Виктория Холт - Долгий путь к счастью

— Держи фонарь, Хоули.

Пучок света направился в противоположную сторону каменных подвалов, и я выглянула из своей «норы». Они стояли ко мне спиной, осматривая другие камеры. Если постараться, то тихо и быстро можно выскользнуть отсюда, подумала я.

Дождавшись, когда они зашли в самую дальнюю от моей камеру, я неслышно подкралась к винтовой лестнице и через мгновение уже летела наверх. Счастье улыбнулось мне. Маневр свой я совершила вовремя, меня они не заметили. А что теперь? Если успею незаметно зайти в замок, то можно будет присоединиться к вечерним посиделкам Гвеннол и Дженифрай, сделав вид, будто ничего не произошло, и обдумать тем временем свой следующий шаг.

Через силу заставила я себя подняться в малую гостиную. Гвеннол читала, ее мать вышивала шелком. Они нисколько не удивились, увидев меня, наверное, они полагали, что все это время я писала письмо.

Я взяла какой-то журнал, принялась листать его, не видя ни строчки, ни картинки.

Голова моя была занята Яго. Яго, Яго, думала я. Надо же, угораздило меня в тебя влюбиться! Как это вообще могло произойти. Ты заплатил Хоули за его «работу» в Лондоне. Филипп убит по твоему приказу!

Какой ужас! Страшно поверить в это. Может, я неверно толкую все услышанное, может, есть другое, человеческое, а не дикое объяснение всему этому? И уж если на то пошло, зачем Яго, который мечтает стать властелином Острова, должен был убивать Филиппа? Уж лучше убить сразу меня.

Сколько еще мое глупое любящее сердце будет сражаться с холодным рассудком? Сколько еще я буду убеждать себя, что все это вздор, ошибка, недоразумение?

Сегодня в подземелье открылась мне правда, правда неоспоримая и неизбежная: кто бы ни был Яго, что бы он ни совершал, я люблю его.

Эх, Эллен Келлевэй, где твоя голова? Ведь он мечтал об Острове — он сам признался в этом. Нет, не только — он мечтал и о тебе.

И вот в гостиной появился Яго. От Хоули, он, вероятно, уже отделался. Я не отрывалась от журнала. Я чувствовала, как Яго пристально смотрит на меня. Он сел рядом, румянец вспыхнул на моем лице.

— Ты ничего не потеряла, Эллен?

Я удивленно взглянула на него. Глаза его блестели, их выражения я, как всегда, не могла понять. Целая гамма чувств, похоже, была в них — страсть, упрек, лукавство, удовольствие. Удовольствие, наверное, того рода, которое испытывает кошка, забавляясь с мышью.

Яго вынул из кармана руку, и я в ужасе увидела на его ладони ожерелье. Я поняла сразу, где оно было найдено. Я догадалась, что за тихий звук слышала в подземелье. Замочек ожерелья был ведь очень слаб. Яго, не пропускающий ничего, конечно, обнаружил ожерелье в камере, где я пряталась.

Теперь он знал, что я там была. Значит, догадывается о том, что я слышала.

Я взяла ожерелье, стараясь сдержать дрожь в руках.

Еле слышно я пробормотала:

— Здесь очень слабый замок.

— Как ты думаешь, где я нашел его? — спросил он, в глазах его по прежнему было странное выражение.

— Где же?

— Оно было на тебе во время обеда. Подумай, где за это время ты побывала.

Я попыталась сделать вид, что вспоминаю.

— Ты должна помнить, Эллен, — мягко сказал Яго. — В подземелье. Что там могло тебе понадобиться?

Я нервно рассмеялась и обратила внимание, как пристально следит, за мной Гвеннол.

— О, я часто брожу по замку, то здесь, то там, везде, разве нет, Гвеннол?

— Да, ты многим интересуешься, — холодно ответила она.

— Сколько же смелости надо иметь, чтобы ночью спуститься в подземелье, — заметил Яго.

— А я не боюсь, — глядя ему в глаза, сказала я.

Он накрыл мою руку своей тяжелой ладонью.

— Мне надо очень многое сказать тебе, Эллен, — произнес он. — Приходи в мой кабинет.

— Поднимусь через несколько минут, — пообещала я.

— Не откладывай.

Надо действовать очень быстро, подумала я, а времени в обрез.

И вместо того, чтобы подняться к себе, я промчалась через холл, выскочила на улицу, побежала через внутренний двор. Я спешила к Слэку. Он был у своей голубятни.

— Как ты испугана, мисс Эллен, — сказал он, — что, пришло твое время?

Филипп был убит… по приказу Яго, стучало у меня в голове.

Нет, это дикость. Я не могу в это поверить. Мне надо поговорить с Яго. Я хочу услышать, что он скажет. Но сколько раз я уже слушала его объяснения и всякий раз начинала верить только тому, что он говорит. Нет, надо бежать, спасаться! Позднее, возможно, я смогу трезво поразмыслить над всеми загадками, но не здесь, не сейчас, когда Яго так близко.

— Ну-ка иди в ту комнату, мисс Эллен. Я догоню. Ничего не бойся. Все обойдется, как обошлось с мисс Сильвой.

О, Слэк, безмолвно кричала я, о чем ты говоришь? Что обойдется? Что, я, как Сильва, исчезну?

— Торопись, мисс Эллен, — сказал Слэк, — может, времени уже совсем мало.

И он почти потащил меня за собою в замок. С зажженной свечой мы прошли холл, прошли в любимую мамину комнату.

— Подержи-ка свечу, мисс Эллен, — попросил Слэк, а сам подошел к широкой деревянной скамье-сундуку и поднял тяжелую крышку.

— Ты что, хочешь тут спрятать меня? — изумилась я.

— Нет, нет, — замотал он головой, — ты сама все увидишь. Это не просто старый сундук.

Слэк нагнулся и, к моему ужасу и удивлению, поднял дно огромного деревянного короба, как только что поднимал крышку-сиденье. Там зияла чернота.

— Осторожно, мисс Эллен. Там ступеньки. Видишь? Спускайся тихо-тихо и медленно-медленно. Я сейчас. Только все приведу в порядок.

Я залезла в сундук, ощупью нашла в черном провале ступеньки. Сделала несколько осторожных шагов. Слэк передал мне свечу, затем тоже начал спускаться, предварительно захлопнув за собой обе крышки.

Мы оказались в каком-то темном каменном коридоре.

— Где мы? — в ужасе прошептала я.

— Это подземный ход, он опускается глубоко-глубоко вниз, ниже дна морского. Вот сюда я и привел когда-то мисс Сильву, когда она «исчезла».

— А что же потом было?

— Потом она стала жить счастливо, я надеюсь. Коридор сейчас резко пойдет вниз, идти долго. Он выводит прямо на Остров Голубых Скал.

— Откуда тебе все это известно?

— От мамы. Говорят, что этот коридор самая настоящая пещера, люди сделали только удобные в нес входы. Но это было очень давно. В те времена, когда процветала контрабанда в этих краях. Лет сто назад, а то и больше. С тех пор никто ходом не пользуется. Мама узнала о нем от своего отца, он — от своего, и так далее. Здесь прятали спиртное. Неплохое место, правда? Бутылки и бочонки тихо сгружали с кораблей, пришедших из Франции, и держали в этом потайном лазе до поры до времени, постепенно переправляя на побережье.

— Ну, а когда мы выберемся на Голубых Скалах, что будем делать?

— Художник нам поможет. Он помог тогда мисс Сильве. Он был очень добр к ней, всегда жалел ее.