Марджори Фаррелл - Сладостное пробуждение

Джайлз подумал, что надо бы сначала переговорить с маркизом, но ему сказали, что его превосходительства и его жены нет дома. Тогда он попросил доложить о себе Клер. Ведь так или иначе их семьи решили породниться много лет тому назад, и Джайлз был уверен, что Хоуленд извинит его.

Его проводили в гостиную, где он увидел Клер, листающую журнал. Она при виде Джайлза изменилась в лице. Не в силах более оставаться на месте, поднялась ему навстречу.

— Доброе утро, Джайлз, — произнесла она внезапно севшим голосом.

— Доброе утро, Клер.

Джайлз нервничал сильнее, чем предполагал, сжимая в кармане пальто коробочку с подарком.

— Прекрасный день сегодня. Я хотел бы пригласить тебя покататься со мной после обеда.

Клер взглянула на него, но, смутясь, быстро опустила глаза.

— Спасибо, Джайлз. Я рада, что ты зашел. Мне нужно кое о чем поговорить с тобой.

Она присела на краешек стула, и Джайлз наконец смог тоже сесть.

— Я пришел не только пригласить тебя на прогулку, Клер…

Клер не могла смотреть ему в лицо. Его голос был серьезен. Неужели именно сегодня он решил сделать ей предложение? Но ведь ей предстоит объявить ему о своей помолвке с Рейнсборо.

— Клер, мы долгое время были друзьями…

— Да… «О, Господи, он…» — мелькнула догадка в голове леди Клер.

— Я так привязан к тебе…

— Я тоже, Джайлз.

— Наши родители ждут… Хотя это было, в общем-то, в достаточной мере свободное решение… что мы с тобой поженимся…

«Он сделал предложение, но он, — с облегчением поняла Клер, — ничего не сказал о своей любви». Действительно, Джайлз сделал предложение так, как будто говорил о каком-то уже свершившимся факте. Нет, уж ему-то она не нужна так, как Джастину. Вернее, нужна, но только как другу и защитнику. Клер поняла: его жизнь совершенно не зависит от нее. Она не будет разочарована… Это значительно облегчило ее задачу.

— Мне нужно кое-что сообщить тебе, Джайлз.

Она подняла глаза и взглянула на него. По ее тону юноша понял: то, что скажет Клер, будет иметь для него очень большое значение. Пока же она не торопится принять его предложение.

Джайлз постарался придать своему лицу бесстрастное выражение.

— Ты прекрасно знаешь, что в последнее время я была в обществе лорда Рейнсборо почти столько же, сколько и в твоем. Сначала я была удивлена и польщена тем, что он оказывает мне знаки внимания…

— Чему было удивляться, Клер? Ты красивая девушка и должна воспринимать это как должное.

Он замолчал, ожидая продолжения ее речи.

— Узнав его лучше, я поняла, что полюбила его так же сильно, как и он меня. Мы просто влюбились друг в друга, Джайлз, — быстро проговорила она, словно желая удержать его от протестов. — Сегодня он говорил с отцом. Завтра о нашей помолвке будет сообщено в газетах…

— Понимаю. Тогда позволь мне первому пожелать тебе счастья.

Что же еще он мог сказать? Каким глупцом он был, когда думал, что ее чувства к нему такие же, как и его к ней. Он и представить себе не мог, что такой тип, как Рейнсборо, сможет так вскружить ей голову. Слава богу, что он не сделал официального предложения.

Клер протянула к нему руки.

— О, Джайлз! Я никогда не думала, что так случится. Никогда и не мечтала, что так может произойти, — произнесла она дрожащим голосом. — Надеюсь, ты от всей души пожелал мне счастья?

Он поднес ее руку к губам и нежно поцеловал.

— Конечно, миледи.

— Это совсем не так, как тогда у нас с тобой, прибавила Клер, когда он отпустил ее руку. — Ведь мы были прекрасными друзьями и, надеюсь, останемся ими навсегда.

— Я тоже надеюсь, Клер.

— Мне казалось, мы сможем построить нашу жизнь на основе дружбы… И если бы я не встретила Джастина, думаю, так бы все и было. Но, Джайлз…

— Что, Клер?

— Теперь я знаю, что мы ошибались… Я всегда думала о тебе, как о самом лучшем друге. А сейчас я хочу, чтобы ты тоже нашел свое счастье, как и я.

«О! Я нашел его, Клер, клянусь жизнью! Я нашел его много лет назад, мечтал лелеять и оберегать всю жизнь. Но я был всего лишь добрым другом», — с горечью подумал Джайлз.

— Наверное, так оно и будет, — ответил он с легкой улыбкой. — Ну, мне пора.

Джайлз встал и внезапно ощутил тяжесть в кармане. Ах да! Подарок… Он достал колье.

— Прими, пожалуйста, вот это.

— О нет, Джайлз, я не могу, — растерянно произнесла Клер, только теперь поняв, что он пришел в полной уверенности, что ему не откажут.

— Этот маленький подарок будет — напоминать тебе о днях нашей дружбы…

Она взяла футляр и дрожащими руками открыла его. Это было простое колье с аметистом. Камень имел своеобразный фиолетовый оттенок и такую филигранную обработку, что Клер совсем было решила вернуть его.

— Оно слишком красиво. Ты хотел, чтобы это было подарком в честь помолвки?

— Это и есть подарок в честь помолвки. Ведь ты же помолвлена? Думаю, ты не откажешься принять подарок от старого друга…

Она быстро взглянула ему в глаза: никакого желания нарушать ее душевное спокойствие, никакого намека на разбитое сердце. Взгляд Джайлза излучал спокойствие и тепло любви.

— Спасибо, Джайлз. Спасибо за подарок и за то, что ты смог понять меня.

Он быстро вышел, а Клер, сжимая в руках колье, понимала, что, несмотря на торжественные уверения в вечной дружбе, что-то между ними ушло навсегда.

Много реплик типа «я же вам говорила» было произнесено на ужине у Эллиотов, как только в газетах появилось сообщение о помолвке. Отдельные господа, державшие пари на то, что лорд Рейнсборо одержит победу, положили в карман приличные суммы. Громче всех распространялась о помолвке Люси Киркман. После выражения очень искренних поздравлений Клер она сочла своим долгом направо и налево болтать о своем беспокойстве за Джайлза. «Какой это, должно быть, для него удар, — причитала она. — А знаете, ведь он любил ее еще с тех пор, как мы были детьми».

Услышав эти комментарии, Сабрина пришла в ярость. Достаточно того, что Джайлз и так страдает… Так надо, чтобы об этом еще и знали! Это было слишком возмутительно. Когда же некоторые приходили выражать ей сочувствие, она только весело смеялась.

— Всем давно уже известно, что это было всего лишь желание родителей. Между ними были просто дружеские отношения. И, кстати, Джайлз первым пожелал ей счастья, — заявляла она всем вместе и каждому в отдельности.

Добравшись же до Люси, она отвела ее в сторону и, сохраняя на лице сладкую улыбку, пригрозила, что, если та будет и дальше распространять про ее брата сплетни, она просто выльет бокал пунша ей на голову.

— Ну, что ты, Сабрина! Я вовсе не пыталась распространять сплетни! Напротив, я чувствую к твоему брату такое расположение… И, конечно, если тебе так хочется, я больше рта не открою.