Сара Беннет - Лилия и меч

– Я дам вам людей, они проводят вас домой. Не хватает только, чтобы на улицах Йорка на вас напали грабители.

– Спасибо, я вам весьма признательна.

С этими словами она повернулась.

– Элис...

Ее имя сорвалось с его губ прежде, чем он успел подумать.

Повернувшись, Элис холодно уставилась на него. Она ему не поможет, подумал Жервуа, напротив, заставит гнуть спину за каждую крошку.

– Если бы я был человеком, наделенным землей и властью, тогда... Ну, вы понимаете. Но у меня нет ни того, ни другого. Я всего лишь капитан, мне нечего вам предложить.

Выражение ее лица смягчилось.

– И что, никаких перспектив? – спросила она с живостью. – Понимаете, если в ближайшее время я не назову имени жениха, отец выдаст меня замуж за старика сэра Озрика. Я понимаю, что вы меня не знаете, и я не знаю вас, но...

Жервуа посмотрел в ее голубые глаза:

– Сэр Озрик? Тот тип с бородавками – он находился в Ренноке, когда я приезжал... – Жервуа сглотнул. – Что ж, он богат, а я не могу составить конкуренцию таким, как он. Ваш отец поднимет меня на смех, если я попытаюсь посвататься.

– А вы попросите лорда Радолфа посодействовать, – подсказала Элис проворно. – Если он благосклонно к нам отнесется, мой отец не станет противиться.

Жервуа замер.

– Обратиться к лорду Радолфу? Но я никогда не просил милостей.

Глаза Элис потухли.

– Тогда вы счастливец, раз в этом не нуждаетесь!

Жервуа пожал плечами.

– Мне нужно заняться лордом Радолфом, – продолжил он уже спокойнее. – А вам пора домой.

После того как Элис, развернувшись на каблуках, направилась к двери, Жервуа отдал приказ своим людям проводить ее. Ох уж эти бабы, подумал он про себя. Без них все-таки куда лучше!

Когда Лили вернулась с вином, с Радолфа уже сняли кольчугу и он сидел с обнаженным торсом и прилипшими ко лбу черными волосами, обливаясь потом. Взяв протянутый кубок, он тут же осушил его и попросил налить еще. Дрожащими руками Лили выполнила его просьбу. Плечо Радолфа сильно опухло, и Лили не сомневалась, что, чем позже они начнут, тем болезненнее будет процедура.

– Жервуа! – громко позвала она.

– Я здесь, леди. – Дождавшись, когда Радолф опустошит второй кубок, капитан наконец приступил к болезненной процедуре и после первой бесплодной попытки все же поставил плечо на место.

Все с облегчением вздохнули, кроме Радолфа – он сидел белый как мел, с губами, превратившимися в тонкую бледную линию.

– Теперь вам нужно отдохнуть, лорд Радолф, – произнес он, как будто Радолф мог заняться еще чем-то.

Жервуа вытер пот со лба.

Радолф, с трудом взяв себя в руки, тихо произнес:

– Премного благодарен тебе, мой друг.

Лили нежно тронула капитана за локоть:

– Я также благодарна тебе, Жервуа.

Жервуа слегка поклонился и тут же перевел взгляд на Радолфа.

– Пусть ваш супруг остается здесь, леди. Если он резко пошевелит рукой или начнет двигать ею слишком рано, сустав может снова выскочить. Надеюсь, он послушается вас.

Хорошо бы, подумала Лили. Даже теперь Радолф оставался Радолфом. Она чувствовала невероятное утомление. Мокрая одежда висела на ней тяжким грузом, со спутанных волос капала вода. Больше всего на свете ей хотелось понежиться в горячей ванне или заползти в кровать и закрыть глаза. Но еще оставалось много невыполненной работы, которую никто, кроме нее, не сделает.

Радолф устало сидел на краю кровати, и на его спине поблескивал свет от огня, полыхавшего в камине. Ощутив волну томления, Лили мигом забыла о своей усталости. Ее пальцы чесались от желания до него дотронуться, тогда как осторожный внутренний голос требовал умерить пыл. Радолф получил увечье, и, как его жена, она имела полное право за ним ухаживать – не то что эта леди Анна! Сейчас она до него дотронется, прикинувшись, что у них все хорошо...

Лили осторожно и нежно провела ладонью по спине мужа, и Радолф вздрогнул. Она замерла в ожидании. Он продолжал молчать, но мгновение спустя напряжение его оставило.

Медленно, словно имела дело с диким, неукрощенным зверем, Лили приблизилась к нему почти вплотную. Тело Радолфа было для нее живым воплощением северного бога Тора – могучее и ловкое, с гладкой кожей, обтягивающей твердый рельеф мышц.

Лили обняла мужа за шею, и ее пальцы принялись растирать его затекшие мышцы.

Благодарно улыбнувшись, Радолф закрыл глаза. Прикосновения пальцев Лили к его коже делались все настойчивее по мере того, как ею овладевала уверенность, и постепенно измученное болью тело Радолфа расслабилось, но то, что делало его мужчиной, затвердело от желания, которое никогда не оставляло его надолго.

– Лили...

Она остановилась.

– Я сделала тебе больно?

Радолф покачал головой:

– Нет. – Обхватив жену за талию здоровой рукой, он усадил ее к себе на колени.

Лили испуганно вскрикнула, когда ощутила бедром твердость его мужского достоинства.

Радолф смотрел на нее сверху вниз, его грудь высоко и часто вздымалась. Одежда была влажной, но он, казалось, не замечал этого, чувствуя сквозь платье ее мягкое тело и ощущая на себе всю власть серых, как летние облака, глаз.

– Не смей меня отвлекать. Что ты делала у часовни Святой Марии? – вкрадчиво осведомился он.

Лили не ответила, и Радолф приблизил к ней лицо, обдавая теплым дыханием и ароматом вина, к помощи которого ему пришлось прибегнуть, чтобы поддержать себя. Его глаза мерцали странным блеском...

Лихорадка!

Лили села ровнее и дотронулась рукой до щеки Радолфа. Он слегка повернул голову, чтобы коснуться губами ее ладони, но Лили этого как будто не заметила; она думала о том, что его кожа слишком горячая и сухая. По-видимому, у него жар.

– Ты нездоров. – Она заставила себя говорить холодно и твердо, но глаза выдавали ее тревогу. – Я приготовлю успокаивающую припарку для твоего плеча и питье, которое поможет облегчить лихорадку. Позволь мне встать, Радолф.

Продолжая смотреть в ее серые глаза, он медленно покачал головой:

– Не позволю, пока ты не скажешь правды.

Если бы Лили могла топнуть ногой, то топнула бы, но ее ноги болтались в нескольких дюймах от пола.

– Пусти, Радолф, я должна помочь тебе!

Улыбка приподняла уголки его рта. Даже в этой ситуации он углядел что-то смешное!

– Мне нравится, жена, что ты печешься о моем здоровье, но я хочу знать, почему тебя где-то носило ночью. Только не говори мне, что ходила молиться, потому что часовня Святой Марии давно заброшена. Давай, Лили, выкладывай, что ты на этот раз замышляла? И поторопись, пока у меня не начался бред.

Изумленно вытаращив на него глаза, Лили в отчаянии всплеснула руками:

– Как можно шутит; на такую тему?

– А я и не шучу.

Лили на мгновение задумалась. Какой смысл лгать? Фантазии Радолфа наверняка куда хуже правды. Лучше уж сказать ему все, но так, чтобы при этом не выдать своих чувств.