Амелия Грей - Намек на соблазнение

Понимающая усмешка показалась на лице Эндрю, и негромкий, едва различимый в шумной комнате смешок сорвался с его губ.

– Ты вновь позволил себя одурачить, не так ли?

– О чем ты говоришь? Конечно же, нет. – Джон постарался произнести эти слова тоном возмущенного человека, придав себе уверенный вид, но ему явно не удалось ни то, ни другое.

– В самом деле? – Эндрю добродушно подсмеивался над ним. – Тогда скажи мне, мой друг, знаешь ли ты, в какой именно конюшне находится твоя лошадь?

Джон проворчал:

– Я только что сказал тебе, что Генерал находится в частной конюшне.

–И ты знаешь, в какой именно? – настойчиво продолжал Эндрю.

– Нет, – вынужден был признать Джон, и это было ему неприятно, но он лишь подтвердил то, о чем уже догадался его друг. Эндрю совершенно определенно знал, что если бы Генерал находился у кого-то другого, Джон настоял бы на том, чтобы немедленно забрать лошадь.

– Так-так.

– Иди ты к дьяволу! – выругался Джон достаточно громко, чтобы услышал Эндрю.

– Да мы злимся! – с добродушной иронией произнес Эндрю.

– Я не злюсь, и вообще ничего подобного. Она обещала вернуть его завтра, и я согласился, и не было никакой необходимости расспрашивать, дьявол побери, где находится конь в данный момент.

– Итак, завтра утром она собирается доставить Генерала в твою конюшню?

Джон помедлил с ответом, не зная, надо ли посвящать Эндрю в подробности. Давний друг и так считал, что в этой ситуации он повел себя как последний глупец.

– Ну? Я жду, – сказал Эндрю. Джон пожал плечами:

– Не совсем так.

Эндрю нахмурил брови, и впервые за все время разговора на его лице появилась гримаса настоящей озабоченности.

–Джон?

– Ну ладно, если уж ты так настаиваешь. Я попросил ее привести лошадь в парк.

Эндрю ошарашенно посмотрел на приятеля:

– Как это? Ты что, хочешь, чтобы полгорода увидели, как она возвращает тебе лошадь?

– Естественно, нет.

– Дьявол! Ты же знаешь, что она может быть в сговоре с Уэстерлендом. Я и представить себе не мог, что ты вообще захочешь видеть ее.

Еще одна ошибка.

Во всем, что касается мисс Рейнольдс, он только и делает, что допускает ошибки. Он так увлекся ею, что даже забыл спросить, понравилось ли ей танцевать с маркизом.

Похоже, ему пора доставать голову из штанов и возвращать на место.

– Я уже говорил тебе, что не верю, что она замешана в интригах Уэстерленда. Более того, я в этом уверен. Просто их представили, и Уэстерленд пригласил ее на танец, сегодня вечером так же поступили еще многие джентльмены.

– Ты попался, – грустно и уже без тени иронии сказал Эндрю.

– Я просто снисходителен.

– Ты очарован ею.

– Я просто увлечен. – Джон немного помолчал. – Точно так же я увлекаюсь в начале каждого нового сезона.

Эндрю грустно хмыкнул:

– Ты влюбился в нее по уши. Признайся в этом.

– Нет. И ты знаешь это не хуже меня. – Неужели?

– Я в равной степени обожаю всех женщин. И ее появление ничего не изменило.

– Я так не думаю. Я полагаю, что она все-таки выбила почву у тебя из-под ног.

Джон нахмурился. Его друг зашел слишком далеко, а Джону не хотелось позволять ему этого.

– Ты слишком много выпил и не понимаешь, что говоришь, Я могу найти в этом зале шесть-семь девушек, которых с удовольствием бы пригласил на свидание в укромном месте для нескольких страстных поцелуев.

В доказательство своих слов Джон оглядел заполненный зал, но, к своему изумлению, осознал, что со вчерашнего дня все изменилось. Он медленно перевел взгляд с одного личика на другое и не увидел ни одной девушки, с которой ему захотелось бы встретиться.

Проклятие! Что же с ним произошло? Может, это он упал с лошади? Многие годы он слыл грозой молодых и красивых девушек, но впервые одна-единственная словно околдовала его.

– Ты так говоришь только потому, что мисс Рейнольдс сейчас здесь нет, – сказал Эндрю. – И попомни мои слова насчет ее отношений с Уэстерлендом. Время покажет, кто из нас прав.

– Уэстерленд не имеет к этому делу никакого отношения, а Кэтрин Рейнольдс вернет мне Генерала завтра, – сказал он с внезапно появившейся уверенностью.

Эндрю покачал головой:

– И все же я думаю, что это неразумно – приводить Генерала в парк. Ведь кто-то вновь может увидеть ее там. Свет только об этом и говорит, над тобой потешаются все, кому не лень, и разговоры не утихают.

Об этом Джону можно было и не напоминать.

– Нас никто не увидит. Я попросил ее прийти на рассвете.

В глазах Эндрю засветилось удивление, а в груди прогромыхал смешок.

– Ах ты, дьявол! Вот негодяй! Признайся, ты собираешься погубить ее репутацию за то, что она увела твою лошадь, не так ли?

–Ни в коем случае! – воскликнул он как можно мягче.

–А почему бы и нет? Это, конечно, низко, но посмотри, что тебе пришлось пережить из-за нее.

Джон оглянулся вокруг, опасаясь, что их чересчур оживленный разговор может привлечь внимание. Он заметил Уэстерленда, который, стоя у противоположной стены, не отрываясь, смотрел на него. Маркиз ухмыльнулся и сделал рукой движение, изображая верховую езду. Джона будто обожгло.

– Проклятие, Эндрю. Ты ведь знаешь, что я не способен намеренно погубить репутацию женщины. За кого ты меня принимаешь?

– Вероятно, за человека, которому необходимо восстановить собственную репутацию. И сделать это можно, как мне кажется, за счет леди, которая явилась причиной всему этому.

– Ну, уж нет. Мне это и в голову не приходило. Я просто хотел…

Джону помешал договорить дружеский хлопок по спине, он обернулся.

– Файнз, ты нашел свою лошадь? – спросил Уилкинс, подойдя к друзьям.

–Да, нашел, – ответил Джон, с трудом сдерживаясь. – Все в порядке.

– Рад это слышать. Все только об этом и говорят. Представить не могу, как все это выплыло наружу, но, очевидно, Мэллори был не единственным, кто видел, как некая дама скакала верхом на Генерале.

«Этого можно было и не говорить».

– Наверняка уже завтра эта история будет забыта и сплетничать будут о чем-нибудь новеньком.

– Да, думаю, что главной темой будет победа Уэстерленда, а не домыслы о том, как какая-то мифическая дама скакала на твоей лошади.

– Верно, – сказал Эндрю. – Все, кто делает ставки, знают, что Джон в течение года выигрывал все скачки, и то, что случилось сегодня, всего лишь недоразумение. Джон, несомненно, выиграл бы, если бы не столкнулся с этой божьей коровкой… я хотел сказать, с этой летучей мышью. – Эндрю выругался про себя. – Ну, то есть если бы эта дамочка, то есть летучая мышь, не напугала его лошадь.

Эндрю путано закончил свой монолог, и Уилкинс посмотрел на него так, словно смирился с тем, что друга пора отправлять в Бедлам, в психиатрическую больницу.