Ли Бристол - Алый восход

Если это путешествие чему-нибудь и научило его, то только одному: он понял, что не создан для такого места, как Нью-Мобил. Всю свою жизнь Джед мечтал о хлопковых плантациях, породистых лошадях и особняках с белыми колоннами. Но сейчас он расстался с этими мечтами. Он вернулся в Алабаму, чтобы понять: ему нужно совсем не это, это не его мир, он к нему не принадлежал, не был его частью.

Ответ Джеда нисколько не удивил Чапмена. Он безошибочно узнавал жителей приграничных территорий, когда встречал их, – причем узнавал только по одежде. И все же капитан спросил:

– Вы из Техаса? Выглядите, как прирожденный техасец… Джед покачал головой:

– Нет, я родился в Алабаме. Но теперь считаю своим домом Техас.

Джед с грустью подумал о том, что всю жизнь мечтал о вещах, совершенно ненужных ему.

Да, его домом стал Техас, и детские мечты утратили свое очарование.

Капитан хмыкнул:

– Отправились на Запад искать счастья? – Да.

– И нашли?

Джед криво усмехнулся. Когда-то он дал себе слово, что непременно разбогатеет и будет жить в красивом белом доме, в таком… как на плантации Спринг-Хилл. Теперь же он понял, что, осуществив свою мечту, не был бы по-настоящему счастлив.

У него была бревенчатая хижина в техасской глуши, и самое ценное свое имущество он мог бы унести в руках – длинноствольное кентуккийское ружье, кривой нож да пятизарядный „кольт“, который в прошлом году Сэм Хьюстон привез ему из Штатов. От продажи фермы у него оставалось двенадцать долларов после того, как он купил припасы для ранчо. Никто и ни при каких обстоятельствах не назвал бы эту сумму состоянием.

Но все же Джед ответил:

– Думаю, я нашел то, что искал.

Да, теперь он осознал, что у него все-таки есть кое-что… Во всяком случае, он начинал с большего, чем его отец, и у него была возможность добиться того… чего он пожелает.

Он жил будущим и ни о чем не жалел.

Джед привык к техасским равнинам и долинам, к пологим лесистым холмам и к глубоким каньонам. Он следовал теми же тропами, что и волки, спал там, где гнездились орлы, и ему уже никогда не вернуться к прежнему образу жизни. И конечно же, у него не хватило бы терпения выносить глупость и суетность того мира, в котором жил Уильям Бледсо. Он не был предназначен для того, чтобы проводить дни в, пустой светской болтовне, а вечера – за бокалом заморского вина. Ему нет места среди джентльменов Юга и даже в обществе утонченных и прекрасных южанок – таких, как мисс Элизабет. Теперь он прекрасно это знал.

– В таком случае вы счастливчик, – заметил капитан. – А большинству не везет…

– Думаю, потому, что они ищут чего-то несбыточного или сами не знают, чего хотят.

– Должно быть, на Западе чувствуешь себя одиноким, – продолжал Чапмен. – Вероятно, таким же одиноким, как в открытом море.

Джед молча кивнул.

– Наверное, не хватает женского общества, а? – Капитан с улыбкой взглянул на собеседника.

– Немногие женщины выдержали бы такую жизнь.

– Пожалуй, вы правы, – согласился капитан.

Джед вдруг вспомнил прекрасную Элизабет Коулмен. Теперь, когда эта девушка была далеко от него, она казалась ему несбыточной мечтой, символом всего недоступного и недостижимого.

О, мисс Элизабет Коулмен была прелестной и утонченной… Она умела вальсировать и знала, в каких случаях и какой именно вилкой следует пользоваться за обедом. А ее улыбка… Она заставляла его сердце бешено колотиться. Наблюдать же за ее грациозными движениями – все равно что читать стихи…

Но на границе не нашлось бы времени для того, чтобы вальсировать. К тому же лишь немногие из техасцев пользовались вилкой – почти все ограничивались ножом. Конечно, посмотреть на хорошенькую женщину всегда приятно, но внешность совершенно ничего не значила, когда требовалось отправиться на охоту, освежевать тушу убитого зверя и нарубить дров для костра. Джед все это отлично знал и пытался не думать о прекрасной Элизабет.

Но все-таки он не мог о ней забыть.

Немного помолчав, капитан заметил:

– Самое худшее в море – это то, что рядом нет женщин. Думаю, у вас то же самое.

Взглянув на собеседника, Джед спросил:

– Вы женаты? Капитан покачал головой:

– Никогда не мог на это решиться. Но много раз хотел.

Джед кивнул. Плохо мужчине одному. Человек не создан для одиночества – сейчас Джед чувствовал это особенно остро. Мужчина мог провести всю жизнь в борьбе и трудах, мог путешествовать и осваивать новые территории, мог разводить скот и обрабатывать землю, чтобы сколотить приличное состояние, – но зачем все это, если некому оставить свое хозяйство, если некому передать свои знания и опыт, не с кем порадоваться удачам и успехам? Ему, Джеду Филдингу, суждено умереть, и все его знания, весь его жизненный опыт умрут вместе с ним. Мужчина без женщины – ничто, потому что только женщина может подарить мужчине сыновей, наследников.

Ему, Джеду, двадцать пять лет, и большую часть жизни он занимался лишь тем, что пытался выжить, остаться в живых. И он не думал о женитьбе, потому что, как ему казалось, не нуждался в этом. Но сейчас, после того как он встретил Элизабет… Сейчас Джед все чаще задумывался о подобных вещах.

– Нам, техасцам, нужны женщины особого склада, – пробормотал он в задумчивости. – Чтобы они могли жить с такими мужчинами, как мы.

Но где же ему найти такую женщину? Ведь далеко не каждая согласится жить так, как живет он…

На другом берегу Сабины были таверны, а в них – девушки особого сорта и молоденькие индианки. Иногда на приграничных территориях можно было встретить сеньориту в широкой юбке, но порядочные женщины не жили одни. А в Алабаме… там жила Элизабет.

– Да и не каждый мужчина может вести такую жизнь, – неожиданно проговорил капитан.

Джед кивнул:

– Верно, не каждый.

Немного помолчав, Чапмен продолжал:

– Черт возьми, я видел многих искателей приключений. Они отправляются на Запад в надежде на удачу и, конечно, для того, чтобы потом рассказать о своих приключениях. Они и сами не раз слышали рассказы о техасских равнинах, по которым бродят огромные буйволы, и о бобровых заводях, и это волнует их кровь – ничто не может удержать их дома. Но они не думают об ураганах и бурях, которые проносятся по прерии, не думают о великом молчании, сводящем человека с ума. Я видел многих из них, всяких людей повидал. Некоторые возвращаются сломленными, а многие бесследно исчезают в бескрайних прериях или в лесах… – Капитан внезапно умолк. Потом вновь заговорил: – У Питерсена, моего доброго знакомого, славное дело в Галвестоне. Он владелец склада и доставляет товары на корабли. Ему сопутствует удача, потому что он занимается делом, которое знает. И я бы совсем не удивился, если бы однажды узнал о том, что Питерсен стал по-настоящему богатым человеком, потому что городишко Галвестон растет и развивается. Но гляньте-ка на этого бледного и тщедушного школьного учителя. – Капитан указал в сторону верхней палубы. – Готов держать пари, что он оставил где-то жену или невесту, возможно, и кучу детишек. Бедняга полагает, что Запад даст ему ответы на все вопросы. В следующий раз мы увидим его в сосновом гробу.