Джоанна Линдсей - Позволь любви найти тебя

И наконец Девин нашел записку, написанную самой Элейн. Дональд добавил ее в общую стопку.

«Отдай статуэтку Девину. Очень важно, чтобы он ее не потерял. Пока он слишком мал, чтобы понять, но когда подрастет, он во всем разберется и поймет, как сильно я его любила. Когда он станет взрослым мужчиной, напомни ему про лошадку».

И все? Как, дьявол вас всех побери, эти таинственные слова приведут его к отцу? Девин сурово уставился на статуэтку, испачканную в земле. Может, имя выгравировано на фарфоре или написано на нем, просто слишком мелкими буквами, и ребенком он бы его не заметил? Да он вообще рассматривал эту статуэтку прежде, чем закопать, или нет? Девин не помнил, но очень в этом сомневался.

Он встал, взял полотенце и начал стирать землю. Отчистить не удалось только тонкий стык на животе лошади, там, где соединялись две фарфоровые половинки. Стык на спине фигурки отполировали до гладкости, но на животе особо не старались, все равно его не видно, даже если выставить лошадь на всеобщее обозрение. Но на красивом убранстве, нарисованном на лошади, никаких скрытых слов он не увидел.

Девин слишком устал, чтобы догадаться о значении таинственной записки Элейн. Даже если он отыщет на фигурке имя, это будет скорее всего имя мастера, ее сделавшего. Боже мой, по-прежнему нет ответа! Разозлившись, Девин уже собрался швырнуть статуэтку в камин, что следовало сделать много лет назад. И так и не понял, что его вдруг остановило, но он зачем-то спустился в кухню, чтобы взять нож и выковырнуть землю из стыка. Сначала он изучит каждый дюйм статуэтки, а уж потом с удовольствием ее разобьет.

Вернувшись в комнату, Девин схватил лошадку и сел на кровать, поближе к лампе. Но стоило ему кончиком ножа ковырнуть грязь, как лезвие провалилось внутрь. Скрытая трещина, причем шире, чем следовало бы, словно кто-то сделал это специально… Значит, туда можно было что-то засунуть?

Его охватило возбуждение. Он просунул лезвие внутрь до конца и повернул его. Лошадь не развалилась пополам, но кусочек фарфора откололся. К черту, он не будет даже пытаться сохранить статуэтку в целости. Девин завернул лошадь в полотенце, подошел к камину и стукнул ею по гранитной полке. Затем развернул полотенце и вытащил из обломков свернутый лист бумаги.

«Мой ненаглядный Девин!

Надеюсь, ты нашел это, уже повзрослев достаточно, чтобы понять. Я не могла рассказать тебе правду, пока ты был ребенком, хотя всегда собиралась сделать это, когда ты подрастешь. Мне очень жаль, что ты не услышал это от меня, но так распорядилась судьба. Я не ищу себе оправданий. Я очень любила твоего отца, даже когда узнала, что он недостоин любви. Сердце бывает слишком глупым. А лорд Гарт был очаровательным, красивым и говорил, что тоже любит меня. Я была слишком юной и поверила ему безоговорочно. Но он лгал. Он говорил это всем женщинам, а потом соблазнял их. Никогда не поступай так, Девин. Никогда не произноси этих слов, если они идут не от сердца.

Даже после того, как он перестал преследовать меня, добившись своего, я думала, что он женится на мне. Я не знала, что он уже был женат и даже имел детей. Он не признавался в этом до тех пор, пока я не отыскала его и не рассказала о тебе. Это меня сокрушило. Мне вдруг открылась его истинная натура. Он был всего лишь бессердечным развратником, а вовсе не человеком, которым ты бы мог гордиться. Он даже не принес своих извинений за то, что сотворил со мной, и думал, что, подарив мне дом, щедро расплатился за то, что погубил меня. Он посмел предложить мне отдать тебя в сиротский приют — самое простое решение! Вот таков зачавший тебя человек. Разумеется, я тебя никуда не отдала. Ты еще не родился, а я тебя уже любила.

Ты можешь спросить, почему я рассказываю тебе об этом теперь. Должна признаться, что я по-прежнему любила Гарта Калли, несмотря на его подлое предательство, и была очень несчастлива. И все-таки я лелеяла глупую надежду — вдруг в один прекрасный день он оставит свою семью и придет к нам? Эту надежду дарил мне его интерес к тебе после твоего рождения. Сам он не хотел тебя видеть, но прислал своего друга, лорда Вулзли. Это был единственный его хороший поступок по отношению ко мне. На любовь лорда Вулзли я могла положиться, но это письмо не про Лоренса.

Кончилось тем, что у меня не осталось к твоему отцу никаких чувств, кроме презрения, которого он и заслуживал. Это все, что я испытываю к нему сегодня. Ты уже взрослый мужчина, ты имеешь право знать, кто он такой, и составить свое мнение о нем. Может быть, он изменился и сожалеет о том, каким был когда-то. Полагаю, возможно все, и если это так, мне жаль, что я рассказала тебе правду.

И последнее. Знай, то, что мне пришлось отослать тебя к моему брату, разбило мне сердце, но становилось все труднее и труднее лгать тебе. Ты был таким умным мальчиком и слишком быстро начал разбираться, что к чему. А я боялась, что не выдержу и расскажу тебе правду до того, как ты подрастешь и сумеешь все по-настоящему понять. Больше всего я боялась, что ты захочешь встретиться с Гартом и он произведет на тебя впечатление, может быть, даже понравится тебе. Он умел быть очень обаятельным, если это служило его целям. Вот этой мысли я просто не могла вынести. Поверь, я не собиралась оставлять тебя в деревне навсегда, мне тебя очень не хватало. Но оказалось, что я ждала слишком долго и уже не могу забрать тебя домой».

Еще до того как Девин прочитал последние слова, в его груди возник тяжелый узел. Гнев на мать, с которым он так мучительно жил все эти годы, медленно таял, и слезы лились у него из глаз. Она не бросила его. Она пыталась уберечь его от мужчины, которого презирала, мужчины, который сейчас хочет его смерти. Но какая ирония! Ради него она надеялась, что Гарт Калли может измениться к лучшему, а он изменился только к худшему. Но зато теперь Девин знал, кто его враг.

— Мне нужно поговорить с вами, Рейфел, если у вас есть свободная минута, — сказал Девин.

Брат Аманды вышел из дома и закрыл за собой парадную дверь. Понятно, что выглядел он при этом несколько растерянно — Девин послал за ним дворецкого и сейчас стоял, придерживая поводья своего коня.

— Насколько я понимаю, внутрь вы заходить не хотите?

— Нет, я пока не хочу видеть Аманду.

— Почему вдруг? Эти несколько дней после вашего исчезновения она ведет себя чертовски странно. — И тут Рейфел усмехнулся. — Чахнет по вам?

Учитывая, что Рейфел полностью изменил свое отношение к Девину (буквально намекает, что Девину следует поухаживать за его сестрой!), это будет двойной удар для него. Но лучше сказать правду.

— Я еду в Лондон, чтобы встретиться с отцом.

— Думал, ваш отец умер.

— С моим настоящим отцом.