Валери Боумен - Тайны брачной ночи

Лили смотрела в тарелку. Она пыталась сказать Девону правду. Что еще она могла сделать?

— Еда восхитительна, — сказала она, пытаясь разрядить обстановку. — Так приятно сделать передышку и отвлечься от планирования дебюта Энни.

— Ах да, — заметил Девон, — как продвигается план?

— Я уже представила ее при дворе королеве и принцессам. Остался только бал. Он назначен на завтрашний вечер. Медфорд обо всем позаботился.

— Что до этого, я с трудом верю, что он пригласил меня.

— Медфорд пригласил вас? — вскинула голову Лили.

— Я столь же удивлен.

Лили снова уставилась в тарелку.

— Не хочу вас разочаровывать, но списками гостей занимается его секретарь. Думаю, сам он даже не знает, кто приглашен.

— А я-то надеялся, что это вы попросили его пригласить меня.

Лили покачала головой и улыбнулась ему.

— Весь свет приглашен, Девон. Я хочу, чтобы дебют сестры стал грандиозным успехом. Энни так долго этого ждала.

— Не сомневаюсь, что ждала, маленькая проказница.

— Вы будете там? — взглянула на него Лили. Она проклинала себя за этот вопрос.

Пожав плечами, Колтон озорно улыбнулся ей.

— Ну, если весь свет будет там, как я могу пропустить такое событие?

Лили вздохнула и приложила все силы, чтобы проигнорировать волну счастья, нахлынувшую на нее при этом известии.

— Энни слишком взволнованна из-за завтрашнего вечера. Боюсь, потом мне придется отгонять от нее молодых людей.

Девон налил себе еще вина из графина.

— Как я понимаю, она не разделяет ваши взгляды на брак?

— Ни в малейшей степени.

— Не хочу задавать банальный вопрос, но неужели вы не усадили ее за ваш… — Он прочистил горло. — За памфлет?

Лили лукаво взглянула на него.

— Нет, она пока не читала это творение.

— Самое время.

— Вы думаете, я не предлагала? — пробормотала Лили. — Хуже того, она уже почти влюбилась, во всяком случае, так она думает, в Артура Иглстона.

Девон наклонил голову.

— Возможно, вы осознаете, что не в силах остановить действие законов биологии, Лили.

— Я только хочу заставить Энни понять, что брак совсем не таков, как об этом говорят.

— Знаете, что я думаю? — Он всматривался в ее лицо.

— Нет. Что? — Лили настороженно посмотрела на него. Она сидела на краешке кресла, сложив руки вместе.

— Я думаю, что вы не пьете потому, что привыкли держать себя в руках. И вам очень не нравится, когда это невозможно. Памфлет, повадки Снежной королевы, а теперь и попытки удержать сестру от взросления — все это больше ваша проблема, чем ее.

Лили вздрогнула, словно Девон ударил ее. Она открыла было рот, чтобы высказать вертевшиеся на языке возражения, но быстро его закрыла. Этот человек проницателен. Слишком проницателен. И ей это нисколько не нравилось.

Она выждала немного, прежде чем заговорить.

— А есть что-то особенное в том, чтобы выпустить себя из-под контроля?

Девон медленно отпил глоток вина.

— В сущности — да. Чрезвычайно рекомендую. Вам нужно как-нибудь попробовать, и тогда вы узнаете.

Лили поставила локти на стол. Если уж они обмениваются мнениями, то она намерена высказаться.

— А знаете, что думаю я? — захлопала она ресницами, глядя на него.

— Пожалуйста, просветите меня.

— Вы находите извращенное удовольствие в своей репутации картежника и пьяницы. Вы ищете в жизни легких путей и, вместо того, чтобы стать ответственным, планируете жениться на богатой женщине и таким образом решить свои проблемы.

Девон застыл. Он осушил бокал, потом встретился с ней взглядом.

— Вы обо мне такого низкого мнения?

Лили наклонила голову.

— Вы забыли — я знаю вас пять лет.

Его голос был ровным:

— Нет. Вы знали меня пять лет назад.

— Вы отрицаете, что пьете? Отрицаете, что играете в азартные игры? Отрицаете, что были помолвлены с мисс Темплтон и она очень богата?

Девон широко улыбнулся, но улыбка вышла печальной.

— Я пью сейчас. Я играл два дня назад. И приданое мисс Темплтон неприлично велико.

Лили передернула плечами, пытаясь стряхнуть чувство вины за свою прямолинейность. Ей не следовало его судить. Этот человек никогда не притворялся другим. Во всяком случае, до недавних пор. И она хорошо сделает, если всегда будет помнить, насколько он ей не подходит. Он с легкостью проиграл тысячу фунтов, словно это пустяк. Не стоит ей обличать его. Это его деньги, его дело. Но он сам начал этот разговор отвратительным комментарием о том, что она постоянно контролирует себя.

— Давайте просто согласимся, что мы с вами полная противоположность друг другу. И не будем пытаться смотреть на вещи по-иному. Мир?

Девон вычерчивал на скатерти восьмерку.

— Мир, — кивнул он.

За едой они придерживались легких тем и шутливых разговоров о выходках Бандита, нового обитателя дома Лили. Когда после заключительного блюда тарелки убрали, Девон поднялся и подал руку Лили.

— Я хочу вам кое-что показать в доме. — Девон накрыл ее руку своей ладонью, и у Лили по спине побежали мурашки.

Они снова вошли в дом и прошли по отделанному деревянными панелями коридору к главной лестнице. Девон начал подниматься по лестнице. Лили остановилась, отпрянула и, прищурившись, посмотрела на него.

— Куда именно вы идете?

Он улыбнулся, и от его мальчишеской обаятельной улыбки у Лили внутри все затрепетало.

— Это наверху, в конце коридора. Картина. Вам понравится.

Лили все еще колебалась, закусив губу.

— Ваша спальня там?

Новая улыбка.

— Да.

— Рядом с картиной?

Девон снова взял ее за руку и потер подушечкой большого пальца суставы.

— Лили, если вы так из-за этого волнуетесь, я велю слугам принести картину вниз.

На его зов в холле мгновенно появились два лакея. Девон начал инструктировать их, но Лили остановила его, положив руку ему на рукав.

— Нет-нет. Все в порядке. Я поднимусь и посмотрю, — мягко сказала она, смущенная его предложением. — Глупо тащить картину вниз. — Кроме того, ей было любопытно увидеть, как выглядит спальня записного повесы.

Девон кивнул и жестом отпустил лакеев.

— Сюда, — сказал он и, снова взяв ее за руку, повел вверх.

На площадке они свернули направо и прошли вдоль длинного ряда отполированных дверей.

Девон указывал дорогу. Они остановились в конце коридора перед большим портретом изумительно красивой женщины царственного вида. Темные волосы и глаза, совершенной формы нос подсказывали, что она из предков Девона.

— Моя прабабушка, — указал он на портрет.

— Красавица, — с благоговейным трепетом выдохнула Лили, глядя на картину и задаваясь вопросом, нарисуют ли когда-нибудь такой же великолепный ее портрет.

Нет, решила Лили. Она не станет гранд-дамой и хозяйкой великолепного дома, а если бы и стала, то она и вполовину не так красива, как эта женщина, чьи прекрасные шоколадного цвета глаза сейчас смотрели на нее.