Роберта Джеллис - Песнь сирены

Мартин замолчал, когда Вильям повернулся и свирепо посмотрел на него.

– А что еще я должен был услышать? – раздраженно спросил Вильям.

– Ничего! Клянусь душой, ничего! – горячо уверял его Мартин. – Клянусь, все в порядке!

Огоньки в глазах Вильяма погасли, и он осторожно положил руку на плечо старого калеки. Он не был убежден, что все в порядке, но вспомнил о пылкой преданности Мартина. Управляющий был глубоко верующим человеком. Если он клялся своей душой, то отнюдь не случайно, как это мог сделать кто-то другой. Мартин считал, что если он поклянется в том, что не соответствует истине, он совершит тяжкий грех. И все же он поклялся, добровольно беря на себя и грех, и то наказание, которое, как он считал, должно последовать, если только это поможет его господину.

Но его преданность не могла ослабить тревогу, глодавшую Вильяма. Его рука упала с плеча Мартина, он отрицательно покачал головой.

– Я должен ехать, – сказал он. – Я не могу больше ждать. Пусть подготовят коня, Бруна, и подай мне большой плащ.

– Милорд, умоляю вас, подумайте! Вы не успеете выехать из замка, как леди Элис вернется. Она будет так беспокоиться о вас. Она бросится за вами и вернет назад. Да и что вы сможете сделать в Хьюэрли? Вам не подобает входить в апартаменты леди Элизабет. Боюсь, сэр Моджер уже кое-что подозревает.

Это было правдой. Мысли о том, что Моджер узнал что-нибудь, заставили Вильяма вернуться. Он стал беспокойно ходить взад и вперед и вскоре почувствовал, как ослабели ноги. Как быстро он устал. Он подошел к окну и откинул шкуру, защищавшую его от дождя.

– Вы промокнете! – воскликнул Мартин.

Вильям, не обращая на него внимания, выглянул в окно.

– Дождь стихает. Несомненно, Элис должна была бы уже приехать.

– Подождите еще немного! – закричал Мартин. – Пока вы доскачете до переправы, леди Элис уже уедет оттуда. Милорд, сэр Моджер сочтет это очень странным…

Мартин вдруг замолчал. Вильям с такой силой сжал раму, на которой держались выделанные шкуры, что суставы его пальцев побелели, а тело напряглось.

– Лодка! – закричал он. – Похоже, я вижу лодку! Боже милостивый! Вода поднялась, а река просто взбесилась.

В критические моменты Вильям предпочитал действовать, а не стоять, замерев от ужаса. Он оторвался от окна и побежал к лестнице, едва не столкнувшись с Мартином. Управляющий пришел в себя и последовал было за ним, но тут же понял, что это глупо. Он ничем не поможет. Дрожа от страха, Мартин поковылял кокну. Здесь он заставил себя выглянуть наружу и чуть не потерял сознание, когда не увидел лодки.

– Нет! Нет!– рыдал он. – Возьми лучше меня!

Пока он причитал, маленькое суденышко показалось на мгновение и сразу же скрылось. Мартин едва дышал. Суденышко было так тяжело нагружено, что почти не поддавалось усилиям гребцов, но все же плыло. Тут Мартин услышал громкий голос Вильяма. Тот кричал во дворе, чтобы к пристани привели лошадей и подготовили хороших пловцов. Мартин потащился туда же. С крепостной пристани можно было разглядеть лишь небольшое пространство вверх по течению реки. Он подозвал двух крепких слуг.

– Наблюдай за лодкой, – приказал Мартин одному из них. – Время от времени кричи Полу, что она делает и где она. А ты, Пол, встань ближе к окну и передавай сэру Вильяму услышанное от Хьюго.

Как только Пол вышел из крепости на берег реки, сразу же раздался его крик. Мартин упал на колени и стал молиться. Он сделал все, что мог. Всякий раз, когда зычный голос Хьюго возвещал о том, что лодка еще держится на плаву и приближается, он произносил благодарение Богу. Время тянулось мучительно медленно, но, по мере того как росла надежда, уходил страх. В зал стали сбегаться слуги, чтобы быть в курсе всех новостей.

– Она огибает мыс! – закричал Хьюго.

Режущая слух болтовня вывела Мартина из себя. Служанки, прибежавшие из своих комнат, плакали и пронзительно кричали от страха и возбуждения. Не без труда Мартин поднялся на ноги. Глупые гусыни! Они гогочут здесь, когда надо уже все подготовить для их озябшей и промокшей госпожи! Он схватил одну из женщин постарше за руку.

– Дура! Что ты здесь делаешь? Иди и пошли за теплым сухим плащом. Другие пусть готовят ванну для леди Элис. И смотри, чтобы в ее комнате было тепло. Нагрей песок обложить ее, если у нее будет озноб. Да позаботься о том, чтобы хорошо согрели ее постель.

Получив распоряжения, женщины немного успокоились. Но Мартин уже забыл о них. Он подумал, что виноват ничуть не меньше, чем они. Когда он молился, стоя на коленях, сэр Вильям стоял под таким дождем без плаща. Мартин бросился в комнату сэра Вильяма, нашел плащ и заковылял вниз по лестнице. Боком, как краб, безобразно хромая, он побежал к небольшому шлюзу. Здесь Мартин остановился, едва переводя дыхание. Лодку было видно. Она опасно кренилась, когда гребцы пытались преодолеть быстрое течение бушевавшей под дождем реки. Две женщины в ней истерично кричали, заглушая указания сэра Вильяма, которые тот давал гребцам.

Вдруг в лодке возникла какая-то борьба. Мартин в ужасе вскрикнул. Было видно, как схватились две фигуры людей в капюшонах, третий согнулся в коленях у одного из дерущихся, а четвертый делал слабые попытки остановить дерущихся. Лодка накренилась и зачерпнула воды. Лодочник предупредительно закричал, и человек вернулся обратно. Суденышко выровнялось.

С головы человека, находившегося ближе всех к корме, спал капюшон, обнажив золотистые волосы Элис. Она тут же сбросила свой плащ и нанесла сильный удар тому, с кем мгновением раньше находилась в схватке. Элизабет попыталась оттащить от Элис свою обезумевшую от страха служанку, заставила успокоиться Эмму, дав ей добрую оплеуху, но упала вместе с Мод на дно лодки. Это спасло всем жизнь: лодка перестала раскачиваться, и вода уже не перехлестывала через край при каждом их движении.

Теперь, когда пронзительные крики Эммы внезапно затихли, а Мод была надежно спрятана под Элизабет, лодочники могли услышать голос сэра Вильяма. В реку въехал всадник с причальным канатом, и кризис миновал. Мартин сел на мокрый камень и заплакал. Вильям закрыл лицо рукой. Он дрожал так, что упал бы в воду, не удержи его кто-то из слуг.

С молодых все сходит, как с гуся вода. Как только Элис увидела, что канат привязан накрепко, ее страх тут же прошел. Она успокоилась настолько, что, когда лодка причалила, легко спрыгнула на берег и бросилась к отцу, крича, что он весь мокрый и должен немедленно уходить отсюда. Вильям молча прижал ее к себе с такой силой, что она не смогла уже больше ничего сказать. К ним быстро бежала служанка с сухим плащом для Элис, и Вильям отпустил ее. Теперь, когда он опять видит ее живой и невредимой, стоит дать ей такую взбучку, которую она .(лпомнит на всю жизнь. Никогда до этого у него не было такой возможности.