Валери Боумен - Тайны брачной ночи

Движения его языка становились все более интенсивными, ритмичными и мучительными. Извиваясь и прерывисто дыша, Лили поднималась к высотам ощущений, о возможности которых она никогда не подозревала. Это было вознесение к вершине, которую она не хотела покидать. Достигнув кульминации, она снова выкрикивала его имя, пока плескавшиеся в ней волны наслаждения не спустили ее на облаке хриплого дыхания с небес.

Она лежала, наслаждаясь восхитительным звоном в теле, заставлявшем вздрагивать. Ее руки обвили плечи Девона. Он отстранился, но держал ее бедра, позволяя ей насладиться последними спазмами финала. Не прозвучало ни одного слова. Ни в одном не было необходимости.

Наконец Девон поднялся, и Лили улыбнулась ему.

— Я не знаю, что тебе сказать, — прошептала она.

— Я тебя напугал?

— Нет-нет, — улыбнулась она. — В этом не было абсолютно ничего пугающего.

Она лгала.

Что бы ни произошло только что, она больше не станет прежней. Эта мысль страшила Лили больше, чем она могла выразить. Но не это Девон имел в виду. И еще есть тайна ее брачной ночи, которую она ему никогда не откроет.

Они лежали в объятиях друг друга, пока Девон не сказал, что принесет ей воды. Ей совсем не хотелось воды. Но он ушел, оставив ее в уединении. Лили это оценила. Она откинулась на подушки, улыбнулась и вздохнула. Силы небесные. Этот человек совершенен во всем, что касается соблазна.

Девон закрыл за собой дверь и только тогда позволил себе перевести дыхание. Господи, что сейчас произошло? Он доставил Лили удовольствие, он это знал, но и сам чуть не сломался, а этого с ним не случалось с юности.

Видит Бог, он хотел ее. И мог взять ее. Он знал это. Стоило лишь прошептать несколько слов уверения. И она принадлежала бы ему. Ни одно дело, которое он сделал в жизни, не казалось труднее необходимости остановиться минуту назад.

Но он не мог поступить иначе. Просто не мог.

Лили не знает о пари в клубе. Он не мог заниматься с ней любовью, не сообщив об этом проклятом пари. Это было бы нечестно.

Лили вообще о многом не знает. Например, о Джастине. Его главный долг — это Джастин.

И хотя он, касаясь Лили, чувствовал вспышку дремавших чувств, ему требовалась женщина, любившая его, доверявшая ему, которая помогла бы вырастить его сына. Сейчас Лили настроена против него. И конечно, оставалось дельце, случившееся между ними пять лет назад. Как он мог забыть? Нет, он не имеет права испытывать какие-то чувства к Лили. Совсем никаких.

Кстати, что именно он чувствовал? У него был шанс посрамить ее. Она была податлива и на все готова в его руках. Он легко мог оставить ее неудовлетворенной. Отправить ее желать большего. И она навсегда ушла бы из его жизни, если бы он так поступил. Так почему он этого не сделал?

Черт! Он не мог ответить на этот вопрос.

Вместо того чтобы вызвать слугу, Девон отправился в кухню за стаканом воды. Он хотел дать Лили время одеться, а себе — подумать.

Когда он наконец вернулся, Лили стояла у кровати, ошеломляюще красивая. Она подобрала волосы наверх, но была так прелестно взъерошена, что Девон снова почувствовал возбуждение. Она оделась, но платье было распахнуто на спине в ожидании, когда он поможет ей справиться с корсетом и пуговицами. Лили шевельнулась, Девон быстро пересек толстый ковер и подал ей стакан воды. Лили нерешительно отхлебывала, пока Девон зашнуровывал ее и застегивал пуговицы. Он вдыхал ее запах, прикрыв глаза и благодаря Бога, что Лили не видит его реакции.

Только закончив с пуговицами, он заговорил. Она должна знать о пари и услышит это от него.

— Лили, я должен тебе кое-что сказать, — наклонился к ней Девон.

Шумно втянув воздух, она повернулась и приложила палец к его губам.

— Нет. Это не важно. Пожалуйста, отвези меня домой.

Он открыл рот, чтобы снова попытаться сказать, но ее глаза остановили его. В них была… боль.

Черт побери.

Он молча кивнул.

Девон проводил ее домой. Они ехали молча. Лили следила за каплями дождя на окне кареты. Она закрыла глаза и подумала, что если бы не остановила Девона, он сказал бы все, что она хотела услышать. Но она была уверена, что его слова причинили бы ей боль. Сильную боль. Наверное, он сообщил бы что-то о событиях пятилетней давности и о причинах, по которым он так и не приехал за ней. Разве теперь это имело значение?

О браке и речи быть не может. Конечно, Колтон стал бы прекрасным вариантом, будь у него за душой хоть что-то вдобавок к знаменитому имени, если бы она могла доверять ему, если бы намеревалась снова выйти замуж. Но у него ничего нет. А она не могла доверять и не может. Он игрок, как и его отец. И от этого у нее разрывалось сердце. Когда-то, много лет назад, ухаживая за ней, он сказал, что никогда не станет картежником, как отец. И все же Девон стал таковым. Очевидно, годы, которые они провели порознь, изменили его окончательно и бесповоротно. Это печалило ее до слез.

Да, Девон Морган — совершенно неприемлемая кандидатура, и тому есть масса причин.

Но почему, почему ее коварное сердце так желает его?

Дом Медфорда был великолепно украшен. Свечи мерцали в канделябрах, столы были уставлены графинами с вином и чашами с пуншем. Юные леди с компаньонками собрались у одной стены, пастельные тона их бальных нарядов говорили о дебюте.

И среди них — Энни, наконец дождавшаяся выхода в свет.

Ее темные волосы были подняты в узел на макушке. Отдельные локоны мягко падали на щеки. Белое платье, то самое, которое Лили так старательно шила для нее, подчеркивало стройную фигуру. Энни выглядела ошеломляюще, и Лили гордилась ею. Чрезвычайно гордилась.

Энни повернулась, улыбка сияла на ее прелестном лице.

Большего и желать нечего, ну если только, чтобы их мать была с ними. Лили не любила иметь дело с отцом. Он всегда был деспотом. Для него имели значение только деньги и алкоголь. Он потребовал, чтобы Лили вышла за графа Меррилла, и, как хорошая дочь, она это сделала. Но мать всегда понимала своих девочек и поддерживала их. Возможно, она руководствовалась прихотями мужа и была разорена его постоянной игрой, но она любила дочерей. Отец скончался четыре года назад, после необычайно долгой и суровой зимы, когда он слег с ужасным кашлем. А потом мать заболела крупозным воспалением легких и пережила его всего на несколько недель.

Лили вздохнула. Если она что-то и усвоила за свои двадцать два года, так это то, что жизнь несправедлива. Значит, так тому и быть. Она всегда полагалась на себя и никогда не рассчитывала, что судьба будет к ней милостива.

Она взглянула на сияющую сестру.

Энни! Такая невинная, полная надежд!

Да, Энни не знает, с какими проблемами может столкнуться в жизни, но пусть хотя бы этот вечер станет для нее волшебным.