Майя Бэнкс - Право на любовь

— Собери свой отряд и поезжай на север. Разыщите Кэлена, сообщите, что Криспен уже дома, и как можно быстрее возвращайтесь.

Воин коротко поклонился и, на ходу отдавая распоряжения, поспешил к своему коню.

Юэн опустил мальчика на землю, однако продолжал крепко держать за плечо. В замок отец и сын вошли рядом и под радостные восклицания направились в главный зал. Каждая женщина считала своим долгом крепко обнять всеобщего любимца, а ни один из мужчин не желал упустить возможности похлопать храбреца по плечу. Чтобы остаться наедине с собственным ребенком, вождю пришлось приказать всем разойтись.

Маккейб сел за стол и стукнул ладонью по скамейке, требуя, чтобы Криспен устроился рядом. Аларик занял место напротив.

— Ну вот, а теперь рассказывай все по порядку, — спокойно и серьезно потребовал отец.

Криспен склонил голову и молча уставился вниз, на собственные руки.

— Постарайся вспомнить, сынок, что должны делать Маккейбы при любых обстоятельствах?

— Говорить правду, — процедил парнишка сквозь зубы.

Юэн улыбнулся:

— Так в чем же дело? Не медли.

Криспен театрально вздохнул и неохотно начал:

— Я хотел встретить дядю Аларика. Решил подождать на границе, чтобы неожиданно выскочить из засады и удивить.

Аларик смерил племянника гневным взглядом, однако старший брат предостерегающе поднял руку.

— Потерпи, пусть расскажет.

— Наверное, я зашел слишком далеко и случайно попался на глаза одному из Макдоналдов. Этот человек меня схватил и сказал, что отвезет к своему лэрду, а лэрд потребует с тебя выкуп. — Криспен поднял на отца глаза и с отчаянием воскликнул: — Я никак не мог этого допустить! Выкуп опозорил бы Маккейбов, да и лишних денег в клане нет. Оставалось одно: сбежать и спрятаться в повозке странствующего торговца.

Даже возмущение вероломством Макдоналда не смогло пересилить в душе Юэна гордости за сына.

— Ты никогда меня не опозоришь, — негромко заверил он. — Продолжай же! Что случилось дальше?

— Ехал среди мешков целый день, а потом торговец меня обнаружил и прогнал. Я остался один в чужом, незнакомом месте. Набрел на лагерь неизвестных воинов и хотел украсть лошадь, а они меня поймали. Убили бы, но Me… она меня спасла.

— Кто? Кто тебя спас?

— Она.

Маккейб нетерпеливо вздохнул.

— Как ее зовут?

Криспен испуганно поерзал.

— Не могу сказать. Дал слово.

Братья обменялись растерянными взглядами, и Аларик выразительно поднял бровь, словно хотел сказать: «Я тебя предупреждал».

— Ну, хорошо, сынок. А что еще ты обещал?

— Обещал, что не скажу тебе, кто она такая, — еле слышно отозвался малыш. — Прости, отец.

— Понятно. А что-нибудь еще?

Криспен задумался, явно не зная, что сказать. Аларик, в свою очередь, уже понял, к чему клонит брат, и улыбнулся.

— Просто обещал, что никому не скажу, как ее зовут, — наконец ответил мальчик.

Юэн покачал головой:

— Что же, пусть так. Продолжай свою историю. Леди тебя спасла. Как именно это случилось? Она остановилась на ночлег вместе с воинами, у которых ты хотел украсть лошадь? Может быть, они сопровождали ее в путешествии?

Криспен нахмурился, мучительно соображая, можно ли ответить на конкретный вопрос и в то же время не нарушить данное слово.

— Больше не буду спрашивать, как ее зовут, — торжественно заверил Юэн.

Мальчик вздохнул с облегчением и заговорил снова:

— Те люди схватили ее в монастыре. Она не хотела с ними ехать. Я видел, как они притащили ее в лагерь.

