Елена Свительская - Три мужа для Кизи. Книга 4

– Я в скульпторы пойду! – гордо сказал мальчик, нарисовавший силуэт крокодила, и, кстати, весьма похожий на настоящего.

За что получил по уху от мальчика постарше.

– Папа сказал, что все торговцами будем!

– Но я не хочу! – взвыл младший, лет четырёх.

Опять получил по уху. И серьёзное, напоследок:

– Так все живут. Дети делают дело отца. Тот – от деда. Дед – принимает от предков.

Но младший не унялся:

– А Карна был сыном колесничего и выучился стрелять из лука! Он победил Арджуну!

– Но он-то был царевичем! – возмутился старший и полез в драку опять.

Младший убегать кинулся. Поллав и Мохан проследили за ними взглядом, оба как-то странно улыбнулись. А девочки, нас приметив, бросились в дом:

– Папа!

– Папа!

– Они пришли!

Поллав резко выдохнул и шагнул к дому. Хотя и не решился зайти сам. Мы робко пошли за ним. Мохан постоянно оглядывался, за что его глава семьи цапнул за ухо. Точнее, не успел. И вот пока бинкар бежал прятаться за Садхира, а глава семьи бежал хряпнуть его свёртком с барабанами, к нам и вышел хозяин дома. Младшего мужа за позорным делом увидеть успеть не застали. Точнее, он не успел, так как Садхир будто случайно отошёл в сторону. И правда, вообще ни к чему это ребячество! Да ещё и при чужих!

– А мы-то вас ждали, ждали! – расплылся в улыбке знакомый старшего мужа. – А потом вот дети не выдержали – и мы кушать ушли.

Толстый и улыбчивый, одетый наряднее трёх мужчин деревни, которые нам по пути подвернулись, да ещё и в тюрбане из парчи, украшенном золотым украшением с маленьким, но рубином. Он мне сразу почему-то не понравился.

– Я вам пока дом покажу, – продолжал улыбаться нашему старшему мужчине, бегло покосился на Садхира и меня, причём, на среднем муже взгляд его задержался. – Вы пока и обустроитесь. А к вечеру жена моя наготовит еды – и приходите к нам в гости.

– Да, благодарю, – Поллав сложил ладони у груди.

– Ну, что ж, пойдёмте, – торговец первым пошёл, указывая путь. – Ох, и нелёгкую вы мне задали задачку, господин! Людей-то у нас в деревне много, да всё прибывает. Хвала Лакшми, живём сыто и спокойно!

Когда он вывел нас к дому, стоящему почти у самого края, стала понятна причина его чрезмерной любезности и желание нас хорошо угостить.

Домом это было назвать сложно. Да, был почти цел забор – хотя и проломился в одном месте – был и остов дома. И всё. Чёрный обгорелый ствол и закопченные стены говорили, что тут был пожар. А чрезмерная растительность – что тут давно не жили.

– Мне, право, страшно совестно… – тут же залебезил знакомый моего супруга. – Но другого ничего нет. Поприличнее. И чтоб для всей семьи: вы говорили, у вас семья большая, а я вот и думал, как ж вам разместиться? Но стены отмоете, соломы на крышу я вам дам – как раз послал сыновей – посуды и тряпок в хозяйство я вам одолжу. Устроитесь.

– А что случилось с хозяевами? – вдруг спросил Садхир.

– Да жила тут семья, молодых… – торговец нахмурился. – Только мужа кусила змея в том году. Жена совершила сати. Детей-то пока не нажили. А пустили сюда других – бедняков, у них и семья большая была, тесно в доме. Но вот не досмотрела жена за огнём…

– Они… – голос молодого йога дрогнул. – Сгорели?

– Да нет! Хвала богам: уберегли! Только люди стали бояться жить тут. Вернулись к своим. Жить в тесноте. А так-то… стены-то ещё крепкие.

– Что-то лучше, чем ничего, – серьёзно сказал Поллав. – Но нам б ещё вещей…

– Конечно, конечно! – заулыбался вайшью, довольный, что всучил нам дом, который местные, похоже, считали проклятым.

