Если кто-то из вас, джентльмены, согласится ссудить меня небольшой суммой, я с удовольствием оставлю вас обоих без штанов, – радостно объявила она.

Игра длилась не один час, и Фанни часто везло. Выигрыш ее составил довольно приличную сумму. Теперь, когда цель была достигнута, азарт пропал. Фанни с трудом боролась с зевотой.

Вальяжно откинувшись на спинку стула и покачиваясь на двух ножках, Хью сообщил:

– Я попробую навести кое-какие справки насчет Мэллори. Разумеется, конфиденциально. Если упомянутый вами Мэллори есть тот самый человек, о котором я думаю, то кое-что я могу сообщить уже сейчас. Подполковник Беллкорт Мэллори был разжалован после одного трагического происшествия. На вверенном ему оружейном складе произошел взрыв. Погибло несколько человек. Ему самому взрывом снесло полголовы. – Перехватив устремленный в сторону Фанни тревожный взгляд Рейфа, Хью запнулся.

Фанни лишь усмехнулась.

– Разумеется, нелишним было бы пощадить чувства женщины, чей отец был перемолот в фарш молотилкой, – язвительно заметила она.