Ирена Гарда - Кассандра. Пророческая бездна

Агамемнон не знал, что делать: ему было жалко милую, воспитанную Поликсену, но, с другой стороны, не мог же он пойти против своих товарищей по оружию, тем более что Неоптолема поддержал Одиссей. Сукин сын влез на импровизированную трибуну и долго расхваливал Ахилла, а потом заявил, что его товарищ по оружию заслужил этот дар и что если не чтить героев, то в следующий раз они не поедут никуда. Как же Агамемнону хотелось свернуть тогда шею любимому другу!

Для Кассандры эта новость стала страшным ударом. Среди множества видений Поликсена не появлялась ни разу – и вот теперь она теряет последнего близкого человека! Ползая на коленях за царственным любовником по палатке среди гор золотой утвари и связок ковров, она молила взять ее вместо младшей сестры, но Агамемнон вдруг рассвирепел и заявил, что готов отправить Кассандру под жертвенный нож, но Поликсену при этом все равно зарежут, чтоб Неоптолема Керы забрали! И как только этот кошмар закончится, они сразу поднимут парус, даже если будет шторм.

Чтобы хоть как-то подготовить мать с сестрой к готовящейся трагедии, Кассандра явилась к ним в палатку с целой горой разных вкусных вещей. Ей хотелось скрасить младшей сестре хоть немного последние минуты жизни.

Умная Гекуба сразу почувствовала подвох, и отправив Поликсену к колодцу за водой, потребовала объяснений. Услышав, что ждет ее младшую дочь, она вскрикнула и схватилась за сердце. Даже у железных людей есть предел выносливости, и она его перешла. Впервые после гибели Гектора из ее глаз покатились слезы, и она стала упрекать Кассандру в черствости и неумении объяснить Агамемнону, что для нее дочь – это последний якорь в жизни.

Понимая состояние матери, Кассандра молча терпела упреки, как вдруг заметила, что они не одни. Легкая на ноги Поликсена уже успела вернуться от колодца и в волнении слушала материнский монолог, начиная догадываться, о ком идет речь.

Молча поставив на маленький столик кувшин с холодной водой, она посмотрела прекрасными оленьими глазами на Кассандру и Гекубу, и улыбнулась обеим своей кроткой улыбкой.

– Мама, сестра, не надо отчаиваться. Я уже не маленькая и сама могу за себя постоять. И я решила, что готова пойти под нож. Мамочка, пойми меня правильно: я не хочу всю жизнь быть рабыней и угождать капризному господину и его вздорной жене. Я родилась царской дочерью и царской дочерью хочу покинуть этот мир. Только вы обе, пожалуйста, не ходите за мной, когда меня поведут к могиле Ахилла, а то, переживая за вас, я не смогу должным образом приготовиться к смерти. Хорошо? Я хочу, чтобы мой отец, мои братья и сестры гордились мною, а не стыдились, что их Поликсена стала рабыней.

– Все будет как ты скажешь, сестренка, – кивнула Кассандра.

– Деточка моя, – прошелестела обессилено Гекуба, без сил валясь на скамейку.

Возможно, бывшая царица Трои хотела что-то добавить, но в это время в палатку ввалились два дюжих ахейца, вооруженных мечами и копьями.

Обежав глазами лица присутствующих, они дружно повернулись к побледневшей Поликсене:

– Пойдем, царевна, тебя ждет Ахилл.

Было видно, что им очень жаль девушку, только собиравшуюся вступать во взрослую жизнь. Ее широко распахнутые «оленьи» глаза произвели свое обычное впечатление, и старший из них повторил уже совсем другим тоном:

– Пойдем, Поликсена, пожалуйста.

– Не забирайте у меня дочь, – глухо попросила Гекуба.

– Да не убивайся ты так, мамаша. Ахилл у нас герой из героев. Твоей дочке будет с ним хорошо, – попытался успокоить расстроенную мать тот, что помоложе.

– Не могли бы вы нас ненадолго оставить? – попросила конвоиров Кассандра. – Поверьте, она никуда не убежит.

– Только побыстрее, – промямлил младший из них.

– Ну, давайте прощаться, – поднялась со своего места Поликсена. – Не хочу рассиживаться.

Они обнялись и поцеловались. Кассандра посмотрела на сестру и удивилась произошедшей перемене. Лицо девушки светилось каким-то неземным светом, и взгляд такой, будто смотрит из глубины воды.

– Прощай, Кассандра. Надеюсь, что ты выполнишь то, что задумала.

– Прощай, Поликсена. Не уходи далеко от переправы Харона. Я тоже скоро там буду.

– Прощай, доченька. Ты настоящая троянская царевна. Отец бы гордился тобой.

Отряхнувшись и пригладив волосы, Поликсена вышла за порог палатки, словно отправилась в гости к подруге, а не на казнь. В бессильной ярости Кассандра заскрипела зубами и стукнула кулаком по столу, отчего подскочили и рассыпались по полу все вкусности, которыми она хотела побаловать сестру.

А Поликсена в это время легко поднималась на курган, насыпанный над могилой Ахилла. Там, на самом верху, стоял Неоптолем, держа в руках обнаженный меч. При виде поднимавшейся к нему девушки он как-то сник и постарел на несколько лет.

– Прости меня, царевна, – произнес тихо сын Ахилла, но девушка не услышала его шепот, погруженная в свои мысли.

Тогда Неополем кивнул «младшему» конвоиру девушки, чтобы он придержал ее, но Поликсена стряхнула его руки со своих плеч.

– Единственная просьба, с которой я обращаюсь к тебе, Неоптолем. Пусть никто из ахейцев не прикасается ко мне. Я сделаю все сама, и сойду в Аид свободной.

На следующий день корабль Неоптолема отбыл на родину. С ним вместе поплыла и Андромаха, глядевшая во все глаза на берег, на котором у самой кромки воды стояли две женщины – все, что осталось от огромной семьи.

Ненадолго пережила младшую дочь Гекуба. Агамемнон сам проследил, чтобы тело Поликсены было отдано матери для погребения. Но не успела она положить труп Поликсены на костер, как к берегу прибило бездыханное тело ее сына, того, кого она отправила под защиту дружественной державы. Узнав о гибели Трои, тамошний царь, не мудрствуя лукаво, приказал убить мальчика, присвоив себе троянские сокровища. Почерневшая Гекуба молча обмыла тело сына и положила его на костер рядом с Поликсеной. Она уже почти не разговаривала, только глаза ее жили на неподвижном лице.

Собрался в плавание и Агамемнон, но перед этим приказал поджечь Трою, из которой вынесли все сокровища, как вор поджигает дом, чтобы замести следы. Кассандра долго смотрела на коня, полыхавшего рядом с храмом Афины, на которого перекинулось с него пламя.