Свободное сердце

Помотав головой, чтобы прогнать грустные мысли, Кейла подплыла к каменному острову посреди бассейна и подтянулась на руках, усаживаясь на камень. Наблюдающие за ней глаза жадно впитывали в себя каждый сантиметр ее блестящей бронзовой кожи. Толстые стены не позволили возбужденному вдоху Джессики достигнуть ее слуха. Женщина сладко потянулась, открывая взору девушки самые сокровенные уголки своего тела. Она улеглась на спину, расслабилась , прикрыв глаза , и снова погрузилась в свои непростые думы.

Вдруг ее глаза резко распахнулись, она вспомнила, как Джессика смотрела на нее, во время их поездки верхом домой. Она так долго смотрела ей в глаза: глубоко, искательно, а когда очнулась, то смутилась, попыталась отвернуться.

Женщина припомнила слова, произнесенные ее другом: « Твои глаза становятся пурпурными в лунном свете… Это очень красиво…»? Темные брови сошлись к переносице. Что это было? Возвращаясь к событиям той ночи, Кейла припомнила, как Джессика , уже напившись, не отрываясь, смотрела на нее. Женщина вспыхнула и задумалась.

Хмммм. Кейла старалась припомнить каждый день, проведенный с Джессикой. Девушка была очаровательна, игрива и добра, да к тому же еще и поразительно красива, невинна, она так трогательно краснела , всякий раз, когда они затрагивали какую-нибудь щекотливую тему. Девушка хотела друга, и увидела его в Кейле. Может быть, она сможет увидеть нечто большее? Поймет ли, сможет ли принять такие отношения между ними?

Кейла фыркнула. – Джессика – благородная леди. – сказала она себе. – Поверить в то, что она будет с тобой – это несбыточные мечты. Если ты признаешься ей, она может так смутиться, что никогда больше не захочет разговаривать с тобой. Она сделала так много добра для тебя. Она твой первый и единственный друг… и нет смысла рисковать ею ради призрачной надежды.

Кроме того, была еще причина, почему Кейла была неуверенна в том, стоит ли открываться Джессике… эта причина была с ней с тех пор, как она себя помнила.

Страх.

Ее чувства были настолько сильны, что пугали ее… ужасно. Неужели она еще способна была на чувства, что росли у нее в груди? Неужели внутри ее разбитого сердца осталось что-то, похожее на любовь? Или жизнь в рабстве, непрерывные страдания, грязь человеческих душ, отняли у нее способность просто тихо греться в лучах чистой любви? Может ли она доверять кому-то так, как она хотела верить Джессике?

Вздохнув, Кейла поняла, что ответов на эти вопросы ей ждать не от куда. Только время скажет, сможет ли она выдержать такие чувства. Она будет наблюдать за Джессикой, чтобы понять, сможет ли девушка разделить с ней ее любовь. И если сможет, то так тому и быть. А сейчас ее друг страдал жестоким похмельем, и ей предстояло отвлечь ее от горестных мыслей.

Усмехнувшись, Кейла скатилась в воду и наполовину шагом, наполовину вплавь поспешила к берегу. Неохотно выбравшись из воды, женщина насухо вытерлась, натянула на себя чистую одежду и пошла к двери.

Джессика проследила за ее удаляющейся спиной, еще ошеломленная, с лицом, залитым сильнейшим румянцем. – О, Боже! – выдавила она из себя через некоторое время. Разум все еще был погружен в восхитительное зрелище, которое только что воочию видела Джес. Но теперь Кейла ушла, и пора возвращаться в комнату, чтобы не столкнуться в дверях с темноволосой женщиной.

– Точно… пора… – Ее тело было все еще как ватное, кровь неистово пульсировала в каждой жилке… особенно в некоторых местах. Она ощущало теплую влагу между ног, раньше такого не было, но она знала, откуда это взялось. Желание было слишком сильно и требовало удовлетворения. С трудом переставляя непослушные ноги, Джессика двинулась в комнату.

По дороге обратно пришел в себя разум. – Ну вот, и стоило так терзаться и пропустить такое удовольствие?

Джессика безучастно мотнула головой. У нее перед глазами все еще была Кейла, вода омывала ее стройные ноги, забиралась во впадинку пупка и достигала груди с темными сосками на бронзовой коже.

– И как теперь я буду смотреть ей в глаза, – простонала она, представляя, что бы она могла делать с великолепным подтянутым нагим телом Кейлы, воображение никак не унималось. Она снова тряхнула головой, безуспешно пытаясь отогнать образы, толпами роившиеся в ней. – Это будет чересчур сложно!

Не желая рушить положительные эмоции, ее воображение одернуло себя и престало мучить Джессику. Обрадовавшись, девушка попыталась унять жар, все еще бушующий в ее молодом теле. Зардевшись, Джессика увидела, что ее одежда влажная от желания.

– Господи, хотела бы я знать, о чем она там говорила сама с собой , – задумалась Джессика. Глазок позволял наблюдать за купальней, но не давал расслышать ни звука, уж слишком толстыми были стены. – Она выглядела обеспокоенной. – внезапная мысль потрясла ее. – Ты же не думаешь, что она заметила твои чувства? В смысле, вчера ты была пьяна, может, сболтнула чего лишнего, а теперь не помнишь?

Она мысленно вернулась в ту ночь и перебрала все события. Было несколько мгновений, когда Джессику заворожила привлекательность Кейлы, но ничего откровенно наводящего на мысли о ее чувствах она не делала. – Нет, заверил ее разум через несколько минут, – Она не могла догадаться. Наверное, ее тревожит что-то другое.

– Может моя мать ей сказала что-то, – размышляла девушка. – Может, Кейла не все мне рассказала?

– Не исключено. Но об этом можно подумать и позже. Возвращайся в свою постель, прежде чем появится Кейла и обнаружит твою пропажу. И, ради Бога, постарайся выглядеть хоть немного несчастной! Должно быть похоже, что ты страдаешь тяжелейшим похмельем, помнишь?

– Точно… похмелье. Так или иначе, а головная боль прошла, интересно, как?

– Она прошла совершенно естественно, – отозвался разум, – сама собой.

– Правда? А я думала, что буду весь день мучиться.

Болезненные пульсации снова постучались в виски. – Вот, – получите ее обратно, – коварно сказал разум, – Довольна?

Джессика снова схватилась за голову и вздохнула. – А вот это уже было не обязательно. – пробормотала она. – я и так спешу. – Она открыла потайную дверь и нырнула в кровать. – Знаешь, а с тобой не легко.

Ее разум согласно кивнул.

Остальную часть дня Джессика спокойно учила Кейлу играть в нарды. Женщина, как обычно, схватывала все на лету. Девушка весьма преуспела в симуляции похмельного синдрома, особенно, когда заметила, что это умиляет Кейлу. Она так долго оплакивала свою несчастную больную голову, что Кейле пришлось нежно помассировать ее, облегчая боль, от чего Джессика получила несказанное удовольствие.

Нежные прикосновения ее длинных чувствительных пальцев, пробегающих по ее волосам, нежно, но настойчиво надавливающих то здесь, то там, расслабляли и почти погрузили ее в сон. В этот раз она не так бурно реагировала на касания женщины, а тихо и спокойно впитывала в себя нежность ее темноволосого друга. Ее необузданное воображение на сей раз покорно молчало, позволив просто наслаждаться близостью женщины, которая так искренне пыталась облегчить ее страдания.