Арина Теплова - Крепостная

— Обхвати меня ножками, — приказал хрипло он.

Груша послушно приподняла ноги и обвила ими мощные бедра молодого человека. Руками невольно схватилась за его широкие плечи, чтобы не упасть, и почувствовала даже через рубашку жар его большого тела. Вперив яростный темный взор в ее фиолетовые манящие глаза, Андрей стремительно овладел ее податливым лоном и мощно, неумолимо задвигался внутри нее. Оперев девушку спиной о толстый ствол березы и сжимая в мускулистых руках ее мягкие ягодицы, он направлял ее тело в такт своим стремительным яростным движениям.

Дрожащая от возбуждения, Груша склонилась к молодому человеку, обвив его голову и плечи руками. Она ласково и пылко целовала волосы и лоб Елагина, пальчиками впиваясь в его шею и плечи. Молодой человек, так и держа ее на весу, ускорил темп соития, неумолимо подчиняя ее нежное тело сильным, неумолимым движением своих бедер. Уже через минуту трепещущая от этого дикого, неистового соития, не в силах сдерживаться, Груша тихо, страстно застонала. Она чувствовала, что ее лоно горит от его напора, а тело охватывают сладострастные волны.

Спустя некоторое время Андрей, порывисто излив свое семя в ее нежное лоно, замер.

Притиснув податливое легкое тело девушки к себе, он ощущал, что неистовая сладостная разрядка взбудоражила его существо. Он пытался прийти в себя, чувствуя, что еще никогда не испытывал подобного наслаждения и удовольствия от интимной близости.

Нежность, искренность и страстность Груши были до того уникальны, что Елагин, словно пребывая в каком-то блаженном дурмане, не мог поверить в то, что девушка оказалась настолько чувственна и сладострастна. Андрей прекрасно знал, что дворянок, да и простых баб еще с детства матери учили скромности и стыдливости в постели. Оттого часто, даже выходя замуж, девицы долгие годы оставались холодны, и это доставляло много проблем им мужьям. Грушенька же была полной противоположностью пуританским и ледяным барышням. Елагин отчетливо осознавал, что ему достался самый сладостный драгоценный подарок в виде изящной синеокой колдуньи, которую он в эту минуту трепетно сжимал в своих объятьях.

Эта близость всколыхнула в Андрее все дикие любовные порывы. И молодой человек начал фантазировать и мечтать о том, насколько сладостной и чувственной может стать его жизнь рядом с ней. В голову Елагина вмиг влезла мысль о том, что и Урусов тоже, изведав ее сладости, не мог просто так отпустить ее от себя. Ведь если в постели с князем Груша проявляла хотя бы половину пыла и сладострастия, подаренного теперь ему, то неудивительно, что князь задаривал ее подарками и осыпал драгоценностями.

И Андрей очень хорошо понимал в этом Урусова. Даже сейчас, когда она, замерев на его руках, словно приходила в себя после соития, прижав голову к его виску и обвив дрожащими руками его плечи, Андрей вновь захотел подчинить ее прелестное тело себе и услышать мелодичные стоны. Он осознавал, что князь наверняка также упивается ее нежностью и страстностью, и это объясняло, почему Урусов до сих пор не остыл к девушке.

Андрей почти не ощущал ее веса, и ему до безумия не хотелось теперь разрушать интимную близость между ними. Он бы мог стоять так долго, сжимая в широких ладонях ее упругие стройные ягодицы. Грушенька пришла в себя и, склонившись, ласково поцеловала его в глаза.

— Спасибо, лапушка, — вымолвил Елагин тихо и проникновенно, поднимая лицо и обжигая ее темным влюбленным взором голубых глаз.

От этой слишком интимной плотской позы и его пламенных взглядов Груша невольно напряглась, не понимая, отчего молодой человек не опускает ее на землю, а так и держит на весу, словно ожидая продолжения. Ощущая, что Андрей уж слишком развязно себя ведет по отношению к ней, Грушенька смущенно заерзала в его руках.

— Андрюша, отпусти уже, — попросила настойчиво и ласково она, спуская ноги с его бедер.

Понимая, что надо уже наконец опустить ее, Елагин еще раз с наслаждением сжал широкими ладонями влажную нежную попку. Печально выдохнув, он очень осторожно поставил девушку на траву, убирая руки и отмечая, как упавшие юбки тут же скрывают все великолепие ее стройных ног в белых чулках. Чуть отстранившись, Андрей оправил свои брюки и застегнул ремень.

Видя, как Грушенька, надев платье на плечи, умело и быстро застегивает пуговички, он стянул с ветки ее нижние панталоны и подал хозяйке. Она проворно оделась, завязав тесемки и одернув юбку. Андрей обвил ее стан рукой и, поймав ее ладонь, начал целовать пальчики.

— Ты не обижаешься на меня? — спросил он вдруг.

— За что? — удивилась она.

— За мои порывы, — выдохнул Елагин, намекая на то, что теперь он настоял на интимной близости между ними.

— Нет, милый, — произнесла она ласково и провела по его гладко выбритой щеке. Его лицо осветила нежная любовная улыбка, и Андрей показался Груше невероятно молодым и желанным.

— Скажи, с князем у вас так же бывает? — спросил он вдруг о том, что в этот миг терзало его сердце.

— С князем?

— Ты поняла, о чем я, — вымолвил Елагин с ревностью, сжимая ее в объятьях и заглядывая в глаза.

— Я не хочу об этом говорить, — прошептала она, смущенно опуская взор.

— А я хочу об этом говорить, — властно сказал он, приподнимая ее подбородок и заставляя посмотреть на себя. — Скажи, я хочу знать.

— Нет, не так, — пролепетала она, уступая его напору и отвечая на первоначальный вопрос о близости с князем. Елагин улыбнулся одними уголками губ, ему понравилось то, что Грушенька хоть сначала и не хотела говорить, но теперь все же уступила. Мягкость ее характера в который раз за сегодня покорила его сердце.

— А как же?

— Ну, не как с тобой, — сказала она нервно. Этот допрос Андрея вовсе не нравился ей.

— Отчего же?

— Потому что не люблю я его и не хочу его ласк, — выпалила Груша на одном дыхании и, понимая, что Андрей не отстанет, пока она все не расскажет, тихо добавила: — Оттого все и происходит не так страстно. А порой я просто терплю его близость. Доволен?

— Вполне, — проворковал Елагин, улыбаясь и целуя ее в лоб. — Так и должно быть. Ведь ты предназначена мне, поэтому со мной тебе и должно быть лучше.

Груша округлила глаза и уже хотела сказать, что думает о его хвастовстве и заявлениях о том, что она предназначена ему, но молодой человек смотрел на нее таким любовным взором, что Груша тут же забыла свое недовольство.

— Я уже все придумал, — произнес Андрей. — Завтра поутру поеду в Москву. Я уже узнал, где можно за несколько дней выправить поддельные документы. Через три дня мы уедем. Сначала в Петербург. Заедем к моей матери, я оставлю ей денег на первое время. Затем сядем на поезд и отправимся в Гамбург. Там найдем православного попа и обвенчаемся…