Сара Беннет - Грешные мечты

— Джорджи слегка нагловат, мисс, но я направлю его в нужное русло, — сказал Роберт. — Ведь сумел же я направить в нужное русло герцога. Это было много лет назад.

— Вы давно знаете его, Роберт?

— Да, мисс, с колыбели.

— А я думала, что Синклер всегда отличался образцовым поведением, даже в детстве.

Роберт бросил на нее настороженный взгляд.

— Ну, вообще-то он был далеко не ангел, мисс… Родители отправили его учиться в школу, и будущему герцогу это сильно не нравилось. А потом он втемяшил себе в голову, что станет художником…

— Он увлекся живописью? Писал картины? — с любопытством спросила Юджиния.

— Что-то я разговорился сегодня, мисс, — сдержанно промолвил кучер.

— Обещаю, я ничего никому не скажу, Роберт, — взмолилась Юджиния.

Он кивнул, решив довериться ей.

— Он возмечтал стать художником, мисс. Живописцем. Можете себе представить реакцию герцогини, когда она узнала об этом. Если бы он продул свое наследство в карты, она, конечно, тоже огорчилась бы, но не слишком. Это ведь в порядке вещей в кругу аристократов. А художники, по мнению герцогини, — это неуважаемые в обществе люди, которые ведут богемный образ жизни. Учителя, который поощрял увлечение Синклера, тут же уволили, а Синклеру запретили прикасаться к холсту и краскам под страхом лишения наследства.

Юджинию затрясло от гнева.

— Не переживайте так, мисс, — попытался успокоить ее Роберт. — Синклер нашел другие увлечения, более подходящие для аристократа.

— И они помогли ему стать истинным герцогом, — с презрением сказала Юджиния.

— Не все так плохо, мисс. Став герцогом, Синклер может никого не слушать и заниматься живописью в свое удовольствие. Этому он теперь часто посвящает время. Синклер мало переменился, поверьте мне.

Синклер был художником? Юджиния попыталась представить его картины. Возможно, если она попросит, он и ее нарисует.

Юджинии очень понравилась эта мысль.

Утром Синклер отправился на прогулку верхом. Он наслаждался свежим воздухом и физическими упражнениями после долгого сидения в замкнутом пространстве экипажа. Возвращаясь в конюшню, он увидел Юджинию, которая прогуливалась по саду с каким-то молодым человеком. Они о чем-то увлеченно разговаривали.

— Это Николас, — ответил лорд Ридли, когда Синклер спросил его о незнакомце. — Его отец — крупный арендатор, он содержит земли в полном порядке. Когда-нибудь Николас займет его место. Их семья пользуется в округе заслуженным уважением.

Синклеру явно не нравилось, что Юджиния гуляет по саду с Николасом, и дядя заметил это.

— О Боже, Синклер, ты ли это? С каких пор ты стал ревнителем женской нравственности? И это после того, как ты провел с этой девицей несколько суток наедине?

— Это разные вещи.

— Не вижу никакой разницы. Николас заинтересовался мисс Бельмонт. Ты же сам сказал, что она отклонила твое нескромное предложение.

— Мое предложение было вполне приемлемым, и вы это знаете!

— О да, конечно, мой мальчик. Ты предложил ей роскошные апартаменты и все такое прочее. Странно, что она отказалась. — Глаза лорда Ридли задорно поблескивали. — Но ведь ты не можешь жениться на ней, правда? В таком случае что остается бедной девушке? Ты должен быть заинтересован в том, чтобы хорошо пристроить ее. Я считаю, что Николас для нее — неплохой вариант.

Синклер вовсе не хотел пристраивать Юджинию. Практические соображения дядюшки не нравились ему. Когда дело касалось Юджинии, он не мог быть практичным.

Юджиния удивилась, увидев шагавшего к ней Синклера, одетого в костюм для верховой езды. Мистер Фентон, с которым она гуляла по саду, уже ушел. Он долго рассказывал ей о дочери мясника, на которой хотел жениться.

— Доброе утро, ваша светлость, — с улыбкой промолвила Юджиния, делая реверанс.

— Ваш спутник ушел, мисс Бельмонт? — резко спросил Синклер.

— Ты имеешь в виду мистера Фентона? — заговорила Юджиния привычным тоном. — Да, он ушел. А ты хотел поговорить с ним?

Синклер выглядел озабоченным. Быть может, он получил какие-то известия о Терри и Аннабелле?

— Похоже, мистер Фентон часто бывает здесь, — раздраженно заметил Синклер.

И тут Юджиния все поняла. Синклер приревновал ее к сыну арендатора! Он вообразил, будто Николас ухаживает за ней и собирается сделать предложение.

Юджинии не следовало радоваться тому, что в герцоге взыграло чувство собственника по отношению к ней, но она ничего не могла с собой поделать. Вид мучимого ревностью, расстроенного Синклера тешил ее самолюбие. И она решила подразнить его.

— Да, он приходит каждый день. А вчера появлялся здесь дважды. Знаешь, у этого парня самые синие глаза в мире!

Синклер бросил на нее сердитый взгляд.

— На твоем месте я бы ему не доверял, — буркнул он.

— Это еще почему? На мой взгляд, мистер Фентон вполне заслуживает доверия.

Синклер что-то проворчал, и Юджиния решила прекратить игру.

— Что слышно о наших беглецах? — спросила она.

— О них нет никаких известий.

— Куда же они направились? — с тревогой промолвила Юджиния.

Синклер взял ее за руку. От его прикосновения по телу Юджинии пробежала мелкая дрожь. Она попыталась вырвать руку, но он не позволил ей сделать это.

— Я хочу… — начал он, но вдруг замолчал, как будто запретил себе делиться с ней своими мечтами.

Синклер провел пальцами по щеке Юджинии, повернулся и зашагал к дому.

Юджиния проводила его долгим тоскливым взглядом. Она тосковала по его объятиям, по его телу, по его ласкам. Юджиния понимала, что любит его, и смирилась с этой мыслью. Любовь не сулила ей счастья в будущем, но она не могла избавиться от этого чувства.

Синклер принял решение держаться подальше от Юджинии. Он поклялся себе, что никогда больше не подойдет к ней. Тем не менее, ночью он оказался у дверей ее спальни. На нем были только брюки и носки. Как загипнотизированный или как герой романтической поэмы в духе Байрона, он смотрел на полоску слабого света, пробивавшегося из-под закрытой двери.

Все его тело трепетало от неутоленной страсти. Он жаждал обнять Юджинию, овладеть ею. Ему была невыносима мысль о том, что она может принадлежать кому-то другому. Его мучили видения, в которых она целовалась с Фентоном. Сознание Синклера туманилось.

Он хотел постучать в дверь, но это было бы нелепо. Поэтому Синклер просто открыл ее и вошел в комнату. Юджиния сидела на постели, откинувшись на подушки, и читала. Ее кудри рассыпались по плечам и мерцали в тусклом свете горящих в канделябре свечей. На плечи Юджинии, одетой в ночную рубашку из простого батиста, была наброшена шаль.

Она была прекрасна, как Елена Троянская.

Юджиния смотрела на него потемневшими, широко распахнутыми глазами. Они оба долго молчали, зная о том, какие чувства испытывает каждый из них. Их томило желание.