Тэко Исаев - Ночь в пустыне

Бесконечная пустыня Сахара. Длинной извилистой веревочкой, словно огромная анаконда, под покровом арабской ночи тянулся большой ночной караван. На необъятной пустыне, где ничего не видно, кроме неба и песка, слышались только колокольчики верблюдов.

Недалеко от каравана ехал мужчина на прекрасном арабском скакуне, покрытым тигровой шкурой. Всадник имел статный вид, и его наряд соответствовал великолепию коня. Головной убор был низко надвинут на лицо. Глаза сверкали из-под густых бровей холодным свинцовым светом. Одет он был в шаровары ярко-красного цвета, а с боку блестел большой кривой меч с золотой рукояткой.

В его широкий кожаный пояс было зачехлено множество ножей и маленьких пик, за плечом висела снайперская винтовка. Все это придавало путнику отважный и немного дикий вид.

Стража каравана заметила чужака и направила на него ружья и копья. Несмотря на угрозу и превосходящие силы охраны, он резво пришпорил коня и в несколько мгновений достиг главы шествия.

– Чего вы направили на меня ружья? – воскликнул незнакомец, увидев, что его воинственно встречают, – Вы, храбрая многочисленная охрана, подумали, что на ваш караван нападет одинокий всадник?

Пристыженные стражи опустили ружья, а предводитель подъехал к непрошенному гостю и спросил:

– Что тебе нужно?

– Кто хозяин каравана? – спросил всадник.

– Он принадлежит известному шейху Хасану из великого рода арабских эмиратов.

– Куда вы направляетесь?

– В Багдад, везём ценный товар во дворец великого шаха.

– Караван обычно ночью отдыхает, а вы спешно держите путь, хотя я вижу, верблюды, лошади и погонщики сильно устали. Вы везете что-то ценное? – всадник задал вопрос, глядя прямо в глаза предводителю.

Глава каравана некоторое время замешкался, глаза под искрящим взглядом воинственно настроенного незнакомца начали бегать и он полушепотом произнес:

– Да… Мы везем шёлк и кожу лучшей выделки для двора. Персидские ковры и лакомства для шаха.

– И это все? – возмутился всадник, положив руку на золотую рукоять, тем самым показывая готовность сразиться за что-то явно дороже тканей и восточных сладостей.

Глава каравана оценил ситуацию: «Судя по воинственному настрою и телосложению, если он и погибнет,погибнет и большая часть охраны каравана». Его насторожила уверенность и безумная храбрость всадника. Даже у него трусливо затряслись колени от мысли о схватке с этим незнакомцем: «В нем есть какая-то магия. Иначе бы он так себя не вёл».

Встревоженная охрана каравана плотнее окружала переговорщиков. Они видели и понимали, что разговор непростой, да и одинокий всадник наводил на них какое-то необъяснимое напряжение. Охранники всячески гарцевали под луной в ночной пустыне, а когда порыв ветра разносил пыль, взор ослепляли сверкающие оружия и яркие одежды воинствующих охранников. Одинокий всадник понимал для чего этот спектакль, понимали это и охранники каравана. А предводитель так сильно нервничал, что на его тёмном, изнеможённом на солнце лице, проступили крупные капли пота. Всадник чувствовал этот страх и понимал, почему так сильно нервничает глава каравана.

– В своих повозках вы прячете красивую девушку. Я знаю это! Вы схватили ее среди торговых рядов. Прямо на глазах у многочисленных служанок. Они точно описали мне караван, который шёл в это время вдоль базара, на ходу загружаясь водой и припасами. Караван ведёт белый большой верблюд, в нем две сотни вьючных хеджинов и около пятидесяти лошадей! У вас более ста охранников, так ведь предводитель?

Глава каравана едва кивнул, а ночной преследователь выкрикнул:

– Это значит, что девушка у вас! Вы прячете ее.

Ситуация усложнялась. Казалось, даже звезды стали ярче, чтобы засвидетельствовать этот разговор. Пока глава каравана думал, как верно поступить, ночной всадник огляделся и продолжил:

– Твои люди не знают военного дела, но танцуя показывают мне доспехи, бренчат оружием, совершенно не понимая, кто я и откуда… А главное, на что я способен.

Они простые люди с оружием в руках. Получают свои гроши, сопровождая караван. Никто из них не готов погибнуть ради красивой наложницы для шаха! Я – воин! Предводитель! Прежде, чем твои люди решатся напасть, я за миг успею прикончить тебя и еще пару десятков человек. А потом я исчезну в ночной пустыне, чтобы вернуться на рассвете и перебить еще несколько десятков охранников, пока не найду то, что ищу! – Отдайте мне девушку и идите с миром в Багдад…

– Да кто ты такой, чтобы вести себя так уверенно? – не выдержал предводитель, – Если у нас и есть та самая красавица, за которую ты готов погибнуть в ночной пустыне, почему мы должны отдать её просто так? – он указал на свой вооруженный отряд, – Посмотри! Разве ты видишь здесь трусливых шакалов, дрожащих перед львом? Чем ты можешь доказать свою уверенность перед такой многочисленной охраной?

Всадник хладнокровно выслушал, осмотрелся и неожиданно пришпорил коня. От резкого удара огромный арабский скакун встал на дыбы, а из рук наездника, блеснув холодным металлом, молниеносно вылетели те самые пики и ножи. Воин дважды успел повторить движение, прежде чем его лошадь плавно опустила ноги на песок. Также плавно с резвых коней выпали раненые насмерть шестеро охранников.

Стража пришла в замешательство. Животные зашумели. По толпе пробежался ропот и истеричные возгласы. Люди быстро сгруппировались, направив ружья на одинокого путника. Предводитель поднял руку, знаком останавливая назревающую беду. Группа замерла. « Страх за собственную жизнь, намного сильнее, чем ответственность за взятые на себя обязательства». Глава каравана понимал это, а всадник сдержанно наблюдал. Он оставался уверенным, но готовым к любому развитию событий. По глазам, залитым свинцом было видно, что лишь одно движение кого-то из охраны погубит еще дюжину бойцов.

Предводитель понял – переговоров с таинственным всадником не избежать.

Пока смертельно раненных охранников чернокожие рабы уносили в безопасное место, предводитель каравана, уклоняясь от прямого взгляда воинственно настроенного всадника, спросил мягким, бархатистым голосом:

– Кто ты? Назови имя своё. И кто эта красавица, за которую так внезапно погибли шестеро моих лучших охранников?

Одинокий воин, удерживал взглядом стражу, подмечая, кто из них может представлять опасность, спокойным голосом произнёс:

– Красавица, которую вы похитили столь наглым образом, – дочь великого крымского хана Сахиб Герая. А я – князь аварского каганата, призванный Великим Ханом, возглавить его личную охрану, охрану из настоящих воинов, и они уже идут следом за вашим караваном.