Сара Маклейн - Десять правил обольщения

Таунсенд-Парк

Данскрофт, Йоркшир

Леди Изабель Таунсенд стояла в убогой гостиной единственного дома, который она знала, тщетно пытаясь унять шум в ушах. Она сосредоточила взгляд на бледном тощем мужчине, представшем перед ней.

— Вас послал мой отец?

— Совершенно верно.

— Вас не затруднит повторить последнюю фразу? — Должно быть, она неправильно расслышала слова, слетевшие с языка этого непрошеного посетителя.

Он улыбнулся. При виде этой улыбки на пустом непривлекательном лице Изабель ощутила неприятный спазм в животе.

— Нисколько, — протяжно произнес он, и это слово словно зависло между ними во внезапно ставшей слишком тесной комнате. — Мы помолвлены.

— А под «мы»… я так понимаю, вы подразумеваете…

— Вас. И меня. Мы должны пожениться.

Изабель покачала головой:

— Простите, как вас?..

Он помолчал, явно обескураженный ее невнимательностью.

— Аспертон. Лайонел Аспертон.

Изабель отметила в уме, что справится о злополучном имени позже. Сейчас следовало разобраться с мужчиной. Он показался ей не слишком умным. И неудивительно. Она уже давно поняла, что мужчины из круга знакомых ее отца редко обнаруживают проблески интеллекта.

— И как же случилось, что мы оказались помолвлены, мистер Аспертон?

— Я вас выиграл. Отец поставил вас на кон.

— Ну разумеется, поставил. — Изабель резко, с раздражением выдохнула. — Против?

— Одной сотни фунтов.

— Ну что ж. Это больше, чем обычно.

Аспертон, оставив без внимания ее загадочные слова, подступил на шаг ближе. В его улыбке добавилось самоуверенности.

— Я выиграл партию. Вы моя. По праву. — Он протянул руку и провел пальцем по ее щеке, затем добавил, понизив голос до шепота: — Думаю, мы оба останемся довольны.

Девушка осталась неподвижной, усилием воли сдерживая дрожь.

— Я в этом не уверена.

Он наклонился и ткнулся в нее губами — красными и гладкими. Изабель отшатнулась, стараясь держаться на расстоянии.

— Тогда мне придется убедить вас иначе, — сказал он.

Она увернулась и отгородилась от него старым потертым креслом, подвинув его так, что оно оказалось между ними. Глаза мужчины сверкнули, и он последовал за ней, стараясь подойти ближе.

Ему нравилась охота.

Изабель решила положить этому конец. Немедленно.

— Боюсь, вы напрасно проделали столь долгий путь, мистер Аспертон. Видите ли, я уже достаточно давно достигла совершеннолетия. Мой отец… — Она на мгновение умолкла, словно при этом слове ощутила горький привкус во рту. — Должно быть, совсем лишился рассудка. Ему следовало бы быть умнее и не использовать меня как ставку в игре. Это никогда не срабатывало прежде и, уж конечно, не сработает сейчас.

Мужчина застыл, его глаза широко раскрылись.

— Он делал это прежде?

«И много раз».

— Как я понимаю, по-вашему, проиграть в карты единственную дочь один раз — это честная игра. Но если отец проделывал это неоднократно, вы чувствуете себя уязвленным. Боюсь, мистер Аспертон, что вы уже седьмой мужчина, явившийся сюда, чтобы объявить меня своей невестой. — Она не смогла сдержать улыбки при виде его изумления. — И вы же будете седьмым неудачником, который покинет Таунсенд-Парк неженатым.

Аспертон беззвучно открывал и закрывал рот — его мясистые губы напомнили Изабель треску.

— Так дело не пойдет! Мне обещали жену! Дочь графа! — прокричал он высоким гнусавым голосом — тем самым, который у Изабель всегда ассоциировался с отвратительными бездельниками, состоявшими в приятельских отношениях с ее отцом.

Изабель, скрестив руки на груди, окинула разгневанного мужчину самым сочувственным взглядом.

— Полагаю, он также намекал на значительное приданое?

Глаза мужчины вспыхнули, словно до него наконец дошло.

— Именно так.

Изабель стало его почти жаль. Почти.

— Ну что ж, боюсь, ничего подобного тоже нет. — Мужчина нахмурился. — Не хотите ли чаю?

Изабель терпеливо наблюдала, как неповоротливые шестеренки в мозгу Аспертона медленно повернулись, и он возгласил:

— Нет! Я не хочу чаю! Я приехал сюда за женой и, клянусь всем святым, с ней я и уеду! С вами!

Стараясь сохранять невозмутимый вид, Изабель со вздохом сказала:

— Я очень надеюсь, что до этого не дойдет.

Он выпятил грудь при этих словах, не догадываясь, что она имеет в виду.

— Но я не покину этот дом без жены, которую мне обещали! Вы принадлежите мне! По праву!

И тут он рванулся к ней. Все они так поступали. Изабель отступила в сторону, и он по инерции вылетел сквозь открытую дверь в холл.

Где его ожидали женщины.

Изабель последовала за ним, наблюдая, как он изумленно застыл, наткнувшись на трех женщин, стоявших там подобно отлично вымуштрованным солдатам, образуя защитный заслон между ним и парадной дверью в дом. Несомненно, он никогда прежде не сталкивался ни с чем подобным.

Он обернулся к Изабель:

— Что это значит?

Мисс конюший хлестнула свернутым хлыстом по бедру, и звук этого удара заставил Аспертона вздрогнуть.

— Нам не нравится, что вы повышаете голос на леди, сэр.

Изабель увидела, как задрожал кадык на его тощем горле.

— Я… я…

— Прежде всего вы не джентльмен, судя по тому, как вы вылетели из этой комнаты. — Кухарка указала своей большой тяжелой скалкой в сторону гостиной.

Аспертон снова взглянул на Изабель, но та лишь слегка пожала плечами.

— Наверняка вы и в мыслях не имели наброситься на леди Изабель подобным образом. — Это вмешалась мисс дворецкий, затянутая в мундир, с галстуком на шее, лениво исследуя пальцем лезвие сабли, которую держала в руках. Изабель изо всех сил старалась не смотреть на пустое место на стене, откуда было взято это старинное — и, похоже, совершенно тупое — оружие.

Господь явно не обделил трех женщин актерским даром.