Виктория Александер - Тайна девственницы

Нат раздраженно мотнул головой.

– Черт побери, Куинт, ты расскажешь, наконец, что тебе удалось узнать? – Если Габриэле грозит опасность, он должен об этом знать. – Кстати, его зовут Ксеркс, и он работает у Габриэлы.

– Ух ты, да она полна сюрпризов, – выдохнул Куинтон.

– Куинт!

– Хорошо. – Куинтон задумался на секунду. – В доме ничего не пропало. И слуги, и мисс Монтини сказали полиции, что ничего из дома и из коллекции не украдено. – Он недоверчиво посмотрел на Ната. – Ты знал о том, что у него была целая комната сокровищ? Инспектор сказал, что эта комната больше похожа на склеп.

– Он собрал огромную коллекцию антиквариата, – ответил Нат. – Он хорошо охранял ее. Он запирал ее, даже когда находился в доме. – Он пожал плечами. – В его коллекции огромное количество древних ценностей, а также есть несколько картин и драгоценных камней. Эту коллекцию можно оценить в несколько миллионов. – Он посмотрел на Стерлинга, который никак не реагировал на их диалог. После смерти Ратборна его вдове осталось огромное состояние.

– Полицейские изучили беглое описание коллекции, сделанное мисс Монтини буквально вчера, и решили, что виконта убили не из-за ценностей. Ведь его не ограбили. – Куинтон замолчал. – Они осмотрели тело и пришли к выводу, что его смерть произошла еще ночью. А это значит… – Куинт поморщился, – что, когда мисс Монтини нашла его, он выглядел ужасно…

– Я знаю. – После того как Габриэла заснула, Нат успел поговорить с Ксерксом, и тот в деталях описал ему все, что видел.

– Прекрасно, – кивнул Стерлинг. – Надеюсь, что нет никакой связи между поисками мисс Монтини и смертью Ратборна. – Он переглянулся с младшим братом и нахмурился. – Или я не прав?

– Ратборну перерезали горло. – Нат глубоко вздохнул. – Так же, как и Монтини.

– Что? – переспросил Стерлинг. – Я думал, Монтини умер от лихорадки.

– Так сказали Габриэле, – ответил Нат. – Но Куинт был в это время на Крите.

И тут вдруг заговорил Деннисон:

– Это известная практика. Обычно, если дело закрывается из-за недостаточности улик, то международная полиция говорит родственникам только о факте смерти, но не о деталях. И есть ли смысл так травмировать девушку, которая после смерти брата остается совсем одна? Это было бы слишком жестоко, сэр.

– Так Габриэла до сих пор не знает, что Монтини перерезали горло? – спросил Стерлинг.

– Не вижу причин, по которым ей нужно об этом знать. Она и так испугана, – простодушно сказал Нат.

Куинтон посмотрел на брата.

– Ты рассказал ей о моей печати?

Стерлинг нахмурился.

– О твоей печати?

– Да, у меня тоже была печать, и она пропала, – ответил Куинт.

Нат покачал головой.

– У меня пока не было возможности сделать это. Каждый раз что-то не складывается, и мне приходится откладывать этот разговор на потом. Ее нужно подготовить к этому.

– Возможно, сейчас самое время все рассказать, – раздался от дверного проема голос Габриэлы.

Мужчины замерли, и в библиотеке воцарилось гробовое молчание. Затем Куинт вскочил с кресла и, оглядев братьев, произнес:

– Прошу меня извинить, но мне срочно нужно выйти.

Стерлинг тоже встал.

– Мы с мистером Деннисоном тоже покинем вас на несколько минут.

И братья Натаниэля вместе с секретарем поспешили выйти из библиотеки. Вот что значит настоящая поддержка родственников, с тоской подумал Нат. Они как крысы сбежали с тонущего корабля. Только в этот раз корабль не тонул, а горел. Габриэла стояла с каменным лицом и строго смотрела на него.

– Как вы себя чувствуете? – заботливо спросил Нат. Главное понять, как долго она стояла у двери и слушала их разговоры.

– Прекрасно.

Он улыбнулся.

– Рад, что вам стало лучше.

Габриэла пропустила его слова мимо ушей.

– Так что именно вы не успели рассказать мне о печатях?

– Думаю, вам лучше сесть.

Она передернула плечами.

– Мне нравится стоять.

– Что ж, как хотите. Будете бренди?

– Нет, спасибо.

– Виски? – Нат отошел от Габриэлы и встал рядом с баром.

– Нет. – Она скрестила руки на груди. – Так о чем вы не рассказали мне?

– О многом… – Натаниэль налил себе бренди. – Вы точно не хотите присесть?

Габриэла прищурилась.

– Хорошо, хорошо. – Натаниэль пока не был уверен, что именно должен сказать ей. Все это не представляло Куинта в хорошем свете. С другой стороны, Куинт не воровал печать у ее брата. Натаниэль вздохнул: – Куинт видел, как Гутьерес украл печать у вашего брата, а через несколько месяцев после этого выиграл ее у Гутьереса в карты.

– Так печать находится у Куинтона?

– У него ее нет. – Натаниэль чувствовал себя очень неловко. – Когда брат развернул сверток, то обнаружил, что печать кто-то подменил…

Габриэла посмотрела на Натаниэля с недоверием.

– С ним случилось то же самое, что и с моим братом?

– Забавно, не правда ли? – Натаниэль достал из кармана жилета печать, которую ему отдал Куинтон, и протянул Габриэле. – Вот это та печать.

Она внимательно стала изучать печать.

– Это халцедон. А печать Энрико была сделана из нефрита. – Габриэла посмотрела на Натаниэля. – Так где же печать брата?

Он покачал головой.

– Я не знаю.

– Может быть, Куинтон знает?

– Нет.

Она с подозрением уставилась на Натаниэля.

– Вы уверены в этом?

Он нахмурился:

– Да. Куинтон не стал бы врать мне.

Габриэла пожала плечами.

– Но он же говорил, что не крал печати.

– Так он и не крал ее, – пожал плечами Натаниэль. – Он… хм… приобрел ее законным путем.

Она фыркнула.

– Относительно законным.

– Не важно, потому что он не крал ее у Монтини.

– Он должен был рассказать нам все с самого начала! – Габриэла положила печать на стол. – Мы бы сэкономили уйму времени и нервов.

– Теперь это не имеет значения. И да, вы правы, он должен был признаться нам, – горестно сказал Натаниэль.

– И вы до сих пор верите ему?

– Да, я верю ему. Он бы никогда не солгал мне.

– А вот я ему не доверяю.

– У вас есть на это причины.

– Его репутация говорит сама за себя.

– Его репутация не хуже, чем… – Натаниэль запнулся.

– Не хуже, чем у кого? – с вызовом спросила Габриэла.

– Ни у кого, – тихо произнес Натаниэль.

– Репутация не хуже, чем у моего брата? Вы это хотели сказать? – Она повысила голос: – Именно это?

Он попытался отступить.

– Нет, конечно, нет.

– Давайте, Натаниэль, не надо больше защищать меня. Я прекрасно знаю, каким человеком был мой брат.

Натаниэль уставился на Габриэлу:

– Я не хотел…

– Натаниэль, мой брат был… – она с сожалением посмотрела на него, – человеком, которому суждено было умереть на чужой земле с перерезанным горлом.

– Вы и это слышали?

– Да. – Она вздохнула и откинула с лица темную прядь. – Я это тоже услышала.