Хизер Гротхаус - Страсть и судьба

— Леди Сесили? — прошептал он, не веря своим глазам, и тут же зажмурился от сильной боли. — Черт меня побери! — процедил он сквозь зубы, хватаясь рукой за плечо.

У Оливера кружилась голова, нестерпимо болела рука. Каждый вдох причинял колющую боль в боку. Очевидно, ребра были повреждены. Он снова взглянул на спокойно сидевшую на большом плоском камне молодую женщину.

Святая Сесили Фокс.

Оливеру показалось, что еще ни разу в жизни ему не доводилось видеть женщину, которая выглядела бы столь… отрешенно. Только что он упал с лошади и теперь лежал на земле, корчась от боли, но Сесили оставалась совершенно безучастной к его страданиям. Разве не о ней говорили, что она почитает за честь помогать всем, кто нуждается в помощи? И вот сейчас она совершенно безучастно смотрит на него, словно на приблудного пса, севшего у ее ног!

— Помогите же встать! — вырвалось у Оливера.

В ответ она приподняла одну бровь, и ему бросилось в глаза ее поразительное сходство со старшей сестрой, Сибиллой. То же бледное лицо, словно выточенное из слоновой кости, те же густые каштановые волосы с медно-красным отливом. Впрочем, имелось и отличие. Глаза Сибиллы были похожи на две пронзительно-синие льдинки, у Сесили же глаза были словно два больших озера теплого шоколадного цвета. Сибилла была смелой, соблазнительной и властной. Сесили же казалась робкой, покорной и… целомудренной. Даже Огаст, старший брат Оливера, пел ей осанну, уже будучи по уши влюбленным в Снежную королеву по имени Сибилла. Поэтому Оливер никак не мог взять в толк, почему сейчас от Сесили веяло таким холодом.

Она подняла лицо к небу, слегка поморщилась и негромко произнесла:

— Кажется, сейчас пойдет дождь.

В следующую секунду он почувствовал на своем лице холодные тяжелые капли. Отлично!

Приподнявшись на локте, он попытался подтянуть колени. Грудную клетку пронзила острая боль. Прижав к груди руку, он оттолкнулся от земли и медленно поднялся на ноги. Его шатало из стороны в сторону, голова сильно кружилась. С неба на него упало еще несколько крупных дождевых капель. Застежка плаща туго сдавила горло, грозя задушить хозяина. Оливеру пришлось расстегнуть ее и сбросить тяжелый плащ на землю.

— Где мой конь? — пробормотал он, озираясь по сторонам и удивляясь тому, что каким-то непостижимым образом очутился в старинном каменном круге Фоксов, да еще наедине с леди Сесили Фокс, смотревшей на него все с тем же ледяным безразличием.

— Разве этот конь принадлежит вам? — удивилась Сесили. — Как бы там ни было, он ускакал прочь в ту же секунду, как сбросил вас на землю, и скорее всего он теперь уже на полпути к конюшне в Фолстоу.

— Замечательно! — буркнул Оливер и, обернувшись, взглянул на благочестивую, по общему мнению, молодую женщину, по-прежнему сидевшую на камне. — А где же ваша лошадь? Или вы прилетели сюда на помеле?

Сесили отрицательно покачала головой и безмятежно улыбнулась:

— Я пришла сюда пешком. Знаете ли, человеческие ноги ничуть не хуже лошадиных в смысле передвижения по земле.

— Спасибо, ваши слова вселяют надежду, — саркастически усмехнулся Оливер, морщась от боли.

— Не стоит благодарности. Похоже, у вас сломана рука.

— Ничего подобного, — возразил он, — это всего лишь растяжение, черт побери!

Дождевые капли падали все чаще, огонек масляной лампы шипел от попадавшей на него влаги. Сесили ловко спрыгнула с камня, и Оливер тут же шагнул к ней.

— Похоже, я совсем сбился с пути. В какой стороне находится Фолстоу?

Она медленно взяла в руки масляную лампу и только после этого ответила, махнув рукой в неопределенном направлении куда-то за спину:

— Там. А рука у вас все-таки сломана, да и ребра, наверное, тоже. Я видела немало таких травм, так что могу с полной уверенностью заявить, что вы сейчас в состоянии шока и не способны правильно оценить полученные повреждения. К тому же при падении сильно ударились… своей пустой головой. Если вы пойдете пешком в Фолстоу под холодным проливным дождем, то скорее всего плохо кончите, а то и вовсе умрете. — Она снова безмятежно улыбнулась. — Впрочем, прошу быть моим гостем.

— Я знаю, что сильно пьян, — нахмурился Оливер, — и все же, что это на вас нашло, леди Сесили? Сколько мы знакомы, вы всегда были со мной откровенны и любезны. Что я сделал такого, что обидело вас? Всего лишь упал с лошади…

— Уверяю вас, я и теперь с вами вполне откровенна, — пожала плечами Сесили. — Возможно, я просто потратила весь свой запас гостеприимства на бестолковых и эгоистичных гостей Сибиллы. Что же касается падения с лошади, то какого сочувствия вы ожидаете от меня? Судя по всему, это происшествие всего лишь следствие вашего собственного легкомыслия и непредусмотрительности. Именно так совсем недавно погиб ваш брат, и все же это не помешало вам носиться по поместью в пьяном виде посреди ночи, да еще и на чужом коне!

Оливер, еще недавно разгоряченный погоней и алкоголем, похолодел. Он встряхнул головой, надеясь, что это вкупе с холодным дождем прояснит его рассудок, однако единственным результатом стала сильная головная боль.

— Что это вы сейчас сказали? — переспросил он.

— Не понравилось? — усмехнулась Сесили, но ее взгляд остался суровым. — Вы все правильно услышали, лорд Белкот.

— Да вы, оказывается, настоящая стерва, — хрипло проговорил Оливер в крайнем замешательстве.

— Это еще одна общая для нас с сестрой характерная черта, не так ли?

Сесили повернулась и пошла совсем не в ту сторону, где, по ее словам, находился замок Фолстоу.

— Значит, вы всех одурачили? — крикнул он ей вслед, все еще чувствуя себя в плену какого-то нелепого дурного сна. — Благочестивая, милая, невинная Сесили, столь далекая от своих сестер и сплетен об их колдовстве! И где же я вас нашел? В магическом родовом круге Фоксов, да еще с молитвенными четками в руках! На подоле вашего платья остались мокрые пятна! Леди Сесили, неужели вы общались с дьяволом?

Она внезапно остановилась и несколько мгновений стояла совершенно неподвижно. Потом медленно повернулась к Оливеру, держа в одной руке масляную лампу, слабый, неверный огонек которой освещал ее лицо снизу, придавая ему какой-то сверхъестественный вид. Шел проливной дождь, однако ее волосы и плечи казались совершенно сухими.

— Ревнуете? — спросила она, едва заметно улыбаясь одними уголками губ и пристально глядя на Оливера.

Тот отшатнулся назад, словно получил пощечину. Неожиданно он почувствовал, что брюки спереди стали заметно тесны. Возможно, это было следствием огромной дозы выпитого алкоголя в сочетании с болью от полученных травм, но Оливер почувствовал странное желание подойти к Сесили и снова оскорбить, чтобы она и вправду дала ему пощечину.