— Пресвятая дева, так она монашка? — в ужасе выдохнул Юэн.

Аларик не выдержал и, энергично покачав головой, воскликнул.

— Если она монашка, то я, по меньшей мере, епископ!

— А ты сможешь жениться на монашке? — неожиданно поинтересовался Криспен.

— С какой стати ты об этом спрашиваешь? — опешил Маккейб.

— Дункан Кэмерон хотел сделать ее своей женой. Но ведь если она монашка, это невозможно, правда?

Юэн выпрямился и с яростью взглянул на брата, но тут же взял себя в руки, чтобы не напугать сына, и поспешил перевести разговор в более безопасное русло.

— А те люди, у которых ты хотел украсть лошадь, служили Кэмерону? Это они забрали девушку из монастыря?

Криспен уверенно кивнул:

— Они нас связали и отвезли к лэрду Кэмерону. Он пытался заставить ее… подчиниться и выйти замуж, но она так и не согласилась. И тогда он начал жестоко ее избивать.

Глаза Криспена наполнились слезами, однако он мужественно сдержался и не расплакался.

Юэн снова вопросительно посмотрел на брата, словно желая понять, как тот относится к услышанному. Кем могла оказаться незнакомка, если Дункан Кэмерон до такой степени стремился ее заполучить, что даже организовал налет на святую обитель? Может быть, богатые родители прятали за толстыми стенами дочь, чтобы уберечь наследницу от мирских соблазнов?

— А что было дальше? После того как Кэмерон ее избил? — задал он очередной наводящий вопрос.

Криспен вытер влажные глаза, и на щеках остались грязные разводы.

— В комнату она вернулась едва живой. Мне даже пришлось помочь ей добраться до постели. Ночью нас разбудила какая-то женщина. Сказала, что господин пьян и крепко спит, но все равно собирается добиться своего. А чтобы она согласилась, решил убить меня, и поэтому нам надо как можно быстрее бежать. Леди очень испугалась, но все равно, пообещала меня защищать. А я дал слово, что привезу ее к нам домой, чтобы ты мог ей помочь. Ты ведь не позволишь Дункану Кэмерону на ней жениться? Правда, отец? И бить больше не разрешишь?

Криспен смотрел на отца совсем по-взрослому, с нескрываемой тревогой и надеждой. Сейчас он выглядел намного старше своих восьми лет: человек сознательно принял нешуточную ответственность и готовился идти до конца.

— Не бойся, сынок. Кэмерон никогда больше не сделает твоей спасительнице ничего плохого.

Криспен глубоко, с искренним облегчением вздохнул и вдруг, покачнувшись, едва не упал от изнеможения. Хорошо, что отец успел вовремя его поймать.

Юэн долго, с трудом сдерживая чувства, смотрел на задремавшего сына — так ему хотелось приласкать, поцеловать и погладить его по растрепанным непослушным кудрям… Он поступил как истинный Маккейб: бесстрашно и благородно. Аларик рассказал, что всю дорогу Криспен неустанно оберегал свою спасительницу. А теперь потребовал от отца исполнения обещания, данного от имени клана.

— Как же он крепко спит! — прошептал Аларик.

Теперь уже ничто не мешало Юэну погладить сына по голове и нежно прижать к груди.

— Кто, по-твоему, эта леди, брат? Почему жила в монастыре и зачем понадобилась Кэмерону?

Аларик растерянно пожал плечами:

— Если бы знать… за всю дорогу не произнесла ни слова. Да и Криспен тоже. Можно было подумать, что они два монаха, давшие обет молчания. Знаю одно: били ее нещадно. В жизни не видел, чтобы женщина так пострадала. Звериная, хищная жестокость. Но, несмотря на ранения, бесстрашно защищала Криспена, пыталась закрыть собой, спрятать — до тех пор, пока не поняла, кто я такой.