Джуд Деверо - Вечность

— Я нужна тебе из-за ребенка?

— Да, конечно. Ты нужна мне только из-за ребенка. Разве ты еще не поняла, что я коллекционирую детей? С ними так хорошо. В моем обществе дети только и делают, что смеются. Неужели тебе не приходит в голову, что ты можешь быть нужна мне потому, что сама мысль о жизни без тебя делает меня несчастным? Кэрри, — прошептал он, — не оставляй меня, пожалуйста.

Тут она обняла его, и он поцеловал ее, сначала нежно, а затем все более страстно.

— Когда приедет твой брат — сегодня или завтра, или еще когда-нибудь, — Джош приложил палец к губам Кэрри, не давая ей заговорить, — положись на меня. Я сделаю так, что он подумает, будто мы счастливейшая супружеская пара в мире и что между нами никогда не было никаких ссор и размолвок. Кто знает, может, в ближайшие три дня дилижанс и не появится. К тому времени Нора приедет и уедет, мы уже поженимся, и все будет в полном порядке — все, кроме моего кукурузного поля.

— Моему брату не будет никакого дела до твоей противной старой червивой кукурузы, если я буду счастлива, если… — Тут Кэрри взглянула на приколотые к груди часики. — Дилижанс будет здесь через десять минут, и на нем приедет мой брат.

Джош покровительственно улыбнулся.

— Ну что ж, если он приедет, я с ним разберусь. Если он пожелает, чтобы мы заново поженились, то мы протянем время до тех пор, пока Нора не предоставит мне все бумаги и мой бракоразводный процесс не будет завершен. Это займет самое большее сутки. — Тут он взял ее за подбородок и заставил поднять на него глаза. — Ты можешь простить меня? За Нору? Я не хотел говорить тебе, что мой первый брак оказался неудачным. Но ты не винишь меня за это, правда ведь? Я думал, что одной моей кукурузы уже вполне достаточно, чтобы я выглядел в твоих глазах неудачником.

— Ты вовсе не неудачник.

Он поцеловал ее.

— Ты даже не представляешь, что это для меня значит. В первый раз с тех пор, как на меня свалилась эта чертова ферма, я хоть в чьих-то глазах не выгляжу неудачником.

— Я знала, что нужна тебе.

— А я был слишком глуп, чтобы понять это, — признался он и наклонился, чтобы поцеловать ее, но тут Кэрри подняла голову и прислушалась:

— Это дилижанс.

Высвободившись из объятий Джоша, она встала и вышла.

Джош, улыбаясь, остался сидеть. Она так безоговорочно верила людям. Нет, нельзя быть такой наивной и доверчивой — теперь она была искренне убеждена, что дилижанс прибудет вовремя, ровно в четыре.

Когда все нарастающий звук, напоминающий стук колес и лошадиных копыт, стал еще отчетливей, Джош сам вышел на улицу. Кэрри стояла там, откуда было хорошо видно, едет дилижанс или нет, Джош посмотрел в ту сторону, откуда доносился шум, и увидел нечто, явно напоминающее по форме конный экипаж. Он взглянул на часики Кэрри:

— Они не смогут этого сделать. До четырех только две минуты, а до станции еще далековато.

— ‘Ринга сможет, — возразила Кэрри без особого волнения в голосе.

К этому времени большая часть населения Вечности уже покинула улицы и магазины, чтобы поглазеть на такую диковинку, как прибывающий по расписанию дилижанс. С растущим изумлением глядя поверх головы Кэрри на происходящее, Джош заметил, что возница сломал о спины лошадей свой хлыст. Джош слышал, как возница, даже привставший со своего места, кричал, погоняя лошадей; слышал, как животные тяжело дышали, подлетая на полном скаку к платформе станции. Обычно возница бывал мертвецки пьян, и дилижанс тащился к городу легкой рысцой, поскольку никого не заботило когда он прибудет, — лишь бы прибыл.

— Кажется, им это удастся. — Джош затаил дыхание.

— Да, конечно, — ответила Кэрри. — Ровно в четыре.

Глаза Джоша недоуменно расширились, когда он смог лучше разглядеть дилижанс. Его крыша была утыкана стрелами. Все остальные тоже заметили это и вовсю показывали пальцами на столь непривычное для дилижанса украшение.

Ровно в четыре часа громоздкий экипаж, поскрипывая; остановился у платформы станции. Внимание толпы к нему теперь привлекали не только торчащие из крыши стрелы, но и дырки от пуль, испещрявшие одну стенку дилижанса. Сзади к экипажу была привязана превосходная верховая лошадь.

— Что случилось?! — в один голос вскричали все, обращаясь к вознице.

Джошу вряд ли приходилось видеть человека, который бы выглядел более изможденным, чем этот бедняга. Обычно тот бывал сильно пьян, но сегодня он был даже чересчур трезв. Под глазами у него темнели круги, он не брился по меньшей мере неделю. Левый уголок рта у него дергался.

— Вы лучше спросите, чего не случилось, — начал возница после того, как, пошатываясь, спустился на землю. — Нас атаковали бандиты; какие то пьяные ковбои спасались бегством от индейцев, и вся орава, конечно же, налетела на нас. В довершение всего мы наехали на стадо диких буйволов. И все эти напасти свалились на нас в течение одного только рейса!

Все внимательно слушали возницу, а он с упоением изливал на благодарную публику потоки своего красноречия.

— Но с нами был один сумасшедший парень. Его зовут Монтгомери.

Кэрри посмотрела на Джоша. «Я же тебе говорила», — ясно читалось в ее взгляде.

Возница продолжал:

— Этот тип сказал, что ему очень нужно, чтобы я придерживался расписания. Он заявил, что у него в Вечности назначена встреча и он твердо намерен успеть вовремя. Я вам уже сказал, что он не нормальный. Мы мчались со скоростью ста или около того миль в час, а он вылез в окно экипажа, сел на свою лошадь и в одиночку сдерживал буйволов, не давая им напасть на нас. Он даже не позволил мне замедлить ход, чтобы ему удобнее было запрыгнуть обратно в дилижанс. Когда на нас наскочили эти ковбои, он выстрелами сбил с них шляпы. Индейцы сочли это таким ловким фокусом, что даже перестали пускать в нас стрелы. Думаю, они от души позабавились. Говорю вам, у этого парня не все дома.

Спешившийся возница опустил подножку, распахнул дверцы экипажа, и пассажиры наконец начали высаживаться. Они представляли собой жалкое зрелище — грязные, испуганные люди. Женщины даже плакали. Все они выглядели так, будто их запихнули в бочку и катили так от Мэна до Колорадо.

Две женщины, которых трясло, как в лихорадке, буквально вывалились из дилижанса и упали на руки горожан. Их одежда была порвана, волосы в беспорядке.

Трое мужчин, вышедших следом, выглядели не менее испуганными, чем дамы. У одного из них на порванном рукаве куртки виднелась кровь, шляпа второго была прострелена в трех местах. Третий попытался закурить, но руки у него дрожали до такой степени, что он не мог поднести спичку к кончику сигары. Когда один из жителей городка подошел к нему и спросил, не надо ли чем помочь, ответ был кратким:

— Хорошо бы выпить…