Барбара Картленд - Путешествие в рай

— Его Зазнайство наверняка собирался произвести впечатление на испанцев! — язвительно заметил Спайдер. — Но теперь здесь будет спать хозяин.

Он собрался выйти из каюты, когда Камала увидела вторую дверь.

Открыв ее, она поняла, что на этом корабле каюты были проходными и здесь не было необходимости делать тайные ходы в шкафах. Спайдер последовал за ней, и в свете фонаря, который он держал, Камала увидела, что следующая каюта, по всей видимости, предназначалась для нее или Хосефы.

Кровать, сделанная из серебра, была заправлена постельным бельем из белого и розового атласа. На полу лежал прекрасный голубой ковер, сотканный руками искусных мексиканских ремесленников. Не менее красивы были и голубые, в тон ковру, занавески на иллюминаторах.

— Это будет моя каюта, — улыбнулась Камала.

— Я вижу, что на этом корабле есть много полезных вещей, мисс, из которых я смогу сшить для вас платье, — с удовлетворением отметил Спайдер.

С этими словами он распахнул дверцы платяного шкафа, занимавшего почти всю стену каюты, и тут же с удивлением принялся рассматривать его содержимое.

Шкаф был завешан платьями всех мыслимых фасонов и расцветок, ярких, как оперение мексиканских попугаев.

— Они, должно быть, приготовлены для Хосефы, — предположила Камала.

— В таком случае я смогу без особого труда перешить их для вас, мисс, — сказал Спайдер. — Упомянутая вами дама будет пошире в талии, но примерно такого же роста, что и вы. Я краем уха слышал, что бо́льшая часть ее платьев была привезена из Испании или Франции. Какая же она счастливица!

Камала была уверена, что, стань она женой дона Мигеля, все эти фантастические наряды пришлось бы носить ей самой. Впрочем, сейчас для нее важнее было другое — во что одеться после долгого пребывания в воде.

Спайдер опустил фонарь.

— Если вы немного позже собираетесь выйти на палубу, мисс, когда мы будем в море, вам понадобится теплая одежда, — сказал он чуть сварливым голосом заботливой няньки. — Я вижу, что здесь есть накидка, которая вам отлично подойдет. Вы будете прекрасно в ней выглядеть.

Спайдер вытащил из шкафа платье и накидку и бросил их на кровать. Затем издал радостный возглас, обнаружив пару туфелек, которые положил на кровать рядом с одеждой.

— В этом плавании вас будет очень легко одевать, мисс, прошу прощения за подобное выражение. А вот хозяину те испанские сюртуки будут узковаты в плечах.

Спайдер зажег масляные лампы, привинченные к стенам каюты, и вышел, оставив Камалу одну. Она скинула черную шелковую мантию, вытерлась насухо полотенцем, которое нашла возле умывальника, и начала одеваться.

Увы, ей было трудно выбирать платье, когда она все время слышала у себя над головой шлепанье босых ног по палубе и приглушенные голоса.

Что, если не будет попутного ветра и они не смогут выйти в море?

Вскоре она услышала, как поднимают якорь, но несколько секунд ей все еще казалось, что корабль остается на месте.

Камала ощутила, что больше не в силах выдержать напряжение. Она торопливо надела платье, набросила на плечи накидку и выбралась из каюты на палубу.

Оглядевшись по сторонам, она одновременно вскрикнула и издала вздох облегчения. Корабль плыл!

Не слишком быстро, однако они уже почти вышли из вод лагуны.

Конрад стоял у штурвала. По выражению его лица Камала безошибочно определила: в эти мгновения главная его задача — благополучно вывести корабль в море и проскользнуть мимо шхун и рыбачьих лодок, стоявших на якоре.

Она подошла к нему и встала рядом. Конрад ничего не сказал, и она решила, что он не заметил ее.

— С тобой все в порядке? — наконец произнес он.

— Мы плывем!

— Да, слава богу. В море нам будет дуть попутный ветер.

— Ты не забыл о флаге на мачте?

— Нет. Посмотри сама! — ответил он.

Камала сделала шаг в сторону, чтобы окончательно убедиться в том, что они смогут благополучно выйти в море. Флаг трепетал яркой звездочкой надежды. Камала облегченно вздохнула.

— Как ты понимаешь, плавание будет трудным, — сказал Конрад. — Мы доберемся до Гаваны лишь через четыре-пять дней, если нам будет сопутствовать ветер. Но нас всего четырнадцать человек, а для корабля такого размера требуется сорок-пятьдесят матросов.

— Смею заметить, сэр, — раздался у них за спиной голос с отчетливым шотландским акцентом, — что вы существенно занизили число, сказав, что нас всего четырнадцать.

Камала обернулась и увидела капитана Макдональда.

— Занизил? — удивился Конрад.

— Конечно, сэр, — подтвердил шотландец. — Я полагаю, что каждый из трех английских капитанов равен трем местным матросам. Таким образом, вместе со Спайдером нас двадцать. Это как раз половина требуемого количества, но порой нужно быть благодарным даже за такие мелочи.

Конрад рассмеялся:

— Я действительно благодарен, Макдональд, хотя вы можете думать иначе! Марсели вы уже поставили?

— И подняли все паруса корабля, — ответил шотландец.

— Скоро наступит рассвет, и нам нужно будет поймать ветер, — заметил Конрад.

Не успел он это произнести, как Камала почувствовала дуновение, взметнувшее ее волосы. Ага, значит, они уже почти вышли в открытое море!

Посмотрев в сторону горизонта, она увидела, что уже начинает брезжить рассвет. Скоро станет светло и солнце пошлет им первые лучи надежды.

Камала не запомнила подробностей следующих четырех дней. Патрульные корабли, замечая голубой флаг на мачте, позволяли им беспрепятственно следовать дальше, и вскоре они оказались в открытом море и взяли курс на Гавану.

Ветер окреп, и спустя какое-то время им удалось развить приличную скорость. Несмотря на благодушные слова Макдональда, силами четырнадцати человек было невозможно надлежащим образом управляться с таким большим кораблем, как "Санта-Мария".

Камале и Спайдеру постоянно, днем и ночью, приходилось заниматься приготовлением пищи и каждый час варить кофе, чтобы не дать мужчинам уснуть.

О регулярных вахтах не могло быть и речи. Матросы спали только тогда, когда уже не было сил стоять на ногах. Камала привыкла к тому, что прямо у нее на глазах они валились на палубу и, поспав не более часа, снова брались за начатую работу.

Конрад вдохновлял их своим примером.

Дело было даже не в том, что он постоянно носил на шее амулет Зомбы, а в силе его характера, целеустремленности и решительности. Это заставляло матросов не просто повиноваться ему, а пытаться понравиться, заслужить его похвалу.

Стоило ему сказать, что нужно изменить положение парусов, как они, не мешкая ни секунды, бросались выполнять его распоряжение и с ловкостью обезьян карабкались на мачты, которые раскачивались в такт движению волн.