Эйлин Драйер - Как истинный джентльмен

Да нет, не «могла», а уже полюбила.

Даже ощущая вес его тела, она испытывала горькое чувство потери. Его проворные руки принялись расшнуровывать ее корсет, и Грейс была готова на все, чтобы он остался с ней. Ее тело таяло, испытывая голод, и ей хотелось, чтобы так было всегда. Она должна иметь право на это чувство.

И чтобы Диккан испытывал то же самое.

Когда он коснулся губами ее груди, она тут же позабыла о любви и могла думать лишь о наслаждении.

— Боже мой! — воскликнула Грейс, притягивая к себе его голову. — Это так приятно!

Он улыбнулся:

— Рад, что тебе понравилось. Досадно, что я раньше не заметил, какая у тебя красивая грудь.

Грейс опустила глаза и заметила, что он уже успел стянуть с нее платье до пояса.

Диккан усмехнулся, касаясь пальцами ее соска. Грейс пронзила волна острого наслаждения, и она изогнула спину.

— Я хочу тебя, Диккан!

Это остановило его. Волосы у него были взъерошены, глаза затуманены, а лицо внезапно стало задумчивым.

— Нет, — ответил он, целуя ее в лоб. — Если мы останемся здесь, я просто снова возьму тебя, а это нечестно.

Грейс обиженно фыркнула и села. Ей стало холодно.

— Кажется, я не жаловалась.

Он поднялся на ноги и протянул ей руку.

— Ты сказала, что хочешь попробовать все. Идем.

Ухватившись за руку Диккана, Грейс поднялась, и он снова поцеловал ее, бережно обхватив голову, крепко прижимая к себе и придерживая за талию, чтобы она вдруг не упала на пол. Грейс раздела его, используя это как предлог, чтобы изучить его худощавое, мускулистое тело. Она чуть снова не опустилась на колени, но он со смехом притянул ее к себе и снова поцеловал: игриво, страстно, глубоко, так что Грейс уже еле держалась на ногах. Он так крепко прижал ее к себе, что она едва могла дышать, а когда наконец отпустил, вся ее одежда каким-то волшебным образом уже оказалась на полу. Грейс попыталась увернуться, но Диккан снова привлек ее к себе.

— Мне придется тебя привязать? — спросил он.

— Нет…

Он усмехнулся, и ее колени превратились в желе. Внезапно он схватил свой шейный платок и связал ей руки, как тогда Мине.

— Как хорошо, что изобрели платки, — сердито произнесла Грейс, пытаясь развязать руки и совершенно позабыв про свою наготу. — Иначе все твои любовницы давно бы сбежали.

Он похотливо ухмыльнулся. Повернув Грейс, он прижался к ней сзади и прошептал на ухо:

— Но ты же ведь не хочешь сбежать?

От этого легкого шепота и знакомого прикосновения она вся вспыхнула и встрепенулась. Но на этот раз все было немного иначе: Диккан был рядом, так близко, он словно обволакивал ее, и она чувствовала себя любимой.

— И что теперь? — чуть слышно, волнуясь, прошептала Грейс.

— Это ты должна мне сказать, — пробормотал он в ответ. Он обхватил ее маленькие груди и принялся поглаживать их, проводя пальцем по чувствительным соскам, пока она чуть не закричала от нетерпения.

— Что я могу сказать? — снова шепотом спросила она. — Я ведь связана.

Диккан поцеловал чувствительную мочку уха и обдал ее горячим дыханием, от чего Грейс вся задрожала. Ее тело было словно в огне, и в то же время по коже пробегал озноб до самых кончиков пальцев. Грейс хотелось, чтобы Диккан больше не мог сдерживаться. Хотелось, чтобы он снова утратил над собой контроль.

— Возьми меня, — простонала она, откидывая назад голову.

Он ухватил ее запястья и привязал их к столбику кровати. Теперь, когда Диккан стоял у нее за спиной, она чувствовала прикосновение его возбужденной плоти. Она дрожала, с трудом втягивая воздух ртом, и сгорала от нетерпения.

И тут он сделал то, чего Грейс никак не ожидала. Завязал ей глаза. Она дернулась.

— Тогда ты этого не делал.

— Знаю. Но разве тебе не хочется чего-то новенького?

Ей казалось, будто она балансирует на краю отвесной пропасти. Она была обнажена, уязвима, покорна. Он стоял сзади, не прикасаясь к ней, но она чувствовала исходящий от него жар. Она трепетала от возбуждения и неуверенности. Это был ее выбор. Доверяет ли она ему?

— Да, — ответила Грейс, немного успокаиваясь, — я этого хочу.

— Тогда расставь ноги.

Она задрожала от волнения. Прохладный воздух обдувал ее тело. В глазах потемнело, и она слышала лишь тяжелое, хриплое дыхание Диккана и звук его шагов.

— Наклонись.

Она повиновалась. И чувствовала себя еще более испуганной, еще более хрупкой. Он еще не прикоснулся к ней, а она уже как будто разлетелась на мириады осколков. Воздух обвевал ее обнаженную кожу. Она слышала лишь собственное дыхание. Биение сердца. Чувствовала острый запах Диккана, запах страсти и непроглядной ночи. Тайны и наслаждения. Внезапно его мозолистый палец коснулся ее тела.

— Скажи мне.

Грейс ахнула, словно ее обожгло, и выгнула спину. Всего одно прикосновение вызвало в ней целую бурю эмоций.

— Я хочу все испытать, — произнесла она, стараясь не застонать. — Я хочу тебя.

Диккан ухватил пальцами ее сосок и принялся ласкать его. Грейс застонала.

— Ты хочешь этого прямо сейчас? — пробормотал он.

— Да, — прошипела она, приходя в бешенство от нетерпения.

И он послушался. Он овладел ею с такой мощью, что она вскрикнула, ощущая себя буквально захваченной им. Придерживая ее железной хваткой, он продолжал все глубже проникать в ее тело. Чуть сбавил темп, подался назад, и Грейс прикусила губу, чтобы не начать снова умолять.

На этот раз он продержался дольше. В пылу страсти Диккан бормотал слова одобрения, ласковые слова, делая ее своей, разрушая все ее привычные представления и стереотипы. Ее захлестнула волна ощущений: острый и жаркий водоворот, наслаждение и боль, о которых она раньше ничего не знала. Грейс тяжело дышала, словно пробежала много миль. Она подалась назад, чтобы быть ближе к нему, и скоро вся комната наполнилась их шумным дыханием.

Чувства обуревали Грейс. Внутри словно взорвался фейерверк, разлетелись искры и прогремели пушки. Она услышала свой громкий восторженный крик. Услышала задыхающийся смех Диккана, и его руки так крепко сжали ее, что утром наверняка на теле появятся синяки. Он припал к ней, как будто не мог жить без нее. Он весь дрожал, и снова ее пронзил восторг от того, что она, Грейс Фэрчайлд, сумела поставить Диккана Хиллиарда на колени. Все-таки настояла на своем!

Она чуть было не сказала ему о своей любви, о том, что всю оставшуюся жизнь будет вспоминать этот миг. Она чуть было не выдала правду. В тот момент она была готова на все, чтобы подобное когда-нибудь повторилось.

Но худшее было еще впереди, потому что после этого безумного, животного действа Диккан развязал ее руки, швырнул в сторону повязку и отнес ее на роскошную постель, где снова любил ее, на этот раз нежно и медленно, с улыбкой, которая могла бы растопить самое каменное сердце.