Бренда Джойс - Любить и помнить

— Ты остался жить в эпохе, которая больше не существует. Оглянись вокруг! Через несколько месяцев мы шагнем в двадцатый век!

— Тогда сделай это ради Джеймса, — понизил голос Рик. — Он знал, как ты любил Мирамар. Мы не раз говорили с ним об этом. Я не сомневаюсь, что он бы хотел, чтобы именно ты получил Мирамар.

— Откуда ты знаешь, что сказал бы Джеймс? — возразил Слэйд, чувствуя, что его охватывает гнев. В его голову закралось подозрение, что Рик выделял Джеймса только потому, что видел в нем наследника. На самом же деле больше всех своих сыновей он любил Мирамар.

Рик снова схватил Слэйда за руку.

— Если ты не женишься на ней, мы потеряем поместье.

Слэйд некоторое время удивленно молчал.

— Ты шутишь…

— Ранчо заложено. У меня не было выбора — наши дела идут все хуже и хуже. Депрессия девяносто третьего года нанесла нам страшный удар, но я никогда не думал, что все станет так плохо.

Ошеломленный Слэйд не произнес ни звука.

— Я уже два года не в состоянии оплатить закладную. С меня этого особенно и не требовали, пока недавно в «Бэнк оф Сан-Франциско» не появился новый управляющий. Он угрожает забрать наше поместье. Единственное, что сдерживало банк до сих пор, — это известие о предстоящей свадьбе Джеймса с Элизабет, у которой большое приданое. В банке еще не пронюхали, что Джеймс мертв. Когда они об этом узнают, для нас все будет кончено. Они заберут поместье, чтобы разбить всю землю на отдельные участки и сдать их в аренду. Ты должен жениться на Элизабет, и немедленно. Если ты не сделаешь этого, наше поместье исчезнет.

Слэйд никак не мог обрести дар речи.

— Это правда, — произнес Рик, выпуская его руку. Шагнув в сторону, он обернулся и бросил пристальный взгляд на сына. — Мы не просто потеряем поместье. Мы станем банкротами.

Слэйд все еще не мог поверить в то, что услышал.

— Если ты не женишься на ней, это сделает Эдвард. Нам нужны ее деньги, и как можно скорее.

Слэйд услышал сорвавшиеся с его собственных губ слова:

— Эдварду Мирамар всегда был безразличен.

— Ты прав. Все, что его интересует, — это женщины и карты. Но ему это простительно — он еще молод. Однако Эдвард, я думаю, сделает то, что должен. — Рик поднял глаза на сына, как бы добавляя: «В отличие от тебя».

— Думаю, Викторию это очень обрадует, — саркастически заметил Слэйд. Мать Эдварда всегда хотела видеть сына состоятельным. Впрочем, Эдвард может на это и не пойти. А может ли? Рик был прав — преданность традициям всегда была отличительной чертой семьи Деланса.

— Ну?

Теперь Слэйду было гораздо труднее дать отрицательный ответ. Он не хотел оставаться, не хотел наследовать Мирамар, который должен был бы достаться лежащему в могиле Джеймсу. Но одна лишь мысль, что его Мирамар исчезнет навсегда, казалась ему дикой, нелепой и пугающей. А еще больше ему не нравилось предположение о свадьбе Эдварда и Элизабет.

— Что, черт побери, тебя смущает в женитьбе на прелестной молодой девушке? Ты же всегда этого хотел, — раздраженно произнес Рик.

— Это не так, — быстро возразил Слэйд. Если бы у него хватило мужества ответить отцу честно, ему пришлось бы признаться, что тот прав. В глубине души он действительно всегда желал то, что никогда не могло бы ему принадлежать. Теперь эта прежде недостижимая мечта стала осуществимой. Потому что умер его брат.

Молча повернувшись, Слэйд направился к двери. Но прежде чем уйти, он обернулся. Его лицо было хмурым.

— Я подумаю об этом. Дай мне немного времени.

Рик был так же мрачен, а его ответ — столь же немногословен.

— Времени у нас нет.

Доктор оказался худощавым суетливым человеком неопределенного возраста. Регина сидела неподвижно, пока он ощупывал ее голову. Почему-то он не внушал ей доверия. От доктора пахло виски, и он совсем не напоминал светило медицинской науки. Все же он был единственным эскулапом в городе, и ей приходилось терпеливо подчиняться его командам. Доктора привел к ней с нетерпением ожидавший сейчас за дверью Рик Деланса. Регина очень боялась услышать результат обследования. С наступлением нового дня даже после внимательного изучения всех чемоданов ее память осталась такой же чистой, как в тот момент, когда она пришла в себя.

Второго такого воспоминания, как пистолетный выстрел, в ее голове не возникло.

— У вас на макушке здоровенная шишка, — улыбнулся Регине доктор. — Она вас беспокоит?

— Со вчерашнего дня не перестает болеть голова.

— Сильный ушиб, но, похоже, сотрясения мозга нет. Все же вам следует поберечься, пока вы полностью не восстановите память, — Так она вернется? — Регина не могла представить себе, что она способна жить, ничего о себе не зная.

— Будем надеяться. — Увидев на ее лице недоверие, доктор успокаивающе похлопал Регину по спине. — Ладно, ладно, не трусь. Это не поможет. По правде говоря, я никогда раньше не встречался с амнезией. Это довольно редкое явление. Но насколько я знаю, к большинству память возвращается — по прошествии какого-то времени.

«К большинству память возвращается». Но не ко всем.

Уже не в первый раз Регина подумала, что может так и не узнать о себе ничего. Это казалось ей ужасным.

Внезапно от двери донеслись нетерпеливый стук и голос Рика:

— Доктор, вы скоро?

— Входите. — Поднявшись, доктор принялся неторопливо собираться.

В комнату вошел Рик. Регине бросилось в глаза, что его движения были почти такими же энергичными, как и у Слэйда, хотя, конечно, возраст уже сказывался. «А где же Слэйд?» — подумала она. Он еще ни разу не появлялся, после того как покинул ее вчера вечером. Впрочем, не слишком ли часто она стала о нем вспоминать?

Приветливо улыбнувшись девушке, Рик повернулся к доктору:

— Ну?

Пока они разговаривали, Регина, поднявшись со стула, направилась к зеркалу, чтобы еще раз взглянуть на свое — и вместе с тем совершенно незнакомое ей — лицо.

Сегодня утром, проснувшись, она умылась водой из стоявшего на бюро кувшина и облачилась в извлеченные из чемодана блузу кремового цвета и платье, напоминающее морскую форму. На шею она надела жемчужные бусы. Взглянув на себя в зеркало, Регина удивилась тому, как царственно и элегантно она выглядит.

В дверь снова постучали, и Регина радостно улыбнулась — это была ее первая искренняя улыбка за весь день. Кинув еще один быстрый взгляд в зеркало, она метнулась к двери. В коридоре стоял, сжимая в руках поднос с завтраком, служащий гостиницы. Регина, настроение которой сразу упало, разочарованно смотрела, как он проносил поднос к столу.

— Я знаю, что ты прошлым вечером не взяла в рот ни крошки, и потому заказал завтрак, — сказал Рик. — Сегодня ты выглядишь гораздо лучше. Как ты себя чувствуешь, Элизабет?