Даниэла Стил - Наперекор судьбе

Через шесть дней после этого немцы потопили «Лузитанию». Страшная трагедия, унесшая жизни 1198 человек, оживила воспоминания о «Титанике», снова потрясла мир и отняла у Аннабелл еще одного родственника. Двоюродный брат матери Альфред-Гуинн Вандербилт помогал людям садиться в шлюпки так же, как ее отец и брат на «Титанике», и погиб, когда пароход взорвался и через двадцать минут утонул. Через две недели в войну вступила Италия и присоединилась к союзникам. В газетах появились страшные истории об использовании на фронте отравляющего газа и его страшном действии на людей. Начавшийся в Европе хаос был сродни внутреннему состоянию Аннабелл, тому отчаянию, в котором она пребывала в последнее время.

Конец мая она провела в квартире Джосайи, а в июне уехала в Ньюпорт, взяв с собой Бланш и других слуг матери. В конце лета с ними она распрощается; с Аннабелл останутся только Бланш, дворецкий Уильям и Томас.

Джосайя обещал приехать в Ньюпорт в середине июня. В этом году он хотел взять более продолжительный отпуск, он понимал, что нужен Аннабелл. Жена уезжала из города с разбитым сердцем. Родительский дом, который она так любила, уже принадлежал другим.

В Ньюпорте Аннабелл общалась с Горти, которая переехала туда с детьми, няней и матерью раньше обычного. Подруга была на шестом месяце. Аннабелл не часто навещала Горти — она грустила после смерти матери и в Ньюпорте не находила себе места. Все напоминало ей лето после гибели «Титаника». Когда приехал Джосайя, Аннабелл почувствовала себя легче.

Они жили в доме ее матери и подолгу гуляли у моря. Джосайя был таким же задумчивым и молчаливым, как Аннабелл, но Аннабелл не стала допытываться у мужа, что его заботит. Такое случалось и раньше: Джосайя бывал по временам подавленным и даже угнетенным. Обоим было не до веселья. Аннабелл спрашивала, когда приедет Генри, надеясь, что приезд друга улучшит настроение мужа, но он говорил, что не знает.

Спустя неделю после приезда Джосайи они вдвоем сидели у костра. Внезапно муж повернулся к Аннабелл и сказал, что им нужно поговорить. Она улыбнулась и кивнула в ответ. В последнее время их разговоры касались в основном событий в Европе. Джосайя все не решался начать. Аннабелл, забеспокоившись, взглянула на мужа и увидела на его глазах слезы.

— У тебя всё в порядке? — с тревогой спросила она.

Когда Джосайя медленно покачал головой, у Аннабелл сжалось сердце.

— Нет. Не всё.

Аннабелл абсолютно не была готова к тому, что ей предстояло услышать. Поэтому слова Джосайи стали для нее таким же ударом, каким были заголовки газет, кричавшие о гибели «Титаника». Он не знал, с чего начать. Аннабелл положила ладонь на его руку.

— Что случилось? — стараясь не выдать волнения, мягко спросила она.

Аннабелл не могла представить себе, что могло довести его до такого состояния. Джосайя выглядел отчаявшимся. Наконец он сделал глубокий вдох и приступил к рассказу.

— Не знаю, как тебе об этом сказать… — Он сжал ее руку. Аннабелл невинна; ей трудно будет это понять. Миллбэнк хотел все рассказать еще полгода тому назад, но решил дождаться конца рождественских каникул. Потом заболела ее мать, а после смерти Консуэло сделать это было немыслимо. Аннабелл просто не выдержала бы еще одного удара, тем более нанесенного рукой мужа. Консуэло умерла полгода назад, но продажа дома стала для Аннабелл еще одним потрясением. Однако больше ждать Джосайя не мог. Она должна была знать. Оставлять ее в неведении и дальше он не мог; это сводило Миллбэнка с ума.

— Я ничего не понимаю. — На глаза Аннабелл навернулись слезы. — Я чем-то обидела тебя?

Джосайя замотал головой.

— Конечно, нет. Ты всегда вела себя безупречно. Была идеальной, преданной женой. Аннабелл, дело не в тебе, а во мне… с самого начала. Я искренне считал, что могу стать тебе хорошим мужем и сделать тебя счастливой. Я хотел… — Аннабелл попыталась прервать его, надеясь помешать признанию. Но с таким же успехом можно было пытаться остановить прилив. Джосайя должен был выговориться.

— Но ты хороший муж. И ты действительно сделал меня счастливой. — В ее голосе слышалась мольба, от которой у Джосайи сжималось сердце.

— Нет. Ты заслуживаешь большего. Куда большего, чем я могу тебе дать. Я думал, что смогу. Был уверен в этом, иначе я никогда бы не женился на тебе. Но не могу. Ты заслуживаешь мужчины, который даст тебе все, что ты хочешь, выполнит все твои сердечные желания и подарит тебе детей.

— Нам некуда спешить, Джосайя. Ты всегда говорил, что у нас есть время.

— Нет у нас никакого времени, — стиснув зубы, решительно ответил Джосайя. Это оказалось куда труднее, чем он ожидал. Хуже всего было то, что он любил Аннабелл, но знал, что теперь не имеет на это права. И никогда не имел. Чувство вины усиливалось тем, что он нарушил обещание заботиться об Аннабелл, данное ее матери. Однако ситуация оказалась куда более сложной, чем могла представить себе Консуэло. — Мы женаты почти два года. Я никогда не занимался с тобой любовью. Придумывал тысячи предлогов, чтобы отделаться от тебя.

Конечно, Аннабелл приходило в голову, что у Джосайи есть физиологические проблемы, о которых он стесняется говорить. Но она полагала, что эти проблемы носят эмоциональный характер. Она надеялась, что рано или поздно муж их преодолеет, но этого так и не случилось. Прошло почти два года, а Аннабелл так и осталась девушкой. Она не признавалась в этом никому, даже Горти и матери. Ей было слишком стыдно. Аннабелл боялась, что что-то делает не так или что Джосайя не считает ее привлекательной. Она испробовала все, что могла придумать, — от причесок и до соблазнительных ночных рубашек, — но потом махнула на это рукой и решила, что Джосайя слишком переживает. Все случится тогда, когда он будет к этому готов. Однако это ее очень тревожило.

— Когда я женился на тебе, то искренне думал, что смогу быть с тобой мужчиной. Но не смог. Теперь я понимаю, что поступил дурно. У меня больше нет сил лгать тебе.

— Это не ложь, — храбро сказала Аннабелл, защищая свою жизнь и их брак. Но битва была проиграна еще до ее начала. У нее не было ни единого шанса. — Мы любим друг друга. Мне все равно, что ты не можешь заниматься со мной любовью. В жизни есть куда более важные вещи.

Ее наивность и одновременно уверенность в своей правоте вызвали у Джосайи улыбку. Мало кто из мужчин и женщин согласился бы с ней, и прежде всего он сам. Просто она не знала ничего лучшего, а если бы осталась с ним, то не узнала бы никогда.

— Ты заслуживаешь большего, чем я могу тебе дать. Аннабелл, выслушай меня… Тебе будет трудно это понять, но я хочу быть честным.

Собственно говоря, честным ему следовало быть с самого начала, но так уж получилось… Теперь ему предстояло за один вечер развеять наивность Аннабелл и, возможно, навсегда уничтожить ее веру в мужчин. Однако выбора у него не было. Он долго думал об этом и ждал дольше, чем следовало. Ради них обоих. Так жить дальше было невозможно. Он любил ее. Но все в их браке было неправильным.