Тут и дети его подошли: два крепких юноши и уже виденный нам младший мальчик. Старшие принесли нам, чем крышу покрыть. И, окинув дом взглядом, убежали, кажется, за добавкой, чтобы точно хватило. Мальчик под строгим взглядом отца – тот, впрочем, сразу же обратно заулыбался – подошёл ко мне с посудой. Я поставила свёртки на землю – потом отряхну – и с улыбкой приняла. Он постарался передать, не касаясь моих рук, убежал.

– Я пойду, прихвачу тряпки. Жена, должно быть, уже приготовила. Одеяла, занавес. Всё, что нужно! – с улыбкой толстяк уплыл.

Вроде быстро шёл, широко шагал, но не слишком-то и торопился.

Мохан, осторожно поставив свои вещи около моих, первым сунулся в дом. И оттуда взвыл:

– Да как тут жить?!

Мы тоже подошли, зашли следом: сначала Поллав – я его пропустила, потом мы с Садхиром.

Мда, стены были не совсем и целы – вон, на той стороне потрескалась и снизу кусок выпал. И столько копоти! Да ещё и рассказанная нам история… я сама невольно вздохнула.

– Другого нам не хотели давать, – проворчал Поллав.

– Но он хотя бы согласился дать нам вещей на первое время, – улыбнулся средний брат.

Но мы всё равно мрачно молчали, оглядывая чёрные стены. Без крыши!

– Вот и будете с Моханом обживать, – старший муж ухмыльнулся, посмотрев на меня и брата.

Юноша скривился при мысли о поцелуях и ласках со мной на голом твёрдом полу, среди закопченных стен и без крыши. Старший музыкант хмыкнул, любуясь, как он расстроен.

– Мой господин… – осторожно позвала я, встав почти рядом с ним.

– Да, что? – глава семьи повернулся ко мне.

– Мне бы таз, – робко сказала я, – кувшины. Я за водой схожу. Может, я до сумерек успею стены отмыть?

– Да уж, со светлыми будет лучше, – он внезапно улыбнулся, бороду погладил задумчиво. – Так, у нас один кувшин. Таз и кувшин нам уже принесли. А, и у нас есть.

– Хорошо, я тогда схожу за водой и начну! – я вбежала из дома.

Мне полетело вслед:

– И Мохана прихвати!

Я взяла кувшин торговца – остальные тарелки и чаши выложила, осторожно, меж наших свёртков – а младший муж прихватил таз. И мы отправились к колодцу.

– Хотя бы я их на ночь из дома выжил, – тихо проворчал Мохан.

Но, увидев людей у колодца, заткнулся, не договорив всего, чего хотел, а хотел, судя по лицу, сказать многое.

Девушки у колодца попятились, нас увидев, незнакомцев, сбились в стайку. А двое юношей остались на месте, на нас взглянули пристально. Братья чьи-то. Или женихи. Я потупилась, поправив дупатту. Ох, а натх надеть забыла! Поллав как назло не напомнил с утра. Неужели, так волновался с утра, что совсем забыл? Но вряд ли за Ишу. Скорее, что могли заметить уже трупы. Да хоть тика и мангалсутра на мне, да свадебные браслеты.

– А вы откуда? – спросил один из юношей.

Девушки, уже воды набравшие и собравшиеся, видимо, поболтать, притихли заинтересованно.

– А мы много где были! – усмехнулся Мохан. – А вас какой город интересует? Какая страна?

Последовала тишина растерянная. Я уже достала ведро воды, наполнила свой кувшин. То есть, нам одолженный. Мохан подставил к ведру и таз – и взгляды насмешливые других молодых мужчин заслужил. Но когда они несмело назвали два города – отыгрался. И там на празднике был. И везде почти, где ни называли. Там справляли Девали, там играли спектакль про Ситу и Раму, там подрались с кем-то из музыкантов, там сладкие ладду, там – ладду паршивые…