Диана Гэблдон - Барабаны осени. О, дерзкий новый мир!

Он просто ждал, глядя на меня, пока я не допела до конца свою песню. Потом повернулся лицом к двери, и когда солнечный луч коснулся его, дух покинул тело, не шевельнувшее ни единой мышцей, не испустившее последнего вздоха.

Я сидела рядом с ним, застыв как неживая, держа его вялую руку, пока вдруг не заметила, что почему-то сдерживаю дыхание…

Воздух вокруг меня показался мне странно неподвижным, и время как будто бы остановилось на несколько мгновений. Но это ведь и в самом деле так, подумала я, заставив наконец себя вздохнуть. Время остановилось для этого индейца, остановилось навсегда.

— Но что нам теперь полагается с ним делать?

Для нашего гостя мы уже сделать ничего не могли, так что в данный момент оставался только один вопрос: как лучше всего обойтись с его бренными останками?

Я тихонько переговорила с лордом Джоном, и он, забрав Вилли, отправился вместе с ним наверх, к самому гребню, собирать позднюю землянику. Пока что смерть индейца оставалась для мальчика неким слегка печальным событием, не более того, и я не хотела, чтобы Вилли увидел тело. Это могло оказаться слишком тяжелым зрелищем для ребенка, совсем недавно, всего несколько месяцев назад, видевшим смерть своей матери. Да и лорд Джон казался несколько расстроенным… вот я и подумала, что солнечный свет и свежий воздух помогут им обоим.

Джейми хмурился и то и дело тер ладонью подбородок. Он еще не брился, и щетина под его рукой чуть слышно шуршала.

— Мы ведь должны его похоронить, правильно? — задумчиво сказал он.

— Ну, полагаю, мы и вправду не можем оставить его просто лежать в амбаре, да, но не станут ли его соплеменники возражать против того, чтобы мы похоронили его где-то тут? Ян, ты что-нибудь знаешь о том, что они делают со своими покойниками?

Ян выглядел слегка бледновато, но на удивление хорошо владел собой.

— Не то чтобы я много знал, тетя… Но один раз я видел, как умер индеец, я ведь говорил тебе. Они его завернули в оленью шкуру и понесли вокруг деревни, это была целая процессия, и при этом пели. Потом отнесли тело в лес, положили на такую специальную платформу, подвешенную довольно высоко, и оставили его там, чтобы оно высохло.

Джейми, похоже, совсем не был очарован идеей иметь в окрестностях собственной фермы мумифицированный труп, висящий где-то в лесу среди ветвей.

— Знаешь, я думаю, может, нам как следует завернуть тело, чтоб прилично выглядело, и отвезти в его деревню? Пусть бы его родственники и соплеменники сами сделали все, что полагается в таких случаях.

— Нет, ты не можешь этого сделать. — Я достала противень с только что испеченными булочками из духовки, отломила тонкий прутик от метлы и проткнула одну из булочек. Прутик оказался совершенно сухим, булочки пропеклись как следует, так что я поставила противень на стол и сама наконец села. И рассеянно уставилась на миску с медом, светившимся нежным золотом в лучах утреннего солнца. — Проблема в том, что труп инфицирован, почти наверняка. Ты до него не дотрагивался, Ян? — Я посмотрела на племянника, и он отрицательно покачал головой. Вид у него был грустный.

— Нет, тетя. После того, как он тут у нас заболел — нет, не дотрагивался. А до того — не помню. Мы же все вместе охотились.

— А корью ты в детстве не болел. Черт, пропади все пропадом… — Я запустила пальцы в волосы. — А ты? — спросила я Джейми. К моему облегчению, он кивнул.

— Да, болел, когда мне было лет пять или около того. А ты говоришь, человек не может заболеть этой болезнью во второй раз. Значит, со мной ничего не случится, если я дотронусь до тела?

— Нет, ничего, и со мной тоже. Но беда-то в том, что мы не можем отвезти его в деревню. Я не знаю, как долго сохраняет жизнеспособность бактерия кори… ну, это такой микроб… он ведь может остаться в одежде или на самом трупе, но разве мы сумеем объяснить индейцам, что они не должны прикасаться к покойному, и что даже подходить близко к нему нельзя? А разве мы можем рисковать, что вся деревня заразится?

— Что меня лично беспокоит, — внезапно вмешался Ян, — так это то, что он совсем не из Аннэ Оока, он из какой-то деревни дальше к северу. Если мы тут его просто закопаем по-своему, его сородичи могут прослышать об этом и подумать, что мы сами каким-то образом довели его до смерти, и закопали, чтобы скрыть это.

Подобная устрашающая возможность мне даже и в голову не приходила, так что от слов Яна меня пробрало холодом, как будто чья-то ледяная рука вцепилась в мою шею.

— О, нет, ты же не думаешь, что такое действительно может случиться!

Ян пожал плечами, разломил горячую булочку и, зачерпнув ложкой меду, вылил его в горячую, исходящую паром сердцевину.

— Люди Накогнавето доверяют нам, но Майерс говорил как-то, что к другим индейцам это вряд ли относится.

Учитывая то, что основная часть племен тускара была истреблена во время жестокой, кровопролитной войны с поселенцами Северной Каролины около пятидесяти лет назад, я подумала, что у индейцев, пожалуй, есть все основания к недоверию. Но это ничуть не могло помочь в решении насущных проблем в данный момент.

Джейми проглотил последнюю булочку из своей доли и удовлетворенно вздохнул.

— Ну, ладно. Думаю, мы можем завернуть беднягу в нечто вроде савана и положить его в ту маленькую пещеру, что выше по склону. У меня заготовлены столбики для изгороди вокруг конюшни, мы их вобьем там, на поляне, чтобы до него зверье не добралось. А потом Ян или, может, я сам прогуляемся до Аннэ Оока, объясним все самому Накогнавето. Может, он пошлет кого-нибудь к нам, чтобы осмотреть тело и удостовериться, что никто из нас их парня не убивал… ну, а потом можно будет и похоронить его.

Прежде чем я успела хоть слово ответить на это предложение, я услышала, как кто-то подбежал к двери. Я оставила ее открытой, чтобы проветрить дом. Я обернулась — и увидела бледного и растерянного Вильяма.

— Миссис Фрезер! Пожалуйста, не могли бы вы пойти со мной? Папе плохо…

— Он что, подхватил заразу от индейца? — спросил Джейми. Он, нахмурившись, всматривался в лорда Джона, которого мы уже раздели до пояса и уложили на кровать. Лицо лорда то бледнело, то вспыхивало жаром, — но ведь то же самое было с ним и вчера, однако я отнесла все на счет эмоционального расстройства…

— Нет, от индейца он не мог подхватить. У кори инкубационный период от недели до двух. Где вы с ним были… — Я повернулась к Вилли, но тут же махнула рукой, давая мальчику понять, что ответ не нужен. Они ведь проделали долгий путь; и теперь нельзя было с уверенностью сказать, где именно Грей подхватил инфекцию. Обычно на постоялых дворах этой эпохи путешественники спали по несколько человек в одной кровати, а одеяла менялись очень редко; любой мог запросто оказаться бок о бок с больным, и утром встать с любой болезнью, от кори до гепатита.