Ханна Хауэлл - Горец-победитель

– Верно, но…

– Если кто и должен чувствовать себя в долгу, так это ты.

– Да, возможно, – согласился Лайам. – Я высоко поднялся благодаря женитьбе и понимаю это.

– Если ты сделаешь ее счастливой, тогда все в порядке.

Лайам вздохнул. Должно пройти время, чтобы братья Кайры признали его, хоть сами же заставили жениться. Остальные Мюрреи, находившиеся в лагере, казалось, с удовлетворением приняли тот факт, что он муж Кайры, хотя дали понять, что у нее мог бы быть муж и получше. Если он сделает неверный шаг, то лучше уж сразу бежать.

Видя, как ухмыляется Сигимор, Лайам понял, что он думает то же самое. Если он опозорит или обидит Кайру, Мюрреи разберутся с ним покруче, чем Сигимор.

– Я собираюсь быть хорошим мужем, – – твердо сказал Лайам. – Кажется, я вам уже это обещал. А теперь, может, еще раз обсудим предстоящие дела?

– Как строить планы, если мы не знаем, что там с сэром Арчи и с Кестером? – Малькольм прищурился.

– Верно, хотя всегда неплохо иметь больше, чем один-единственный план, – задумчиво заметил Сигимор.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Лайам, поняв, что кузен как-то уж слишком спокоен.

– Ничего. Я уверен, что их вылазка будет успешной, и если они не впустят нас внутрь сегодня ночью, то принесут важную информацию. Как я сказал вашей сестре, у них есть мозги, мужество и потребность. Они хотят обеспечить себе место в Арджлине.

– Но Кайра уже дала им место! – воскликнул Артан.

– Это слишком смахивает на благотворительность, а теперь все будет совсем иначе; эти двое отправились в логово льва, и именно они пробьют брешь во вражеских стенах.

– Ты очень хитрый человек.

– Стараюсь. – Сигимор ухмыльнулся и стал излагать план предстоящей битвы.

Когда Сигимор закончил, Лайам встал.

– Куда это ты так торопишься? – Артан подозрительно посмотрел на него.

– Иду спать туда, где, возможно, проявлю себя хорошим мужем.

Сигимор засмеялся и тоже встал.

– Пора нам отдохнуть! Скоро каждому потребуются все его силы.

Лайам загасил костер, разделся до пояса и помылся водой из ведра, стоящего при входе, а потом заполз внутрь. Там было настолько темно, что он с трудом нашел щель между одеялами. Обняв Кайру, он притянул ее поближе к себе, и она, пробормотав во сне его имя, свернулась клубочком возле его живота, отчего он в мгновение ока стал готов.

Лайам всегда имел здоровый аппетит, но Кайра сделала его прямо-таки прожорливым! Когда сражение закончится, он сделает все возможное, чтобы она поняла – ему не нужна другая и он никогда не захочет другую. При мысли о битве он возбудился еще сильнее. У него не было предчувствия близкой смерти, но Лайам знал, что скоро встретится с ней лицом к лицу, и потому страстно желал заняться с Кайрой любовью, чтобы оставить ей ребенка.

Он поцеловал ее в шею и засунул руку под рубашку.

Почувствовав мозолистую руку на своей груди, Кайра проснулась. Некоторое время она наслаждалась теплом прижатого к ней напряженного тела, разогревавшего в ней жар, но потом вспомнила, где они находятся.

– Лайам, может, нас не видно, зато слышен каждый звук.

– Значит, ты должна не издавать ни звука, – прошептал он и задрал ей рубашку до пояса.

Кайра захлебнулась – не прекращая поцелуев, он стал гладить внутреннюю сторону бедер, потом рука скользнула в щель между ног. Она напряглась, но игра умных пальцев по разгоряченной плоти быстро сняла ее смущение.

С тех пор как Кайра выпустила из плена распутницу, ее неуверенность почти исчезла. Она сама зажала себе рукой рот, когда не смогла сдержать легкие ритмичные звуки.

– Лайам, – прошептала она, дрожа от нетерпения. – Я уже выворачиваюсь наизнанку. Мне нужно…

– Чш-ш, я дам то, что тебе нужно. – Он закинул на себя ее ногу и медленно вошел в нее, восторгаясь ее дрожью. Медленное начало привело Кайру в неистовство. Она вцепилась ногтями ему в ноги, зная, что от этого Лайам сходит с ума, и его движения ускорились; рука его соскользнула с груди вниз, и быстрое касание унесло ее на небеса. Она почувствовала, как Лайам уткнулся ей в плечо, чтобы заглушить стон, отдавая семя во влагалище, и не сразу поняла, что он сомкнул ее ноги, не выходя из нее.

– М-м… Лайам?

– Позволь мне задержаться, женушка. Там так хорошо.

– Ох! Я не знала, что это можно делать тремя способами, – сказала Кайра и порадовалась, что вокруг темнота и не видно, как она покраснела. – Хочешь еще?

– Да, вот отдохну и покажу тебе кое-что.

– Может, тебе лучше не показывать, а то силы скоро понадобятся…

– Это я и делаю. Нет лучшего способа отдохнуть перед битвой, чем побыть в твоих объятиях. – Он легонько укусил ее за мочку уха.

Кайре так хотелось поверить этим сладким словам! Если Лайам хочет перед битвой заниматься любовью до изнеможения, она будет соответствовать ему как партнер.

И тут же вспомнились сэр Арчи и Кестер.

– Ведь они вернутся невредимыми, да, дорогой? – вдруг спросила она.

Лайам был занят тем, что решал, в какое место поцеловать ее прелестную шейку, и не сразу понял, о чем она спрашивает.

– Да, моя добросердечная женушка, они вернутся. Не забывай, у них тройное оружие.

– Да, я помню: ум, мужество и потребность. Молюсь, чтобы это оказалось достаточной защитой, как считает твой кузен.

Лайам выскользнул из ее тела и повернул ее к себе лицом.

– А теперь, чтобы снять твою тревогу, пора испытать четвертый.

– Четвертый что? О Господи! Четвертый способ.

Кестер подождал, когда затворится дверь комнатушки, куда препроводили его и сэра Арчи, и скрючился на одной из маленьких кроватей. Ему совсем недавно исполнилось пятнадцать лет, а он только что смотрел в лицо смерти. Опыт не из приятных.

– Тебе плохо, парень? – спросил Арчи, осторожно двигаясь вперед до тех пор, пока не наткнулся на край кровати.

– Я просто немного испугался.

– Ну что ж, не стану тебя осуждать. Человеку приходится нелегко, когда он оказывается в сердце вражеского лагеря.

Кестер сел, прислонился к стене и посмотрел на человека, который за короткое время стал ему ближе, чем отец.

– Вы на него похожи. Если я в темноте буду говорить его голосом, никто не подумает, что вы – не он. И в темноте не видны глаза.

– С его глазами что-то не так?

– Они желтые, как у кошки, а взгляд немигающий, как у гадюки.

– У кошек тоже немигающий взгляд.

– Ну да, но только когда они охотятся. Я никогда не боялся кошек, не считал, как некоторые, что от них идет зло. Злобные существа не так беспомощны перед хищником и не будут так громко выражать свою радость, если их погладить или почесать за ушком. А этот человек – зло. Если бы мы не выглядели такими беспомощными дураками, он бы нас тут же убил или, может быть, не сразу, а после пыток. Он так низко нас ценит, что даже не отобрал у вас меч. Стоит посмотреть в его глаза, и понимаешь, что холод пронизывает его насквозь. Такие люди хуже бешеных собак, не заслуживают ничего, кроме смерти.