Сильвия Дэй - Испытание страстью

— Я очень вам благодарна, — сказала она. — При вашей занятости было очень благородно, что вы приняли на себя заботу о моей сестре.

— Это было для меня радостью, — пробормотал он, заставив себя улыбнуться.

Какого дьявола Регмонт довел свою жену до такого состояния? Особенно теперь, когда она носит его дитя? Если бы Джессика стала такой худой и выглядела такой больной, он держал бы ее в постели и кормил из ложки, не покидая ни на минуту, пока она не поправится.

— Как ты? — спросила Джессика, переглянувшись с Алистером поверх головы сестры.

Она была обеспокоена видом Эстер так же сильно, как и он.

— Потрясающе.

Эстер осторожно повернулась и не спеша направилась к кушетке.

— Должно быть, вы сразу же отправились обратно, как только прибыли.

— А что еще мне было делать, когда я получила твое письмо?

— Пожелать мне счастья и продолжать радоваться жизни.

Джессика принялась стягивать перчатки.

— А я успела и то и другое, и вот я здесь.

— Я чувствую себя прекрасно, — сказала Эстер. — Эта ужасная утренняя тошнота, слава Богу, прошла. По большей части чувствую себя утомленной, но доктор говорит, что это обычное дело. Садитесь, мистер Колфилд. Мы с вами не виделись целую вечность.

— Благодарю вас, но я не могу остаться. Некоторое время меня не было в Англии, и у меня накопилось много дел.

— Разумеется, — ответила Эстер, и улыбка ее поблекла. — Позор мне за то, что я вас задерживаю. Я благодарна вам, потому что вы привезли ко мне сестру. Скоро ли вы увидитесь с лордом Тарли?

— Несомненно, скоро.

— Хорошо. Пожалуйста, передайте ему мои наилучшие пожелания, а вам я уже высказала свою благодарность.

Джессика положила перчатки на диван, обитый цветастой тканью.

— Мне хотелось бы побыть с тобой. Я по тебе соскучилась.

— Ты обо мне беспокоишься, — возразила Эстер. — Но тебе не стоит волноваться.

— Мои причины совершенно другие и эгоистичные, — сказала Джессика мягко. — Кто поможет мне подготовиться к свадьбе и организовать ее, если не ты?

Эстер изумленно заморгала:

— Прошу прощения? Ты сказала «к свадьбе»?

— Верно.

Джессика улыбнулась и повернулась к Алистеру.

Алистер не мог отвести глаза, когда она смотрела прямо на него. Ее лицо было таким выразительным, а свою любовь она дарила щедро, охотно и свободно. Его горло сжала судорога.

— Ты выходишь за Алистера Колфилда? — воскликнула Эстер.

Он внутренне вздрогнул и съежился от ее многозначительного тона, но Эстер тотчас же встала и бросилась обнимать его.

— Я же говорила тебе, — сказала Джессика Алистеру одними губами.

Глаза ее повлажнели.

Напряжение Алистера оставило его, и он обнял Эстер в ответ и почувствовал ее ужасающую худобу — она была кожа да кости.

Выйдя из дома Регмонта, Алистер направился прямо в джентльменский клуб Ремингтона. Ему было необходимо выпить, и, возможно, не один стаканчик.

Было очень тяжело расставаться с Джессикой. В Лондоне все было против них — здесь, как он предвидел, окажется множество людей, которые попытаются вбить клин между ним и Джессикой. Когда они были вместе, у него появлялась надежда на то, что они как-нибудь справятся. Когда же расставались, его начинала грызть тоска по ней, и он представлял себе самое худшее.

Алистер вошел в двустворчатые двери, миновал зал с игорными столами и оказался в огромной комнате позади нее. Он оглянулся в поисках свободного места и обнаружил его в дальнем углу. К сожалению, его брата Альберта здесь не было. Алистер считал, что чем скорее он оповестит родных о своей помолвке, тем скорее предпримет необходимые шаги, чтобы лишить общество иллюзий и надежд на свой счет. Как только Джессика станет его женой, общество с его навязчивой моралью и назиданиями сможет отправляться к черту.

Проходя через комнату, он заметил многочисленные взгляды, устремленные на него. Он сдержанно кланялся людям, с которыми имел деловые отношения, остальных же игнорировал. Подойдя к барной стойке, заказал виски и попросил перо, чернильницу и бумагу. Сначала проверили его право на членство в клубе, напомнив ему, как долго он здесь не был, и сколько времени прошло с тех пор, как появлялся в лондонском обществе. Он двинулся дальше, чтобы сесть в спокойном месте, которое присмотрел раньше, и опустился в широкое кожаное кресло.

— Проклятие, — пробормотал он, поднося стакан к губам.

Алистер чувствовал на себе многочисленные взгляды, но не мог понять интереса к своей персоне. Он даже оглядел свою одежду, заподозрив, будто с ней что-то не так, и это привлекло к нему нежелательное внимание.

Не обнаружив серьезной причины такого любопытства к себе, Алистер обвел вызывающим взглядом зал, будто предлагал любопытным подойти к нему вместо того, чтобы тайком его оглядывать. К его удивлению, некоторые джентльмены заулыбались и замахали ему, как старые друзья. Его оставили недоверчивость и подозрительность, сменившись все возрастающим смущением. Когда в комнате появилась знакомая высокая темная фигура, Алистер с облегчением встал с места.

Майкл нашел его взглядом. Широко и удивленно раскрыв глаза, он преодолел разделявшее их расстояние поспешными шагами и заключил Алистера в яростные объятия.

— Не сошел ли мир с ума? — сдавленно пробормотал Алистер, держа в стороне свой стакан из опасения пролить скотч на спину друга.

— Как ты? — спросил Майкл, пытливо вглядываясь в лицо Алистера, потом перевел взгляд на бармена.

— Жив и дрыгаю лапками.

— Да, это хорошо, и, должно быть, тому есть причина. Не так ли?

— Именно.

Они сели. Минутой позже перед Майклом поставили такой же бокал.

— Я не ждал тебя, по крайней мере, еще несколько месяцев.

— Это было бы идеальным вариантом, но, как только леди Тарли узнала о том, что ее сестра ждет ребенка, она пожелала тотчас же вернуться домой.

Майкл громко вздохнул, но не сказал ни слова.

Алистер снова заказал виски, понимая, чего стоит любить жену другого человека.

— Леди Регмонт шлет тебе наилучшие пожелания. По правде говоря, она была особенно обеспокоена тем, что я найду тебя не в лучшем состоянии.

— Скорее всего подумала, что у нас с тобой много общего.

— Потому что мы оба любим сестер Шеффилд? И что нам сделать — обменяться нотами?

Майкл замер:

— Что ты сказал?

— Да будет тебе! Я же знаю, как ты относишься к сестре Джессики. Твое лицо, как и лицо Джесс, выдает тебя. Вы ничего не можете скрыть.

— Ты сказал «Джесс»? Что, черт возьми, это значит? — Майкл с глухим стуком поставил стакан на стол. — Надеюсь, ты не такой болван, чтобы играть в свои игры с вдовой моего брата?

— Ни в коем случае и никогда.

Майкл вздохнул с облегчением.

— И все же, — продолжал Алистер, — игры, в которые я играю со своей нареченной невестой, никого не касаются.