Сара Беннет - Грешные мечты

Синклер едва сдержал рвущийся из груди стон отчаяния. Он понял, что все это время обманывал себя. Юджиния прочно поселилась в его сердце, и он не знал, как изгнать ее оттуда. Может быть, ему поможет еще одна ночь любви? Но пойдет ли на это Юджиния? Как честный человек, он не мог подло обмануть ее. Только негодяй мог использовать девушку в своих целях, а потом отправить ее в отставку. Синклер знал, что никогда не простит себе, если нанесет Юджинии душевную травму.

Но возможно, ей самой захочется заняться с ним любовью без всяких обязательств или перспектив на будущее…

Синклера охватило волнение. Ему хотелось схватить Юджинию и овладеть ею прямо здесь, на сиденье экипажа. Сначала он посадил бы ее себе на колени. Возможно, она начала бы сопротивляться и брыкаться, но потом отдалась бы на волю страсти. «Это в последний раз, — пообещал бы он ей. — В последний раз перед расставанием».

Юджиния вздохнула бы и покорно кивнула. Фантазия Синклера разыгралась. Он в деталях представил любовные утехи, которым они могли бы предаться, и у него учащенно забилось сердце.

Неожиданно экипаж накренился, и Юджиния оказалась в объятиях Синклера. Ее пронзительный крик испугал его. Тем не менее, чувствуя сильное возбуждение, он стал самозабвенно целовать ее. У него ломило все тело от неутоленного желания, разгоряченная грезами кровь кипела в жилах. Его мечта, его фантазия внезапно начала превращаться в реальность, и Синклер не хотел упускать своего шанса.

Но тут острая боль обожгла его щеку и привела в чувство.

— В чем дело? — воскликнул он, приходя в себя, и только тут понял, что с экипажем творится что-то странное.

Он находился на полу между сиденьями, а Юджиния лежала на нем. Экипаж, сильно накренившись, все еще двигался, но очень медленно. До их слуха доносились хриплые крики кучера, бранившего лошадей. Через несколько секунд экипаж сделал резкий рывок и остановился. Если бы Синклер не был зажат между двумя сиденьями, то его подбросило бы в воздух.

Юджиния вцепилась в него мертвой хваткой. Она прижималась щекой к щеке Синклера и тяжело дышала ему в ухо.

У Синклера болела спина. Кроме того, он лежал, неловко подвернув под себя ногу. Юджиния, как будто почувствовав, что он хочет освободиться от нее, вцепилась еще сильнее.

— Ты меня задушишь, — пробормотал Синклер. — Не бойся, Юджиния, отпусти меня.

Юджиния с большой неохотой села.

— Ты ушиблась? — спросил Синклер.

На ее скуле виднелось красное пятно. На этом месте впоследствии мог образоваться синяк. Синклер дотронулся до ее скулы, и она вздрогнула от боли.

— Со мной все в порядке, — потупив взор, промолвила Юджиния. — Прости, что мне пришлось ударить тебя. Мне не хотелось, чтобы ты целовал меня, а потом обвинял в том, что это я соблазнила тебя.

Синклер понимал, что вел себя довольно странно. Он то говорил о разрыве отношений, то пытался поцеловать Юджинию. Возможно, дело было в том, что он терял голову в ее присутствии. Синклер не узнавал сам себя. Впрочем, он не хотел, чтобы она знала о его чувствах.

Синклер встал и открыл дверцу. Экипаж стоял накреняясь. Выглянув наружу, Синклер понял, в чем дело. Одно из четырех колес соскочило с оси. Роберт успокаивал лошадей, и Синклеру пришлось самому осматривать колеса. Обойдя экипаж, он вернулся к дверце и помог Юджинии выйти. Она не хотела, чтобы он дотрагивался до нее, но Синклер подхватил ее за талию и опустил на землю.

Юджиния сразу отошла в сторону и повернулась к нему спиной. Синклер направился к Роберту, который стоял у экипажа, качая головой.

— Это я во всем виноват, ваша светлость, — промолвил он. — Лужа на дороге оказалась глубже, чем я предполагал.

— Вам нужно было объехать ее! — грозным голосом произнес Синклер.

Вообще-то он был милостив и справедлив со слугами, но сейчас — после грез о Юджинии и неожиданных объятий на полу — его чувства находились в смятении. Поломка оказалась значительной. Задняя ось экипажа накренилась, втулка соскочившего колеса была расколота.

Экипаж требовал ремонта, в нем невозможно было двигаться дальше. Но Синклер не мог ждать. Нельзя было позволить сбежавшей парочке пересечь границу и заключить брак.

— Вы не виноваты в том, что дорога находится в плохом состоянии, — громко сказала Юджиния, обращаясь к кучеру. — Кроме того, если бы вы не были мастером своего дела, экипаж мог перевернуться. Вы спасли нас от серьезных травм или даже от гибели.

Роберт смущенно поклонился ей, тронутый ее заступничеством.

— И все же мне следовало быть осмотрительнее.

— Глупости, вы не могли объехать огромную лужу на скорости.

Синклер с досадой взглянул на свою спутницу.

— Я не обвиняю Роберта в этой аварии, мисс Бельмонт, — сказал он.

— Меня вы тоже ни в чем не обвиняете, ваша светлость? — спросила Юджиния.

Они скрестили сердитые взгляды. Синклер, вздохнув, отвел глаза в сторону, уступая ей победу в этом поединке.

— Возьмите лошадь и поезжайте на постоялый двор за помощью, — распорядился он, обращаясь к кучеру.

— А как же вы, ваша светлость? — всполошился Роберт. — Не можете же вы и миледи оставаться здесь, на дороге. Один Бог знает, сколько времени мне понадобится, чтобы найти помощников и привезти их сюда. Говорят, будто в здешних краях водятся разбойники. Может быть, вы поедете со мной и подождете в гостинице, пока экипаж отремонтируют?

Синклер покачал головой:

— Я продолжу путь. Мы с мисс Бельмонт возьмем лошадей и поскачем верхом. А вы, Роберт, возьмите четвертую лошадь с собой. Так она по крайней мере не попадет в руки разбойников. Как только экипаж отремонтируют, отправляйтесь за нами.

Кучер привык беспрекословно выполнять распоряжения своего господина.

— Слушаюсь, ваша светлость. А как быть с багажом?

— У мисс Бельмонт всего лишь один саквояж, а я возьму с собой вещи первой необходимости.

Пока Синклер собирал вещи в дорогу, Юджиния стояла в сторонке, кутаясь в плащ и притопывая ногами, чтобы согреться. Она видела, что он достал из-под сиденья экипажа пистолет и положил его в свою седельную сумку, а затем сумку и ее саквояж приторочил к сбруе лошадей.

Роберт уехал выполнять приказ своего господина, и после его отъезда установилась тишина, так как Синклер и Юджиния старались не разговаривать друг с другом.

У лошадей из упряжки не было седел, но Юджинию это не смущало. Она была опытной наездницей и умела скакать без седла. Синклер невольно залюбовался ее посадкой, когда она оказалась на лошади. Несмотря на неприязнь к сэру Питеру, Синклер вынужден был отдать ему должное: он научил дочь управляться с лошадьми. Синклер должен был признать, что Юджиния хорошо смотрелась бы в группе местных охотников.