Кристи Келли - Власть судьбы

Софи окинула хмурым взглядом свою наивную сестру.

— А тебя саму такое бы устроило?

Глаза Дженны наполнились слезами.

— Полагаю, что нет. Но ты же находишься в непростом положении. Большую часть твоих расходов оплачивает наш отец, и клиенты дают кое-какой доход. Оба эти источника могут иссякнуть, если ты решишь родить ребенка вне брака.

Для своих двадцати с небольшим лет сестра была очень разумной девушкой.

— Я уже подумала об этом.

— И что же ты решила?

Если бы Софи знала ответ на этот вопрос! После того как она стала случайной свидетельницей разговора между Николасом и Жанетт в саду во время бала, она едва ли могла думать о чем-то, кроме этого. Софи не покидало ощущение, что ее предали — и любимый мужчина, и близкая подруга. В глубине души она понимала, что у нее остается только один путь.

— Скорее всего, мне придется покинуть страну.

Эвис дождалась, пока Элизабет усядется, прежде чем начать разборку. Она собрала подруг у себя с единственной целью — понять, в чем они допустили ошибку, поскольку их план с треском проваливался.

— Итак, — сказала Эвис, разгладив морщинки на юбке, — кто-нибудь из вас заметил вчера, что Николас и Софи злятся друг на друга?

— Лично мне показалось, что Софи дуется на него, — заметила Элизабет. — Николас умеет держать себя в руках.

— Но нашей подруге такая задача по силам, — со смехом сказала Виктория.

Жанетт кивнула.

— Может, кому-нибудь из нас стоит нанести ей визит и выяснить, в чем причина ее раздражительности?

— Прекрасная мысль, дорогая, — с улыбкой сказала Эвис. — Но ты забываешь о том, что Софи слишком проницательна — она всех видит насквозь. Надо придумать убедительный повод для этого, в противном случае наша подруга сразу заподозрит неладное.

Все тут же устремили взгляды на Жанетт. Та смущенно потупилась.

— Полагаю, вы уже все знаете?

Эвис кивнула.

— Я помню, как тебя тошнило по вечерам, когда ты была беременна Кристианом. Бессонные ночи. Я отсыпалась утром, и то лишь после того, как съедала тост, запив его чаем. С восходом солнца ты чувствовала себя превосходно. Нетрудно было догадаться о твоем положении, дорогая!

— Ну что же, ваша догадка верна. Блэкберн удивил меня своей реакцией. Я думала, муж рассердится из-за того, что второй ребенок появится так скоро, но он так обрадовался! — Жанетт замолчала и отпила глоток чая. — Так что я зайду к Софи завтра, чтобы поговорить с ней о моей беременности.

— Превосходно, — сказала Эвис. — И, пожалуйста, постарайся выяснить, отчего она так гневается на Николаса. Я уверена, что дело, разумеется, не в том, что тот пришел на ужин без приглашения. Между ними что-то происходит, и нам надо понять, почему мы не можем их поженить.

Николас сидел за столом и нетерпеливо барабанил пальцами по столешнице из вишневого дерева. Он пригласил к себе в кабинет миссис Гриффон уже десять минут назад, а та все не являлась. Достав из папки рекомендации гувернантки, Николас в который раз пробежал глазами письмо от лорда Уэстбери. Там было черным по белому написано, что она служила у него двенадцать лет.

Так кто же лгал?

Софи казалась вполне искренней, когда хвалила эту женщину. Первым напрашивался вывод о том, что гувернантка сказала неправду относительно своего возраста и стажа работы. Но как бы там ни было, миссис Гриффон была наставницей Софи и потому не могла не знать ее отца.

В дверь кабинета деликатно постучали.

— Вы хотели видеть меня, милорд?

Николас внимательно посмотрел на гувернантку. В ее светло-каштановых волосах легко различались седые пряди, а вокруг глаз залегли глубокие морщинки. На вид ей было около пятидесяти.

— Да, миссис Гриффон, — сказал он, вежливо встав. — Прошу вас, присаживайтесь.

Та нахмурилась.

— Что-то случилось?

— Я бы хотел задать вам пару вопросов.

— Пожалуйста, — сказала она, сев на указанный им стул.

Николас вернулся за стол и взял в руки письмо от лорда Уэстбери.

— Миссис Гриффон, когда вы пришли устраиваться на работу, то сообщили мне, что вышли замуж в двадцать лет, и девять лет спустя ваш муж умер. Через год после его смерти вы стали служить гувернанткой у лорда Уэстбери.

— Да милорд. Все верно.

— Вам, прошу простить, если вопрос покажется бестактным, сорок шесть лет?

— Да.

Он пристально посмотрел на гувернантку. Глаза ее не лгали.

— И вы работали только на лорда Уэстбери?

— Я была наставницей Дженны.

— Все двенадцать лет? — продолжал допрос Николас.

Миссис Гриффон напряженно замерла.

— Что конкретно вы пытаетесь узнать, милорд?

Я познакомился с девушкой, которая сообщила мне, что вы были ее гувернанткой на протяжении восьми лет. И у нее совсем другое имя.

На глазах у Николаса женщина сильно побледнела.

— Софи вам сказала об этом? — прошептала она еле слышно.

— И очень обрадовалась, когда я сообщил, что вы гувернантка моей дочери. Хвалила ваш ум и методы обучения. И еще настоятельно рекомендовала мне попросить вас устроить для Эммы серию экскурсий по Британскому музею, потому что вы очень много знаете о хранящихся там экспонатах.

Миссис Гриффон прижала ладонь к губам. Глаза ее наполнились слезами.

— Как она, милорд? Я не видела ее больше восьми лет.

— Очень хорошо. Могу я предположить, что лорд Уэстбери нанял вас учить Софи потому, что приходится ей отцом?

— Милорд, я прошу у вас прошения за то, что не была с вами вполне откровенна. Я действительно работала на него двенадцать лет. Восемь лет — с Софи, а следующие четыре года — с леди Дженной. — Миссис Гриффон опустила голову и тихо сказала: — Прошу вас, милорд, никому не говорите. Если кто-нибудь узнает правду, лорд Уэстбери перестанет давать дочери средства к существованию.

— Я не собираюсь объявлять об этом. Это вовсе ни к чему.

— Тогда зачем вам понадобилась эта информация?

— Как средство для достижения цели, мисс Гриффон. — Увидев, что та застыла в недоумении, он пояснил: — Этого, возможно, будет достаточно, чтобы убедить Софи выйти за меня замуж.

— О, милорд, из нее получится чудесная маркиза!

Николас широко улыбнулся.

— Убежден, что так оно и будет, миссис Гриффон.

На следующее утро Софи смогла спуститься к завтраку лишь к одиннадцати. С каждым днем утренняя тошнота становилась все мучительнее. Грудь увеличилась и стала настолько болезненно-чувствительной, что даже надевать корсет стало пыткой. Софи никогда не была плаксой, а сейчас из-за любого пустяка на глаза набегали слезы.

Взглянув в ежедневник, она вздохнула с облегчением. Сегодня у нее не будет клиентов. Покончив с перепиской, Софи взяла книгу и пошла с ней в гостиную. Чтение хоть как-то отвлечет ее от назойливых дум.