Дэнис Аллен - Его сильные руки

Они оказались в заболоченной бухте позади хижин рабов. Никто не зажигал фонарей. Единственным освещением был лунный свет, отражавшийся от серой, мутной глади воды. Несколько минут назад Люсьен и Арман уехали в этом направлении. Где они теперь? У нее сжалось сердце. И с чего Джеффри взял, что она будет сидеть молча, если Люсьен покажется на виду у полиции? Она предупредит его об опасности, как и раньше, даже невзирая на риск оказаться в тюрьме самой.

Всадники молча, не сговариваясь рассеялись, как будто оговорили стратегию заранее. Они заняли какую-то определенную позицию и стали ждать. Но чего? Господи, как она жалела о том, что Люсьен не доверился ей!

Все вокруг, даже лошади, превратились в неподвижные, каменные изваяния. Энни тоже не шевелилась, надеясь убедить всех в своей безобидности. В тишине особенно четко раздавались лесные звуки: ритмичное кваканье лягушек, нескончаемое жужжание насекомых, шорох речных волн, накатывающих на берег. Воздух был теплым, влажным и пахучим.

Вдруг где-то на берегу послышалось какое-то движение. Лейтенант приподнялся в седле и поднял руку вверх, напрягшись, как змея, готовая броситься и укусить. На противоположном берегу узкой реки показался темный силуэт коня. Неужели это Ураган?

Энни раскрыла рот, чтобы закричать, но Джеффри ладонью зажал ей нижнюю часть лица и привлек к себе. Она сопротивлялась, но его рука оказалась сильнее, чем она предполагала. Всадник выехал на открытое место. Это был Ренар!

Рука лейтенанта резко опустилась, это был знак атаковать. Лошади вспенили водную гладь неглубокой речки. Энни видела, как Ренар круто развернул коня и бросился в чащу леса, но, имея за спиной четырех преследователей, у него было мало шансов уйти от погони. Некоторый шанс давало ему искусство маневрировать среди лесных зарослей. Но их было много, и они могли его окружить.

Отряд полиции переправился через реку и скрылся в лесу на противоположном берегу. Только тогда Джеффри убрал руку с ее рта и пустил своего коня вперед медленным шагом. Энни вздрогнула, когда раздались первые пистолетные выстрелы.

– Мы ведь не хотим оказаться слишком близко к театру военных действий, пока это опасно, не так ли? Но я не могу отказать себе в удовольствии увидеть, как его свяжут. Очень хочется посмотреть ему в глаза!

Энни ничего не ответила. В горле у нее пересохло от волнения и страха. Как она ненавидела Джеффри в этот момент! Если Люсьена убьют, то по его вине. Она давно спрыгнула бы с его лошади, если бы не хотела отстать от полиции. Хотя ночь была теплой, ее бил озноб. Ненавидя себя за беспомощность, она закрыла глаза и стала молить Бога, чтобы Люсьену удалось скрыться от погони.

Они пересекли речку и не успели отъехать очень далеко, как их взору открылась сцена, которой Энни опасалась больше всего на свете в продолжение последнего часа. Кто-то зажег фонари, и все вокруг осветилось ярче, чем днем. Теперь Энни могла увидеть лица всех полицейских, посланных в погоню. Они спешились и сомкнулись в круг, пригнув головы и пристально вглядываясь в кого-то или во что-то на земле. Лейтенант даже встал на колени.

Самые страшные опасения Энни вырвались на поверхность, и она закричала: «Нет!» Она соскочила с лошади и бросилась туда, где сгрудились мужчины в форме. Она должна была увидеть, что они сделали с ее любимым Люсьеном…

Энни часто моргала из-за слез, склонившись над неподвижным телом, окутанным ночным мраком с головы до пят. В ее голове все смешалось, способность различать предметы пропала, она едва могла дышать.

– Он все еще жив, – услышала она слова лейтенанта, и сердце у нее забилось быстрее. – Хотя его очень сильно ударили. К счастью, не перебили позвоночник. – Он провел рукой по спине бездыханного тела.

Энни поняла, что в него не стреляли, а рана на голове вряд ли может оказаться серьезной и угрожать его жизни.

– Снимите с него маску, – сказал Джеффри. Он подошел к Энни вплотную и теперь стоял над ней. Остальные возбужденно требовали того же. Энни понимала, что как только они снимут с него маску, все будет кончено. Она больше никогда его не увидит. У нее задрожали ноги, она едва не лишилась чувств. Один из полицейских стал развязывать на нем маску. Через мгновение все издали единодушный вздох изумления.

– Господи! – прошептал один из полицейских. – Шарль Боден! Кто бы мог подумать!

У Энни подогнулись колени, и Джеффри вовремя подхватил ее за талию.

– Полагаю, его репутация была лишь прикрытием для противозаконной деятельности, – сказал лейтенант. – Господи, если бы я не увидел этого собственными глазами, то ни за что не поверил бы! Вы все свидетели. Бодена не сразу можно будет судить, но мы постараемся, чтобы возмездие нашло его. Провидение помогло нам заработать много денег, и, слава Богу, с угрозой нашему благополучию покончено. Теперь Ренар принадлежит истории.

Энни не могла предположить, что все закончится так восхитительно. Теперь все позади! Она вздохнула с облегчением, предвкушая грядущее счастье. Силы вернулись к ней, и она оттолкнула Джеффри. Она видела, как Бодена перебросили через седло лошади, которая оказалась вовсе не Ураганом. Она слышала, как вооруженные люди поздравляли друг друга с тем, что наконец-то смогли поймать Лиса.

Энни давно должна была предположить, что человек в черном, лежащий на земле, не может быть Люсьеном. Боден был примерно такого же телосложения, но гораздо тяжелее и не так хорошо сложен. Она была слишком встревожена, чтобы сразу здраво оценить ситуацию. Более того, она понимала, что Люсьен находится где-то поблизости, потому что именно он замыслил такую мистификацию.

Погруженная в свои мысли, Энни совсем забыла о Джеффри. Теперь, когда полицейские снова сели верхом на лошадей, фигура Джеффри выделялась на фоне ствола дерева. Его глаза под маской сверкали нездешним огнем, и она чувствовала, как все его существо исторгает нечеловеческую ненависть. От этого ощущения холодок ужаса пробежал по ее спине.

Она отвернулась и тут же встретилась взглядом с лейтенантом, который смотрел на нее с коня.

– Только один вопрос, мисс Уэстон, – сказал он. – Почему вы попытались закричать? Вы как-то связаны с этим разбойником? Может быть, вы одна из его почитательниц? – Он указал в сторону Бодена, чье обмякшее тело было переброшено через луку седла.

– Связана с этим человеком? Ну нет. – И ее ответ прозвучал настолько искренне, что не оставил сомнения ни в ком.

– Понятно. Тогда, возможно, вы закричали потому, что испугались за своего ухажера?

– За моего… ухажера?

– Да, за того, кого вы наградили синяком под глазом. Полагаю, вы все же беспокоитесь о нем, хотя и не хотите этого признать.