Ханна Хауэлл - Горец-завоеватель

– Так, значит, ты абсолютно уверен? – спросил Сигимор.

– Да. И идет он точно по нашему следу, – продолжал Лайам. – Всех расспрашивает о нас. Говорит, что разыскивает свою жену, сбежавшую с шотландцем и захватившую с собой его сына. Похоже, он пытается восстановить против нас людей.

– А это может сыграть ему на руку?

– Вряд ли. Он англичанин, и этим все сказано. Многие шотландцы даже порадуются за своего ловкого соплеменника, который обвел вокруг пальца ненавистного англичанина. Как можно этого не понимать?!

– Он скоро осознает свою ошибку. – Джолин слабо улыбнулась смотревшим на нее мужчинам. – Гарольд презирает все, что не английское, и всех, в чьих венах не течет кровь аристократов. А шотландцев он называет не иначе как варварами.

– Что ж, он дал нам это понять, когда бросил в подземелье замка, – заметил Сигимор.

– И, тем не менее, радоваться не стоит. Скоро он поймет, что выставляет себя на посмешище перед шотландцами, и сменит тактику.

Сигимор на мгновение задумался, потом кивнул:

– Да, несомненно. Поэтому он постарается подкупить кого-нибудь.

– Думаешь, у него получится? – спросил Лайам.

– А почему нет? Деньги всегда развязывают язык. Блеск золота притупляет инстинкт самосохранения. Наверняка кто-нибудь за пару монет сообщит Гарольду обо всем, что его интересует. Тугой кошелек – хороший помощник англичанина. Сколько с ним человек?

– Говорят, около дюжины.

– Это уже кое-что. Но опасаться внезапной атаки не стоит. Вряд ли Гарольд будет наступать нам на пятки, он уже знает, куда мы направляемся.

Джолин нахмурилась. Она пыталась понять, как Гарольд выяснил, где живет Сигимор.

– Вряд ли Питер поставил Гарольда в известность о том, что он послал своего человека за Сигимором. Брат с самого начала подозревал кузена в неблаговидных намерениях, – сказала Джолин.

– Даже если это и так и Гарольд не знает, что Сигимор живет в Дабхейдленде, и ему неизвестно, где это, он без труда сможет все выяснить. В Шотландии нас многие знают, хотя наш клан и не назовешь богатым или могущественным.

Сигимор заговорил с Нанти, и Джолин не успела у него спросить, по какой причине его клан так хорошо известен в Шотландии, если у них нет ни денег, ни политического влияния. Ей не хотелось думать, что имя этих людей запятнано какими-нибудь бесчестными поступками. Мужчины, которые без лишних раздумий протянули руку помощи женщине и ребенку, не могли быть злодеями и разбойниками. Их отношение к ней было уважительным, а манеры безупречными. Ну, если не считать того поцелуя Сигимора... Вряд ли люди, за которыми тянется шлейф дурной славы, стали бы вести себя как джентльмены. И, тем не менее, Сигимор утверждал, что Камеронов из Дабхейдленда хорошо знают. Еще раз окинув взглядом своих спутников, Джолин вдруг подумала о том, что все они отличались исключительно привлекательной внешностью. Может, их знают из-за обилия любовных связей? Неожиданно Джолин отвлеклась от своих размышлений, услышав слова Сигимора, сказанные Нанти.

– Неплохо было бы известить всех наших родственников и знакомых о том, что за нами охотится Гарольд. Как далеко отсюда до Армстронгов?

– Дай подумать. – Нанти улыбнулся и передал спящего Рейнарда Джолин. – Похоже, не так уж и далеко. Можно сказать, совсем близко.

– Отлично. Ты поедешь в Айгбалл и все расскажешь Армстронгам. Сообщи им, что мы очень рассчитываем на их поддержку.

– Ты хочешь, чтобы они выследили Гарольда?

– Это, конечно, не помешало бы. Но ни к чему, чтобы они запачкали свои мечи кровью английского лорда. Впрочем, если Гарольд не остановится и будет идти за нами, ничего другого не останется, как похоронить его. Полагаю, у нас есть такое право, но незачем вовлекать в резню кого-то еще.

Нанти кивнул в знак согласия:

– Что ж, постараюсь донести эту мысль до Армстронгов, а также до Мюрреев и, разумеется, до моих братьев. Где мне встретить вас?

– Мы собираемся остановиться надень или два в Скаргласе, так что встретимся в Дабхейдленде.

Джолин вместе с остальными пожелала Нанти удачи, а потом стала успокаивать неожиданно расплакавшегося Рейнарда. Увидев, что Нанти уезжает, мальчик начал усиленно тереть кулачками глаза и хныкать. Джолин даже поначалу приревновала племянника, но тут же постаралась избавиться от неприятного чувства. Ребенок успел привязаться ко всем мужчинам и теперь подсознательно видел в них свою защиту и опору. Разумеется, ему пришлось многое пережить, и сейчас он испытывал страх, видя, что опекавший его человек уезжает. С еще большим трудом Джолин смирилась с тем, что Рейнард, как только его взял на руки Сигимор, тут же умолк.

– У Нанти очень важное дело, сынок, – с добродушной усмешкой проговорил Сигимор и посадил мальчика перед собой. – Когда Нанти все сделает, ты снова увидишь его.

– Нанти мой друг, – объявил Рейнард.

– Да, конечно, – благодушно согласился Сигимор и натянул поводья, чтобы лошадь пошла медленнее. – Но у Нанти есть работа. И иногда человек должен ненадолго покидать своих друзей и близких, чтобы выполнить ее.

– Как мой папа?

– Да, как твой папа.

– Но мой папа не вернулся!

– Теперь он будет работать вместе с ангелами.

– А когда ему ангелы разрешат вернуться домой?

– Ах, малыш, ангелы никого никогда не отпускают домой. – Сигимор пригладил черные кудри на маленькой головке, колыхавшейся перед ним. – Оттуда не возвращаются. Но я уверен, что твой папа все время смотрит на тебя и слышит, что ты говоришь. Скоро ты вырастешь и превратишься в большого и сильного мужчину, и твой папа будет очень тобой гордиться. Тогда ты сможешь позаботиться о своих подданных и о землях.

– И смогу как следует отлупить кузена Гарольда, потому что он украл Драмвич и послал папочку к ангелам.

Сигимор удивленно хмыкнул. Было странно слышать такие разумные речи от маленького ребенка.

– Да, парень, именно так все и будет. А мы тебе немножко поможем...

Джолин смотрела вдаль. Глаза ее наполнились слезами, а в горле застрял ком. Рейнард понимает гораздо больше, чем можно было предположить. По отдельным словам, замечаниям и фразам он восстановил у себя в голове целостную картину того, что произошло с ним и его отцом. Девушку тронула нежность, прозвучавшая в голосе Сигимора, когда он разговаривал с ребенком. Возможно, этот большой, сильный шотландец и не отличался особым изяществом, не знал они всех тонкостей дворцового этикета, но его доброта и открытая манера общения просто подкупали девушку. Сигимор проявлял чудеса терпимости и заботливости по отношению к Рейнарду.

Собственно говоря, все шотландцы были чрезвычайно добры к мальчику. Джолин не могла не признать, что Питер и его товарищи уделяли Рейнарду куда меньше внимания, чем эти люди. В том, как Сигимор и его братья обращались с Рейнардом, ощущалось что-то женское, можно даже сказать, материнское. Если бы она сказала об этом своим спутникам, они бы от удивления, без сомнения, попадали со своих лошадей.