Блэйн Андерсен - Роковой поцелуй

– Лайли нас всех полонила, – согласилась Дженни. – Из всех моих клиенток Лайли – самая любимая.

Девочка вся зарделась от таких слов:

– Ты знаешь, Элисон, ведь Дженни начинала простой прислугой. К счастью, ей кое-что досталось от ее хозяйки – леди Гарфилд, и она приобрела мастерскую. Не будь этого – не видать бы мне сейчас всей этой красоты, да и верной подруги тоже.

– Да, мне повезло, – подтвердила Дженни. – Я из простой бедной семьи, однако мне удалось получить место горничной у настоящей леди. Я проработала у нее несколько лет, а потом, когда Бог упокоил душу моей госпожи, царствие ей небесное, оказалось, что она мне оставила кое-какие деньги по завещанию, так что я смогла начать свое дело. Немногим такое счастье улыбается…

Элис засмотрелась на то, как проворно и ловко снуют руки Дженни, что-то отмеривая и подгоняя. Да, у нее действительно дар Божий. Как все-таки несправедливо, что она едва зарабатывает шитьем себе на жизнь, да и то благодаря милости ее прежней хозяйки. Раньше Элис даже не могла себе представить, что ее судьба также будет зависеть от расположения или нерасположения кого-то другого. Теперь, оказывается, она с этой портнихой – одного поля ягоды, причем в отличие от Дженни ее будущее туманно и неопределенно.

Дженни отложила свои записи и, полушутливо демонстрируя крайнюю степень усталости, потянулась, закинув руки за голову. Взглядом эксперта она окинула камлотовое, зеленого цвета платье Элис, на теплой подкладке, – как раз подходящее для мартовской холодной погоды:

– Ваши таланты обеспечивают вам неплохое содержание, мисс Уокер.

Элис покраснела. Она все никак не могла выбраться купить себе что-нибудь поскромнее: дважды в день – уроки с Лайли, в промежутке – зоркий глаз Данкена; она была как птичка в клетке – позолоченной, но клетке.

– Это – прощальный подарок от прежнего хозяина.

– У него был хороший вкус. И вышито золотой нитью.

Элисон притворилась, будто удивлена:

– Верю вам, я-то не слишком много роскоши видела, так что сама ничего не могу сказать…

– И размер почти точно подобрал…

– Да нет. Моя сестра хорошо шьет. Она подогнала все и подшила подол.

Дженни одобрительно кивнула головой. В ее взгляде было удовлетворение от вида хорошо сделанной работы, не было той зависти, какую Элис замечала у подружек-гувернанток. Она вдруг подумала, что Дженни могла бы помочь ей обновить гардероб.

– Мои средства ограничены, но, вы знаете, мне нужно кое-что из одежды – что-нибудь совсем простое… Может быть, вы посоветуете, к кому обратиться…

Глаза Дженни загорелись:

– Конечно же, помогу! В лавке, где я постоянная покупательница, есть саржа и фланель, приличные и недорогие, за несколько шиллингов. Ну есть, конечно, люстрин, йоркширского производства, если хотите что-нибудь поярче… – Дженни замолчала: и она-то себе этого позволить не может, даром, что сама шьет; наверное, у Элисон денег не больше. – Если хватит на материал, о шитье не беспокойтесь. Я сошью. Бесплатно, конечно.

Бескорыстие новой знакомой поразило Элис; не так уж часто встречала она что-нибудь подобное в окружающих. Она всегда думала, что простолюдины завистливы и жадны – а вот Дженни не такая!

– Вы очень щедры, но я не могу…

– Глупости! – прервала ее Дженни. – Для меня это удовольствие. Вот закончу это шелковое для Лайли, достанем фланели и начнем ваше.

Элис поняла, что как бы ей ни было неудобно соглашаться на предложение Дженни, отказ оскорбит ее новую знакомую еще сильнее:

– Ну спасибо. Буду ждать с нетерпением.

За дверью раздалось демонстративное покашливание.

– Входи, папуля, – позвала Лайли. – Мы здесь ничем предосудительным не занимаемся. И все одеты.

Дверь отворилась, на пороге стоял Данкен; от шутки дочери он слегка покраснел.

– Мне нужна мисс Уокер на минутку. Я забыл, что вы сегодня здесь, Дженни.

– Ваша милость… – Дженни вскочила, сделала нервный книксен. Легкость, непринужденность, с которой она вела беседу еще несколько секунд тому назад, исчезли без следа; на смену пришло какое-то суетливое волнение.

– Надеюсь, что работа над нарядом Лайли продвигается?

– Да, мы уже выбрали цвет шелка, сегодня же начну шить, – Дженни поспешила изобразить улыбку, но Данкен на нее не ответил.

– Я думал, что вы уже заканчиваете, – брюзгливо бросил он.

– Ткань, которую вы заказали, только-только получена с таможни. Я так поняла, что вы готовы уж лучше подождать, чем брать неподходящий материал.

Данкен сложил руки за спиной и раздраженно дернул головой:

– Вы меня совершенно неправильно поняли. Наряд должен быть готов через две недели, ни днем позже. Если вы не можете уложиться в этот срок, сообщите, мы обратимся к кому-нибудь еще. Надеюсь, вам не нужно напоминать, что за деньги, которые я плачу, немало портных, будут рады предложить свои услуги?

Плечи Дженни как-то сразу опустились – как будто под тяжестью выговора Данкена.

Элис ждала, что Дженни вспыхнет от гнева по поводу его несправедливых придирок, а она покорно их приняла – видимо, портниха привыкла к таким оскорбительным выпадам.

– Наряд будет закончен в срок. Я не хотела бы терять свою деловую репутацию, ваша милость.

– Хорошо, – Данкен направился к двери, но потом вспомнил, за чем, собственно, пришел: – Мисс Уокер, я хотел бы с вами поговорить, кстати, на близкую тему. Жду вас в библиотеке незамедлительно.

– Папа, а у Элисон выходной день! – просительным тоном протянула Лайли, надеясь спасти Элис от разговора с отцом, когда тот явно не в духе. Ответом было молчание, в котором явно читалось неодобрение по отношению к дочери, вмешавшейся в разговор старших.

Элис не преминула отметить это про себя. Итак, сперва – Дженни, следующая на очереди она. Подобная перспектива ей не очень улыбалась, но, может быть, она сможет как-то справиться с плохим настроением Данкена? Ради этого стоило пожертвовать и своим выходным днем.

Данкен удалялся по коридору быстрыми шагами. Вот он спустился по лестнице; полы сюртука распахнулись на повороте – он миновал верхний марш. Элис бросилась было за ним, но Дженни перехватила ее:

– Не торопись! На следующей неделе займемся твоим платьем. Бодрее, бодрее! Я уже привыкла. Это все у него напускное. Душа у него добрая.

Элис не могла понять, почему Дженни с такой готовностью прощает Данкену его поведение. Неужели она настолько притерпелась к несправедливостям, что безропотно их сносит? Мысль была отрезвляющей: Элис поклялась себе, что никогда не смирится с такой судьбой. О чем же собирается с ней говорить этот брюзга и сноб? Еще месяц назад она бы и секунды не потерпела его общества. Но это было так давно – как будто прошла целая вечность!